Владимир Кевхишвили - У подножия Рая
Министерству финансов и Центральному Банку — подготовить соответствующие распоряжения о пресечении зарубежного финансирования частных компаний;
Министерству общественной безопасности совместно с Министерством юстиции — разработать новый закон о СМИ и внести его на рассмотрение в парламент».
Премьер-министр снова сделал паузу, допил воду и медленно оглядел присутствующих.
«И, наконец, господа, самое главное… На случай дальнейшего ухудшения обстановки и эскалации насилия, МОБ совместно с Минюстом необходимо разработать строго секретный план «D» («Danger»{«Danger» — опасность (англ.)}), который должен состоять из трёх вариантов — «D1», «D2» и «D3», включающих группы специальных мероприятий трёх уровней, в зависимости от складывающейся ситуации:
«D3». Данный план должен предусматривать запрет всех массовых мероприятий, в т. ч. митингов, шествий, демонстраций, введение комендантского часа в крупных городах, а также арест лиц, относящихся к «красной» категории «Особых списков» и перемещение их в специальные лагеря;
«D2». Согласно этому плану, осуществляется запрет деятельности оппозиционных партий, введение комендантского часа по всей стране, арест и перемещение лиц, входящих в «оранжевую» категорию;
«D1». Этот план вводится в действие при развитии событий по наиболее опасному сценарию. Согласно данному плану в стране запрещается деятельность всех партий и движений, объявляется введение военного положения, производится арест и перемещение лиц, входящих в «жёлтую» категорию. Затем следует отмена выборов всех уровней и передача всей политической власти особому органу — Государственному Комитету Управления (ГКУ) под председательством премьер-министра. В состав ГКУ войдут министры силовых ведомств, а также иные лица, предложенные Председателем ГКУ…»
Роберт слушал речь премьер-министра словно во сне. Неужели это правда? Но ведь это диктатура! Значит, Брайан был прав?
Тем временем премьер прервал свою речь и задал несколько вопросов министру общественной безопасности. Один из вопросов касался внедрения среди населения УИК — Универсальной идентификационной карты, в которой отражается вся биометрическая и финансовая информация о её владельце.
Роберт знал, что данное нововведение, преподносимое населению, как вводимое исключительно с целью повышения удобства граждан, имеет и другие, не совсем красивые цели.
По замыслам разработчиков, УИК, содержащая все личные данные гражданина, такие как сетчатка глаза, отпечатки пальцев, особые приметы, группа крови, история болезни, трудовая биография, данные о банковских счетах, административных правонарушениях и другие, должна стать одновременно паспортом, водительским удостоверением, проездным на все виды транспорта, банковской картой, страховым полисом и, вообще, чем угодно.
Но помимо этого, как было известно Роберту из секретных инструкций, УИК содержит также специальные датчики, которые позволят властям отслеживать и фиксировать все передвижения владельца карты. Кроме того, в карту должен быть вмонтирован электронный магнитофон и видеокамера, которые будут записывать все его разговоры.
Таким образом, у властей появлялся новый, замечательный способ контроля над своими гражданами.
Министр общественной безопасности ответил, что на сегодняшний день УИК получили около 15,5 % граждан.
— Это очень низкий показатель, — заметил премьер-министр.
— Согласно действующему законодательству, — попытался оправдаться министр общественной безопасности, — получение гражданами УИК осуществляется на добровольной основе.
— Значит, надо изменить законодательство! — Премьер посмотрел в сторону министра юстиции Брюнинга и сидевшего рядом с ним Роберта. — Прошу Минюст подготовить соответствующие поправки.
— Сделаем! — Брюнинг поднялся с места и кивнул головой.
— В течение месяца УИК должны получить все граждане по месту жительства, — продолжил премьер. — Под угрозой крупного штрафа, прекращения выплаты зарплаты или увольнения с работы. Всех, кто в установленный срок не обратится за получением УИК, внести в «Особые списки», в «красную» категорию.
Министр общественной безопасности утвердительно кивнул и сделал пометки в ежедневнике.
Ещё около часа премьер говорил о необходимости усиления бдительности, о форсировании перевооружения армии, об укреплении сотрудничества с соответствующими военными ведомствами США, особенно ЦРУ и АНБ, о скорейшем строительстве специальных лагерей для задержанных и о многом другом.
Роберт думал о том, что всё это предвидел его брат, и против этого он боролся всю свою жизнь.
