Иштван Немере - На грани тьмы
— Уполномочиваю вас прослушивать телефонные разговоры. Письменное разрешение подпишу позднее, — кивает Эберт.
— Понял. Благодарю.
Трааль уходит. Эберт и его штаб продолжают наблюдать за двумя движущимися на радарных экранах точками.
— Я — «Мотылек», — слышат они голос Костиса. — Мы над Ленбургом. Террористы приготовили один парашют.
Эберт и лейтенант Пирон подходят к карте.
— Ленбургской полиции объявить тревогу второй степени! — бросает Эберт.
Начальник аэродрома показывает на карту:
— Вот Ленбург. Если они не изменят курса, минут через пять будут над горами Буллер. Эта территория, километров в сто пятьдесят, мало заселена из-за топографических условий.
Его перебивает голос пилота:
— Согласно новому указанию, повернул на пятнадцать градусов на юго-запад. Высоту снизил до двух с половиной тысяч.
— Продолжайте лететь на заданной высоте. Воздушное движение в этом районе снимаем, — приказал в микрофон начальник авиабазы.
Взглянув на подошедшего доктора Амстела, покусывающего губы, Эберт сказал:
— Посмотрим, что будет дальше. Пока они то и дело меняют курс. Значит, у них какая-то цель.
— Боюсь, это выяснится слишком поздно.
«Мотылек» и следующая за ним «Летучая мышь» больше часа летели, постоянно меняя направление, но ни на одном участке не отклонились от столицы дальше чем на четыреста километров.
Было двадцать два тридцать, когда они проехали Лунгар. Маленький городок был погружен в сонную тишь. Единственный открытый ночью ресторан и бензоколонка освещались световыми вспышками вывесок.
— Надо позвонить в полицию, — потянулся к телефону Масперо.
— Ты уверен? — спросил его друг. Он вел осторожно, то и дело замедлял ход — на дороге все больше резких поворотов.
— Я обещал, — ответил Масперо.
— Если позвонишь, их столько сюда нагрянет, что все дело испортят! Никакой «бомбы» не получится!
— А если мы ничего не сделаем? Ты забыл о бактериях? Они у террористов. Ты же сам слышал по радио, что они получили самолет в обмен на заложников и полетели в неизвестном направлении! Люди не знают, но нам-то ведь известно, какая ведется игра, Пьетро, что поставлено на карту!
Хаутас молчит, понимает, что Виктор прав, но не хочет упускать из рук блестящий материал для репортажа.
— Я не журналист-ас, как ты, — тихо отвечает он. — Я не знаменит, и у меня нет капитала, который бы приносил дивиденды. Мы мчимся сейчас в темноте как оголтелые вовсе не для того, чтобы вдруг отовсюду повылазили полицейские и закрыли нам дорогу. Так с детьми поступают, выключая вечером телевизор, чтобы они не видели чего не следует.
— Если мы допустим промах в деле с этими бактериями, все полетит к дьяволу! — сердится Масперо, думая о Сишане и Мириам.
Но тут дребезжит телефонный аппарат, репортеры прерывают спор.
— Это он! — взволнованно восклицает Масперо. — Тормози! — Он хватает трубку. Слышит уже знакомый голос:
— Вы проехали Лунгар, господин Масперо?
— Пять минут назад. Едем вверх по горному серпантину.
— Хорошо. Доезжайте до развилки, а там сверните налево.
Неизвестный отсоединился.
Пьетро вглядывался в темноту. Где находится этот таинственный человек? В далеком городе или поблизости?
— Теперь мы по уши влезли в это дело! — положив трубку, буркнул Масперо.
— Если хочешь, вызови полицейских, — недовольно ответил Пьетро. От его обычного юмора не осталось и следа.
Масперо взглянул на бумажку с телефоном Трааля, вызвал указанный в ней номер. Отозвался женский голос. Журналист удивился и нерешительно проговорил:
— Э-э-э… простите! Вам что-нибудь говорит слово «Кортези»?
— Конечно, сударь. С кем желаете говорить?
— С капитаном Траалем.
— Соединяю.
Масперо, разумеется, не знает, что его соединяют с авиабазой Аточа. Да и зачем ему это знать! Через несколько секунд мужской голос спрашивает, кто хочет говорить с капитаном. Журналист называет себя.
— Масперо? Что случилось? — почти сразу же откликается Трааль.
— Что вы и предполагали. Мы с коллегой Хаутасом мчимся куда-то в машине. Проехали Лунгар. Едем в горы. Дорогу указывают по телефону.
— Понял. Очень важная информация! Когда станет ясно, что прибыли к цели, сообщите.
Поменявшись местами с Пьетро, Масперо повел машину. Они продолжали путь.
— Лунгар? — повторил Эберт, грызя карандаш. Сейчас он был похож на школьника-переростка.
