Светлана Бестужева-Лада - Вычислить и обезвредить
Поболтавшись и покатавшись ещё какое-то время по подземному лабиринту, я выбралась на поверхность и бодро зашагала к дому. Жизнь поворачивалась ко мне своей казовой стороной, а такое везение нужно было ценить по достоинству. Или хотя бы по факту наличия. Но судьба не дала мне времени это сделать. Точнее, не столько судьба, сколько мое вечное, с позволения сказать, «везение».
Живу я на последнем этаже пятиэтажки, вестимо, без лифта, зато с балконом. На лестнице у нас всегда полумрак, не сказать, чтобы приятный, а в мае же вечера долгие, да и трусихой особой я никогда не была. Самое страшное, что меня ждало — встреча с разгневанным Севочкой, а это в принципе можно было и пережить. Да и не должен бы он был, если, конечно, по уму, разыскивать меня в первый же вечер после побега. Следовало дать мне возможность самой осознать всю экстравагантность и неуместность своего поступка. Осознать и приползти назад, робко выпрашивая прощения. А вот фигушки!
Сейчас приду домой, приму душ, заварю чай… Господи, хорошо-то как! Запустив руку в видавшие виды сумку, я почувствовала противный холодок, пробежавший по спине. Ключей там не было! И где я их посеяла, оставалось только гадать. Похоже, ночь мне предстояло провести на каком-нибудь вокзале, и от этого предчувствия я непроизвольно хлюпнула носом и полезла за носовым платком. Повеяло незнакомым, но явно дорогим мужским одеколоном, я вспомнила утреннее приключение и приготовилась зареветь по-настоящему. Это же надо, то под машину влетаю, то ключи теряю. Для одного человека в один день многовато получается.
— Проблемы? — раздался над моей головой низкий, с хрипотцой голос, который я уже когда-то слышала. — А не надо было говорить, что для меня ваши проблемы кончились. Надерзили — получили.
Я подняла глаза. Возле чердака на лестнице сидел мужчина, которого я могла различить только в самых общих очертаниях. Вполне, впрочем, крупных, в смысле габаритов.
— Не проблема, а трагедия! — вздохнула я. — Потеряла ключи от дома. А вызывать кого-то на ночь глядя ломать дверь… Да и кого, собственно?
Мужчина пружинисто вскочил на ноги и начал спускаться ко мне. Чем ближе он подходил, тем больше я улавливала знакомых черт.
— Вот эти? — протянул он ко мне руку, на указательном пальце которой болталась до боли родная связка из двух ключиков.
— Откуда вы… — начала я и тут же осеклась. — Да вы же тот самый тип, который сбил меня сегодня утром!
Ну, конечно, тот же голос, тот же разворот плеч, те же затемненные очки, скрывающие чуть ли не пол-лица. И тот же одеколон, что и на платке!
— Положим, это вы пытались сбить мою машину, — вежливо отпарировал мой собеседник. — Но не смогли. А ключи я нашел потом в салоне, на полу. Точнее, Дима нашел.
— Но адрес… Ах я, идиотка! Дима же все слышал в этом травмпункте.
— И даже запомнил. Работа у него такая. А я вот решил вернуть вашу собственность, иначе бы вы в дом уж точно не попали.
— И не лень было? — язвительно спросила я.
— Немного было, — покладисто согласился мой собеседник. — Но другого выхода просто не оставалось, у вас.
— Диму послать, — предложила я. — Ну, ладно, за ключи спасибо, за гуманизм — тем более. А что дальше? Домой я вас пригласить не могу, там не прибрано.
— Догадываюсь. Да я и не собирался сегодня к вам в гости, если уж на то пошло. На работу мне сегодня уже не надо, вечер, прямо скажем, теплый, дышать в Москве нечем. Скажите, у вас купальник есть?
Так, значит, поедем участвовать в конкурсе красоты где-нибудь в элитной сауне. Нашел дурочку!
— Представьте себе, есть, — осторожно ответила я. — И что же все-таки дальше?
— Пойдите захватите его, а я подожду тут, за дверью.
Наверное, выражение лица у меня было то еще, потому что мой знакомый незнакомец весело рассмеялся:
— Поедем купаться, — простенько сказал он, закончив веселиться. — Душно, я устал, все дела могут подождать до завтра. А в компании с красивой женщиной…
Ну, если с красивой, тогда конечно. Сейчас, вот только шнурки проглажу. А вдруг он маньяк какой-нибудь? Пусть ждет под дверью хоть до второго пришествия. Думает, если он с машиной, так сразу все можно? И купальник, и красивую женщину, и баранки к чаю.
И тут снизу послышались знакомые севочкины шаги. Вот уж этого мне хотелось меньше всего на свете — выяснять отношения, да ещё при посторонних. Пусть уж лучше маньяк меня утопит или продаст в какой-нибудь притон! Я метнулась в квартиру, схватила что-то подвернувшееся мне под руку из купальных принадлежностей, захлопнула дверь и чинно стала спускаться вниз с новым кавалером, пролагавшим дорогу.
