Дмитрий Лекух - Командировка в лето
Чтоб старики за сердце схватились, да и молодежь пробило на легкую эдакую тоску.
Это очень важно, стоит пометить.
Так, что еще?
Психа, может, какого среди аборигенов подыскать? Краеведа там какого-нибудь, насмерть влюбленного в каждую галечину на местном пляже? Чтоб рассказал об истории вопроса…
Нет.
Лишнее.
Перегруз.
Знаем мы этих психов, сначала весь формат к едрене матери переломает, а потом еще руководство Канала кляузами замучает: какое право имели нахальные журналюги, жирующие на народные деньги, вырезать именно это его слово, обращенное к тому самому народу.
На фиг, на фиг…
К терапевту…
Но мысль-то, в сущности, верная — чуток истории не повредит.
Стоп!
У них же здесь где-то дача должна быть!
Та самая, Отца Народов!
Блин!
А ведь это тема…
И в формат ложится так, будто специально под него придумана!
Наследие Империи!
А это, ныне, господа, — ой как модно…
Помечаем…
Когда Глеб оторвался от компьютера, за окном было уже конкретно темно, а в животе не менее конкретно урчало. Он лениво потянулся, накинул куртку, сунул во внутренний карман бумажник, а в боковой пачку сигарет и зажигалку и отправился проторенной вчера дорожкой в «Панораму». Перекусить наскоро и, быть может, выпить пару-тройку стаканов виски — как-никак, заслужил.
Одна идея с дачей Сталина чего стоит…
Может, в профессиональные пиарщики податься?
Да нет, ну его на фиг…
Противно…
В баре его встретил все тот же приглушенный оранжевый свет, пара вчерашних девиц у стойки и в совершенный дребадан пьяный Художник в обнимку с литром «Ред Лейбла», который немедленно сообщил, что Князь с Корном рванули в город по каким-то неимоверно срочным делам, увезя с собой Игорька, а негодяй Рустам послал его на хер и отправился спать в номер.
Вот он, Художник, и надирается здесь, в этой гребаной меланхоличной атмосфере курортного разложения, причем, что характерно, в совершенно не подобающем мужчине его лет и комплекции одиночестве.
Точнее, уже нажрался.
А посему, счас выпивает с любимым начальником по пятьдесят и немедленно отправляется баиньки.
Не то завтра, чего гляди, всю «вертушку» облюет.
Что в присутствии городского головы будет политически неправильно, да и по-человечески как-то некорректно.
Так что, давай, шеф, махнем, и я пошел.
Тихо-тихо так…
Ножками…
Пока еще несут, заразы…
Так они, собственно говоря, и поступили.
А потом Глеб заказал молоденькой симпатичной официантке овощной салат и бризоль, съел их и о чем-то задумался, уткнувшись в рюмку любимого «Ахтамара».
Так задумался, что даже не заметил, как за его столик присела очаровательная молодая женщина.
Настолько очаровательная, что в ее присутствии любому более или менее воспитанному человеку надлежало немедленно встать и щелкнуть отсутствующими шпорами.
Или, на худой конец, сорваться на другой конец города за цветами.
Или хотя бы заказать бутылку самого лучшего шампанского, какое только найдется в этой поганой дыре.
Но Ларин и вправду задумался.
Так задумался, что привело его в чувство только мелодичное:
— Здравствуйте. Не помешаю?
Видок у журналюги, надо отдать ему должное, был настолько ошалелый, что женщина невольно рассмеялась, изящно прикрывая идеальной формы рот с полными чувственными губами узкой ладонью с массивными серебряными кольцами.
— Что? А?.. Да… Нет, конечно… — Глеб постепенно приходил в себя, глядя на неожиданный подарок судьбы и уже смутно понимая, что подобного рода подарки просто так не случаются.
Не дарит злодейка-судьба просто так таких подарков, ой, не дарит…
Незнакомка снова улыбнулась, и Ларин неожиданно понял, что он ее откуда-то знает.
Ах, да…
Корн же вчера рассказывал…
— Меня зовут Ольга, — представилась девушка, подтверждая его догадку. — Вы меня кофе не угостите?
Ларин уже взял себя в руки и потому смог вполне театрально поморщиться:
— Фи, кофе… Как-то это… м-м-м… неправильно, милая Оленька. Таких красивых женщин принято угощать лучшим шампанским…
Ольга неожиданно абсолютно искренне фыркнула:
— Тогда уж лучше коньяк. Такой же, как у вас. Терпеть не могу шампанское: слишком долго проработала манекенкой, перепила… Профессиональный напиток, знаете ли. Между каждыми двумя проходами — по бокалу, иначе эту потогонку просто не выдержать.
Глеб пожал плечами и показал пробегающей мимо официантке на свой бокал, потом поднял два пальца.