Несомненно, за всем этим стоит КМП. Премьер-министр их человек, как и непосредственный начальник Роберта, министр Брюнинг. Остальные силовики, скорее всего, тоже. Но почему они решили начать именно с Канады?
Роберт вспомнил свой последний разговор с Брайаном по телефону. Он был тогда в одном престижном ночном клубе, куда пошёл напиться после своего позора в Палате Общин. Брайан хотел сказать ему что-то очень важное, но Роберт, во-первых, плохо слышал брата, а, во вторых, был тогда, практически, в невменяемом состоянии.
Да, убийство Брайана не было несчастным случаем. Его убили те, против кого он боролся всю свою жизнь. И они сейчас замышляют захватить власть в стране на волне антитеррористических настроений.
Но можно ли как-то помешать им?
Роберт подумал о том, что он бессилен что-либо сделать. Все его телефоны прослушиваются, все встречи фиксируются, каждый его шаг находится под их контролем.
Да и что он может сказать людям? Что готовится введение диктатуры? Какие доказательства? Слова премьер-министра на закрытом совещании? Ни записи, ни протокола. Ему никто не поверит…
А, может быть, он всё преувеличивает? В конце концов, премьер говорил о том, что многоуровневый план «D» будет введён в действие только в случае крайнего ухудшения обстановки и эскалации насилия… Но, может быть, до этого не дойдёт?
Вероятно, премьер-министр просто решил, что нужно подготовить все документы заранее, чтобы потом не было ненужной паники и спешки. А если ничего страшного не случиться, план «D» так и останется на бумаге.
Да, надо надеяться на лучшее и делать свою работу.
Успокоенный подобными мыслями, Роберт дослушал речь премьера, после чего, получив инструкции своего шефа, покинул здание Главного управления КСРБ и направился в свой офис.
Остров Джанна, Тихий океан
Фрэнк считал, что во всём была виновата эта чёртова красная кнопка. Именно она помешала ему снова отправиться в путь. Именно она заставила его снова совершить ошибку, снова изменить Шелли, изменить самому себе, своей любви. Фрэнк ненавидел себя за слабость.
На следующий день ранним утром он покинул бунгало и пошёл вдоль берега. Через несколько часов он выбился из сил и зашёл в Джанна-Бар, расположенный на берегу в окружении роскошных финиковых пальм. Пообедав и проигнорировав все обычные приставания женского персонала, Фрэнк покинул заведение и, пройдя немного вдоль берега, нашёл себе прибежище в очередном свободном бунгало.
Проспав до вечера, Фрэнк решил вызвать носильщиков, чтобы снова отправиться в путь. Но взяв в руки пульт, он почему-то опять машинально нажал красную кнопку и стал листать анкеты девушек.
«Не всё ли уже равно?» — подумал Фрэнк. — «Одной ошибкой больше, одной меньше…»
Одна из девушек, сербка, была очень похожа на Шелли. Фрэнку захотелось позвонить ей, увидеть её лицо, услышать её голос… Он подумал, что только позвонит ей, поговорит с ней немного, и больше ничего. Но когда он набрал её номер, увидел её томные глаза и услышал: «Хочешь, я приеду сейчас?», он не смог ответить «нет». В его душе произошла короткая борьба, и эту борьбу он снова проиграл.
В течение следующих дней Фрэнк только и делал, что переходил из одного бунгало в другое, заказывал много еды, выпивку, а затем новых и новых девушек. Какой-то внутренний барьер в нём был уже сломан, и хотя душа Фрэнка жестоко страдала, он глушил эту боль алкоголем и новыми ощущениями.
Ежедневно он посещал Джанна-Шопы, изображая кандидата в избранные, щеголял в новых нарядах, разъезжал в экипажах и развлекался с девушками в Джанна-Барах.
Скоро он настолько свыкся с ролью кандидата в избранные, что иногда уже стал всерьёз считать себя таковым. Ему нравилось повсеместное обожание, восторг, лесть и покорность в исполнении любых желаний и капризов.
Правда, через некоторое время Фрэнк с удивлением заметил, что почему-то все его желания начали постепенно затухать. Внезапно ему всё совершенно надоело. Он больше не мог смотреть на восхитительные блюда, от одного вида которых раньше захватывало дух, ему было противно видеть ожидающих его на коленях чернокожих носильщиков. Но самое большое отвращение у него вызывали женщины, их наигранные улыбки, рабская покорность, заученные фразы — всё это стало вызывать в нём лёгкое раздражение, а потом превратилось в настоящую ненависть.
