Том Клэнси - Охота за «Красным Октябрём»
— Да! — согласился Рамиус. Он встал, подошёл хромая к воздушному коллектору и продул все цистерны.
Ударная подлодка «Даллас»
— Господи, — пробормотал старший акустик, — кто-то столкнулся с кем-то. Слышу шум разрушающегося корпуса, опускающегося вниз, и потрескивание корпуса всплывающей подлодки. Не знаю, которая всплывает, а которая идёт ко дну. Двигатели не работают у обоих.
— Немедленно всплыть на перископную глубину! — скомандовал Чеймберз.
Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»
В 16.54 по местному времени «Красный Октябрь» впервые всплыл на поверхность Атлантического океана в сорока семи милях к юго-востоку от Норфолка. Вокруг не было ни корабля.
— Гидролокатору конец, шкипер. — Джоунз выключил свою аппаратуру. — Все наружные датчики смяты. Действуют лишь бесполезные бортовые гидрофоны. Мы не можем пользоваться акустическими системами в активном режиме. Не работает даже «гертруда».
— Иди в носовой отсек, Джоунзи. Ты отлично потрудился.
Джоунз достал из пачки последнюю сигарету.
— Всегда рад, сэр, — но следующим летом мой контракт заканчивается, имейте в виду.
Бугаев пошёл за американским акустиком, все ещё оглушённый и потрясённый взрывом торпеды.
«Октябрь» покачивался на поверхности, погрузившись носом, с двадцатиградусным креном на левый борт от продутых балластных цистерн.
Ударная подлодка «Даллас»
— Ты только посмотри! — удивлённо произнёс Чеймберз. Он взял микрофон корабельной трансляции.
— Внимание, говорит капитан Чеймберз. «Красный Октябрь» потопил «альфу»! Наши парни в безопасности. Мы всплываем. Группе борьбы за живучесть приготовиться!
Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»
— С вами все в порядке, капитан Райан? — Джоунз осторожно повернул его голову. — Похоже, у вас на лице глубокие порезы от разбитого стекла, сэр.
— Не стоит беспокоиться — увидим, когда перестанет течь кровь, — заплетающимся языком, словно пьяный, произнёс Райан.
— Пожалуй. — Джоунз прижал свой платок к окровавленному лицу Райана. — Надеюсь, обычно вы справляетесь с рулём получше, сэр.
— Капитан Рамиус, позвольте подняться на рубку, чтобы связаться со своим кораблём, — произнёс Манкузо.
— Отправляйтесь, нам может понадобиться помощь при ликвидации пробоин.
Манкузо надел куртку, убедился, что маленький радиопередатчик, которым он пользовался при швартовке, все ещё в кармане, и через тридцать секунд стоял на вершине паруса. Он успел обвести взглядом горизонт. Ещё никогда небо не казалось ему таким красивым. И тут же увидел всплывающий «Даллас».
На расстоянии в четыреста ярдов Манкузо не мог разглядеть лицо офицера на парусе «Далласа», но это наверняка Чеймберз.
— «Даллас», это Манкузо.
— Шкипер, это Чеймберз, — донеслось из крошечного динамика. — С вами все в порядке?
— Да. Но нам нужна помощь. Нос ракетоносца смят, и в борт попала торпеда.
— Вижу, Барт. Посмотри вниз.
— Боже мой! — невольно вырвалось у Манкузо. Рваная пробоина наполовину выступала из воды, в ней плескались волны, и дифферент ракетоносца на нос был заметён. Манкузо удивился, как они вообще остались на плаву, но сейчас не время выяснять причины.
— Перебирайся к нам, Уолли, и спускай плот.
— Идём. Группа борьбы за живучесть наготове, а я… вот и наш второй друг, — произнёс Чеймберз.
«Поги» всплыл ярдах в трехстах прямо перед «Октябрём».
— Капитан, «Поги» передаёт, что район чист. Здесь нет никого, кроме нас. Помнится, мы это уже слышали, — невесело засмеялся Чеймберз. — Может быть, связаться с берегом по радио?
— Нет, давай посмотрим, не справимся ли мы с этим своими силами.
«Даллас» медленно подошёл к «Октябрю». Через несколько минут ударная подлодка Манкузо была в семидесяти ярдах от левого борта ракетоносца, и десять моряков на плотике, преодолевая волны, уже гребли к «Октябрю». До этого момента всего несколько человек на «Далласе» знали, что происходит. Теперь это стало известно всем. Манкузо видел, как матросы, поднявшиеся на палубу, указывают на повреждённый ракетоносец и оживлённо разговаривают между собой. Действительно, есть о чём.