Потом еще немного подумал и заказал целую бутылку.
Чего уж там.
Мелочиться-то.
Не пропадет…
Аккуратной струйкой разлил драгоценный янтарный напиток по бокалам.
Вздрогнули.
Глеб ожидал, что леди только слегка пригубит свою порцию.
Ага.
Ольга столь залихватски отправила коньяк по месту назначения, что Ларин посмотрел на нее с нескрываемым уважением.
А она только расхохоталась.
И правда, чего уж там.
Люди взрослые…
Ольга снова лукаво посмотрела в глаза Глебу.
Спокойно так. Вдумчиво. Даже с некоторым вызовом.
— Наверное, мучаетесь вопросом: «Чего эта стерва мне навязывается»?
Глеб недоуменно пожал плечами.
— А вот это глупо. Переигрываете, девушка. Во-первых, льщу себя надеждой, что пока еще не настолько плох, чтобы мной нельзя было интересоваться. Во-вторых, счастлив тот мужчина, которому «навязываются» такие женщины. Ну, и в-третьих, у меня есть правило: ни о чем таких женщин не расспрашивать. Захотите — сами расскажете…
Ольга снова расхохоталась.
— Ой, да бросьте вы, Глеб… Вы ведь Глеб, так? Вам же наверняка Андрюша Корн все про меня рассказал… У меня свой небольшой бизнес: модельное агентство, сейчас не сезон, девочки практически без работы, а вы, насколько мне известно, снимаете рекламный фильм о Южноморске… Вот я и подошла поинтересоваться, может, найдется какая-нибудь работенка? Хоть в массовке, хоть как. Они у меня на гонорарах, зарплаты маленькие, а до сезона еще целых два месяца. Даже три…
Глеб про себя облегченно вздохнул.
Его мысли о цели знакомства были… гкхм… куда более мрачными.
Всякого, знаете ли, повидать пришлось. А в этом городишке, судя по всему, начиналась игра на деньги.
На вполне, знаете ли, большие деньги, господа. Зеленого такого цвета. С портретами не наших президентов.
И минимум с семью, а то и восемью нулями…
Но вроде не врет.
Даже как-то жаль огорчать девушку.
Ларин громко вздохнул и с сожалением развел руками.
— Увы, вас, Ольга, не совсем правильно информировали. Я и вправду снимаю фильм о городе. Но вот только не рекламный, а документальный. И в моей смете расходов на массовку не предусмотрено. А жаль. Честное пионерское…
Лицо Ольги и впрямь было разочарованным.
— Господи, а я-то, дура, надеялась… Опять придется девкам в долг давать… Ладно, Глеб, извините, я пойду тогда.
Глеб, неожиданно даже для самого себя, наклонился и накрыл ее узкую ладонь своей.
— Подождите, Оля… Во-первых, мне действительно жаль, что я ничем не могу вам помочь, а во-вторых, мой проект финансирует некий господин Князев. Если хотите, могу с ним попробовать поговорить…
Ольга слабо и даже как-то беспомощно улыбнулась.
— Дима? Дима даст, безусловно, вот только он все поймет… А попросить у него денег я могу и так. Но не хочу. Ладно, ничего страшного, прорвемся на старых запасах… Спасибо вам за сочувствие, Глеб. Еще раз извините.
И слабо пожала его руку своей узкой ладонью.
Глеб всплеснул руками:
— Да куда же вы, Оля? Нехорошо как… Хоть коньяку со мной выпейте, что ли… Нельзя же так уходить.
Ольга неожиданно горько усмехнулась:
— Коньяку, говорите? А знаете, Глеб, можно, я с вами не просто выпью, а напьюсь? В стельку… В дребадан. Господи, что ж за тоска-то такая… Как, одобряете идею?
— Ну, знаете, Ольга… От таких предложений не отказываются. К тому же уж лучше со мной…
Ольга глубоко вздохнула, сама плеснула себе в бокал щедрую порцию коньяка, резко, залпом, выпила.
— Что, так заметно? И почему это с вами лучше, чем с кем-нибудь еще?
Глеб вздохнул в ответ, снова разлил напиток по бокалам, аккуратно отделил ломтик лимона из слежавшейся горки.
— А я порядочный…
…А потом была безумная ночь.
Дерзкая, ветреная, жадная.
Самым безумным моментом их игр был тот, когда он брал ее на балконе, в серых предутренних сумерках, над шумящим и рокочущим морем: голую, безумно красивую и столь же безумно беззащитную, в нелепых черных ботфортах выше колен, которые она почему-то отказалась снимать, закусывающую нижнюю губу, чтоб не сбежались на ее крики вся обслуга и немногочисленные гости элитного санатория.