— «Мотылек» тоже приближается к горам неподалеку от Лунгара, — указал на карту начальник авиабазы. — Если они не переменят курса, минут через пятнадцать будут там.
— Место встречи?
— Задачей террористов было раздобыть документы об опытах с бактериями. Попав в трудное положение, они вынуждены были вернуть их, но ясно, успели сделать в институте фотокопии. Их-то они и хотят передать своим шефам, — сказал Трааль.
— Понятно, они действовали не по собственному почину, — подключился к разговору Эберт. — В такой грандиозной кампании по дискредитации правительства заинтересованы определенные политические круги. Раздуть скандал — вот что они хотят. В какой-то точке страны кто-то ждет «упавшую с неба» посылку. Возможно, с шестым парашютом они сбросят сумку с документами, а сами полетят дальше. Возможно, все вместе спрыгнут там, где их ждут сообщники, наверняка с машинами. И вся компания бесследно исчезнет. Но мы не можем этого позволить. Найти их потом вряд ли удастся. Преступники должны быть наказаны! — резко закончил Эберт.
— Я — «Мотылек», — раздался из стенного динамика голос второго пилота Ваубана. — Наши пассажиры потребовали открыть люк.
— С заложниками все в порядке? — спросил полковник.
— Да. Сидят в хвосте самолета. Террористы столпились у люка, надевают парашюты.
— Скажите, чтобы они положили цилиндры с бактериями на сиденье поближе к кабине. Все четыре цилиндра ни на секунду не должны исчезать из поля зрения телекамеры.
— Вас понял. Они приказали Костису изменить курс.
— Скажите, куда приказано повернуть. Пусть услышит и «Летучая мышь».
— Двести семьдесят четыре градуса, высота тысяча пятьсот. Снижаюсь. Летим над Дотарбе, чуть правее курса вижу огни города, — вмешался Костис.
— Это километрах в ста от Лунгара, — тихо заметил Трааль.
Эберт услышал и понял его. Он тотчас приказал одному из дежурных:
— Лунгарской полиции объявить тревогу первой степени! Лейтенант Пирон! С пятнадцатью «гепардами» на специальном самолете — немедленно в Лунгар! В пути получите дальнейшие указания.
— Понял! — Пирон сорвался с места.
— Скоро половина одиннадцатого. Они уже два часа в воздухе, — заметил начальник авиабазы.
— «Мотылек», «Мотылек», отзовитесь! — позвал в микрофон Эберт.
— Я — «Мотылек».
— Как у вас с горючим?
— Хватит еще часа на полтора полета.
— А что с цилиндрами?
— Террористы положили их на сиденье. Прошу разрешения открыть люк.
Глаза Эберта сузились. Он ни на кого не смотрел. Сейчас он должен решать один. Полковник чувствовал, как от усталости и напряжения у него дергается веко.
— Разрешаю! — Эберт, казалось, выплюнул из себя это слово и тотчас отвернулся от микрофона. Вытер лоб. Энергия вновь кипела в нем. Он был готов к новым неожиданностям.
— Наблюдатели на радаре! Регулярно фиксировать положение «Мотылька»!.. А теперь соедините меня с президентом, — звенящим голосом приказал он.
Бренн знал: еще несколько минут, и поднимется кутерьма. Вместе с лейтенантом Меравилом на борту самолета их тридцать два человека, а тридцать два «гепарда», если потребуется, способны на чудеса.
— Я прыгну первым, — буркнул лейтенант Меравил прямо в ухо майору.
В полумраке Бренн взглянул на гиганта. Вспомнил, сколько им довелось испытать вместе. Всем тридцати двум…
— Прыгай! С собой возьми шестерых.
Диспетчерская Аточи ведет по радио разговор с «Мотыльком».
«Мотылек»: Террористы надели парашюты. Заметно, что умеют с ними обращаться, вероятно, прыгали и раньше.
Аточа: Женщина тоже?
«Мотылек»: Да.
Аточа: Чулки не сняли?
«Мотылек»: Нет. Вожак проверяет координаты самолета. Минуточку… Потребовал изменить курс на два градуса на северо-северо-восток. Высота та же — тысяча пятьсот метров. Один из них прикрепил к поясу маленькую кожаную сумку. Подошел к люку. Готовится. Выпрыгнул!
На земле множество рук потянулись к приборам, пальцы приблизились к сенсорным кнопкам, зазвенели звонки, зажглись лампочки. На цифровых кварцевых табло в бешеном танце заплясали цифры и вновь угомонились. Результаты измерений стекались в Центр. Не прошло десяти секунд, как перед Эбертом лежали точные координаты «Мотылька». Осталось нанести эти данные на карту, и станет ясно, куда летел самолет в те секунды, когда из него выпрыгнул первый террорист.