Встреча произошла точно на уровне третьего этажа.
— Ты куда это собралась? — зловеще поинтересовался Севочка — И с кем, позволь узнать?
— Купаться, — решила я ограничиться одним ответом, поскольку второго искренне не знала. — Душно, я устала, а все дела можно отложить на завтра. И вообще, я же просила тебя сыграть со мной в прятки и не найти. На-до-е-ло!
— Никуда ты не пойдешь! — отрезал Севочка, поднимаясь ещё на несколько ступенек, что позволило ему «перерасти» моего спутника как минимум на полторы головы. — Хватит, набегалась. На панель собралась? И что вообще могло тебе надоесть? Да такой мужчина, как я, и ты, рыжая дура…
Я так и не поняла, почему Севочка вдруг сел на корточки и прислонился к стене: мой спутник сделал всего лишь неуловимое движение рукой в его направлении. Я заглянула в глаза экс-любимому, там стояли самые взаправдашние слезы боли. Да и цвет лица у него несколько изменился, приблизившись к сине-зеленой стене подъезда.
— Пальцем не тронул, — бормотал он, — только правду сказал, и вот, пожалуйста. Ты пожалеешь, Майка. О многом пожалеешь. На коленях приползешь, только поздно будет. Ты хоть соображаешь, с кем связалась? Он же таких, как ты, пучками на завтрак ест.
Переживания явно сделали Севочку красноречивее, чем всегда, но пассаж об утреннем меню моего нового знакомого я решила оставить без внимания. Людоеды в наших широтах — это пока ещё экзотика, несмотря на ощутимый продовольственный кризис.
— Вряд ли доползу… до Бразилии, — скептически заметила я. — Уж лучше вплавь, но это вряд ли, хотя поеду сейчас потренируюсь — на всякий пожарный. А вообще, мне действительно надоело. Уйди, пожалуйста, а? Только если можно — через дверь, а не через балконные перила. И не вешайся потом в сортире — это пошло, наконец. Доберешься до Бразилии, повесишься на пальме. Все-таки более романтично, но тоже банально, с точки зрения обезьян.
Тут Белоконь вдруг абсолютно по-детски всхлипнул и сказал нечто совершенно для него несуразное:
— Ты забыла меня, словно бомбу в метро…
— Здорово красиво! — восхитилась я. — Нашел тоже террористку. Ну мы пошли, а ты тут потикай. Только не взорвись, как десять тонн тротила.
— Вы всегда такая нежная? — поинтересовался мой спутник, когда мы вышли из подъезда. — Или это проявление какой-то особой любви к данному молодому человеку?
Я решила промолчать и тем самым попытаться сойти за умную. Глупостей я уже натворила более чем достаточно, да и наговорила тоже, если уж на то пошло.
Во дворе стояла уже знакомая мне машина, за рулем сидел Дима. Похоже, меня начинали приучать к пошлой роскоши. Так ведь и до куртизанки какой-нибудь недолго докатиться! Севочка, спускавшийся, оказывается, за нами, фыркнул и удалился со всем доступным ему выражением презрения на лице, которое отчетливо просматривалось даже на его спине.
А я полезла в машину. «Пить, так пить, сказал котенок, когда его повезли топить». Мой новый кавалер уселся рядом и, кажется, чувствовал себя уверенно в отличие от меня.
Машина плавно катила по Садовому кольцу в сторону площади Восстания, потом свернула налево, к Киевскому вокзалу, взлетела на мост и помчалась по Кутузовскому проспекту. Несмотря на всю неординарность ситуации, а может быть, и благодаря ей, я получала от поездки чисто физическое удовольствие. Не так уж часто мне приходится раскатывать в лимузинах такого класса. Если честно — до сегодняшнего дня вообще не приходилось. Вот бы ещё сирену с мигалкой! И чтобы кто-нибудь из знакомых увидел…
— Как вас зовут, я знаю, — нарушил молчание мой собеседник. — Меня можете называть Владимиром Николаевичем. И учтите — маленьких девочек я не ем. Мы действительно едем купаться, только и всего. А ключи я завез вам по дороге.
— Я давно совершеннолетняя! — с неподдельной обидой в голосе сказала я, вечно вводившая людей в заблуждение тем, что в свои двадцать два года выглядела максимум на шестнадцать лет.
— Совершеннолетних — тем более, — невозмутимо отпарировал мой собеседник. — Они плохо прожариваются, мясо слишком жесткое.
Понимаю, что звучит не слишком остроумно, но тогда мы почему-то сразу рассмеялись, а затем и хохотали до слез. Впрочем, я вообще смешливая. С детства. Может меня тогда с лавки уронили? Говорят, очень способствует.