Повреждения оказались не такими серьёзными, как казалось сначала. Торпедный отсек не был затоплен — от удара сработал датчик и выдал ложный сигнал тревоги. Носовые балластные цистерны треснули, и в них плескалась морская вода, но субмарина была такой большой и её балластные цистерны были разделены на такое число сот, что дифферент на нос не превышал восьми футов. Крен на борт был всего лишь непривычным. Через два часа заделали пробоину в радиорубке, и после длительного обсуждения, в котором принимали участие Рамиус, Мелехин и Манкузо, пришли к заключению, что ракетоносец может снова погрузиться и продолжать плыть в подводном положении, если скорость хода не будет большой, а глубина погружения не превысит тридцати метров. Правда, в Норфолк они прибудут с опозданием.
День восемнадцатый
Понедельник, 20 декабря
Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»
Райан снова стоял на вершине рубки благодаря Рамиусу, который заявил, что американец заслужил это. В обмен на любезность Джек помог ему подняться по трапу на мостик. Рядом с ними был Манкузо. В центральном посту расположилась американская команда, а группа механиков в машинном отделении пополнилась, так что теперь реакторный и турбинный отсеки обслуживала вахта, похожая на нормальную ходовую. Течь в радиорубке полностью ликвидировать не удалось, но пробоина была сейчас выше ватерлинии. Воду из рубки откачали, и крен уменьшился до пятнадцати градусов. «Октябрь» все ещё имел дифферент на нос, однако это удалось отчасти компенсировать тем, что уцелевшие балластные цистерны продули полностью. Из-за смятого носа за кормой ракетоносца тянулась неровная кильватерная струя, едва заметная под безлунным небом, затянутым облаками. «Даллас» и «Поги» по-прежнему шли под водой, за кормой «Октября», прикрывая его от возможного нападения. Процессия приближалась к Кейп-Генри и Кейп-Чарльз.
Где-то далеко за кормой к проливу шёл танкер, наполненный сжиженным природным газом. Береговая охрана временно закрыла вход в пролив для всего надводного транспорта, чтобы дать возможность этой плавающей бомбе — по крайней мере так было объявлено на радиочастоте береговой охраны — беспрепятственно пройти к разгрузочному топливному терминалу в Коув-Пойнте, штат Мэриленд. Интересно, подумал Райан, каким образом военно-морскому флоту удалось убедить капитана танкера сделать вид, что у него возникли трудности в машинном отделении или ещё каким-то образом отложить время его прибытия. Подводные лодки шли с опозданием на шесть часов. Флот наверняка чертовски нервничал до тех пор, пока они не всплыли сорок минут назад и тут же не были замечены «Орионом», барражирующим у побережья.
Красные и зелёные фонари буев подмигивали им, приплясывая на волнах. Впереди Райан увидел огни моста-туннеля через Чесапикский залив, но движущихся автомобильных фар на нём не было. Судя по всему, ЦРУ удалось инсценировать серьёзную катастрофу и перекрыть движение транспорта — поставить поперёк шоссе пару трейлеров с прицепами, наполненными яйцами или бензином. Они уж наверняка постарались придумать что-нибудь необычное.
— Вы ведь никогда не были в Америке, — заметил Райан, стараясь поддержать разговор с Рамиусом.
— Нет, я не бывал в западных странах. Только однажды на Кубе, много лет назад.
Райан посмотрел сначала на север, потом на юг. Наверно, они уже миновали мысы у входа.
— Ну что ж, добро пожаловать домой, капитан Рамиус. Лично я, сэр, чертовски рад, что вы здесь.
— Я ещё больше рад тому, что вы вернулись домой, — заметил Рамиус.
— Это уж точно, можете не сомневаться, — громко рассмеялся Райан. — Благодарю вас ещё раз за то, что вы позволили мне стоять на мостике.
— Вы это заслужили, Райан.
— Зовите меня Джек, сэр.
— Это ведь то же самое, что и Джон, верно? — спросил Рамиус. — А Джон по-русски — Иван, нет?
— Да, сэр, пожалуй, что так. — Райан не понял, почему лицо Рамиуса расплылось в широкой улыбке.
— К нам подходит буксир. — Манкузо показал на приближающийся корабль.
У американского капитана было на редкость острое зрение. Райан ещё минуту не видел буксира даже в бинокль. Всего лишь тень, чуть темнее ночи, на расстоянии около мили.
— «Скептр», это буксир «Падука». Вы слышите меня? Приём.
Манкузо достал из кармана портативную рацию.
— «Падука», это «Скептр». Доброе утро, сэр. — Он говорил с английским акцентом.
— Следуйте за нами, капитан.
