Николай Лузан - Фантом
— Легко сказать, — язвительно заметил Табидзе.
— Господин Табидзе, если вас так беспокоит мифическая рота десантников, то смею вас заверить: она составит отличную компанию будущим покойникам. А с танками…
— Господин Тетрадзе, это уже выходит за рамки этики! — осек его Дуглас и потребовал: — Ближе к делу!
Тот не подумал извиниться и безапелляционным тоном заявил:
— По нашим расчетам, к двенадцати часам восьмого августа Цхинвал будет взят! Останется еще один опорный пункт — Джава. Но и там мы не видим больших проблем. Мы пройдемся по этому сепаратистскому отребью как асфальтовый каток, — и, ткнув указкой в красный круг, замкнувшийся удавкой у южной горловины Рокского тоннеля, Тетрадзе объявил: — К двадцати одному часу мы заткнем горлышко этой бутылки и лишим сепаратистов поддержки со стороны России. Что касается уцелевших бандитов, то гоняться за ними по горам и выкуривать из крысиных нор — это не дело армии! Для них есть контрразведка и полиция. Армия свою миссию выполнит! — закончил доклад Тетрадзе и обвел присутствующих победным взглядом.
— Господа, по данной части плана есть вопросы? — спросил Дуглас.
Табидзе с Чикованишвили обменялись взглядами, но, не желая лишний раз попадать под грубый армейский накат, благоразумно промолчали. Разведка и контрразведка сделали свое дело. Они добыли информацию о состоянии частей Северо-Кавказского военного округа, абхазской армии, югоосетинских ополченцев и предоставили руководству страны. Дальнейший ход событий определяли политики и военные. Позицию армии озвучил Тетрадзе. Позиции политиков на совещании не прозвучали, они мыслили глобально. А Дуглас так высоко не летал и потому не стал брать на себя лишнего. Его задача была гораздо скромнее: обеспечить согласованные действия военных и спецслужб. Судя по тому, как временами искрило между Тетрадзе и Чикованишвили, заключительное совещание вовремя высветило ряд проблем. Поэтому, чтобы остудить воинственный пыл грузинских партнеров, он объявил перерыв.
Холодная минеральная вода и кофе снизили градус противостояниями между военными и спецслужбистами. В перерыве они предпочитали не замечать друг друга и, когда он закончился, расселись по дальним углам. Дуглас снова взялся за пульт. На экране карту Южной Осетии сменила карта Абхазии. Судя по обилию на ней красного и синего цветов, операция, разработанная в Министерстве обороны Грузии с участием советников НАТО, носила многоплановый характер.
Дуглас продолжил совещание и объявил:
— Господа, переходим ко второй части плана — военной операции против сепаратистского режима Абхазии. Господин Тетрадзе, прошу вас продолжить доклад.
Тот прошел к экрану и, описав указкой широкий круг на карте, приступил к пояснению:
— Данный театр военных действий будет более затратным по силам, средствам и займет значительно больше времени.
— Сколько? — оживился Перси.
Это уже напрямую касалось операции «Западня», целью которой являлся вывод на территорию Грузии Фантома и последующий его захват. Поэтому ему были важны военные нюансы операции. Реакция Тетрадзе была совершенно иной. Не столько жесткий взгляд американца, сколько принадлежность к ЦРУ, перед которым стелились не только Чикованишвили и Табидзе со своим шпионским выводком, но и заигрывал всесильный министр внутренних дел Вано Мерабишвили, добавили в его голос минора.
Обратившись к Перси, Тетрадзе осторожно заметил:
— Точную дату завершения операции в Абхазии затруднительно назвать. В данном случае существует ряд факторов, которые не поддаются расчету. Если же говорить о прогнозе, то не больше трех, максимум четырех суток.
— Господин Тетрадзе, что это у вас оптимизма поубавилось? Или вы роту русских десантников обнаружили в Абхазии? — здесь уже Чикованишвили не упустил возможности отыграться за недавнее унижение.
— У меня его хватит на двоих. Могу поделиться! — огрызнулся он.
— Так на чем строится ваш прогноз? — атаковал его с другой стороны Табидзе.
— Не мой, а министерства обороны!
— Господин Тетрадзе, и все-таки почему трое суток? — добивался ответа Перси.
— А какое это имеет значение — трое-четверо? Важен конечный итог: на территории Грузии с сепаратизмом будет покончено раз и навсегда! — начал вскипать Тетрадзе.
— Для операции «Западня», которую ведет господин Перси, существенно все, — дипломатично заметил Дуглас.
— Ну, если вам так нужны детали, то, пожалуйста, — и, обратившись к карте, Тетрадзе продолжил доклад: — На данном направлении мы также имеем значительное превосходство над противником в живой силе и технике. Кроме того, рассчитываем, что после завершения операции в Шида Картли основная часть наших сил освободится и будет переброшена в Абхазию. Если вести речь о первом дне операции, то планируется нанести нескольких комбинированных ударов. Мощная, более чем двухтысячная группировка, находящаяся в верхней части Кодорского ущелья, обрушится на Сухум. В данном районе противник сосредоточил свои основные силы, но мы, имея подавляющее превосходство в воздухе и на земле, рассчитываем к исходу первых суток захватить город. Одновременно в Очамчире, Гагре и на границе с Россией по реке Псоу будет высажен морской и воздушный десант с целью недопущения создания сепаратистами единого и организованного центра сопротивления. Все эти задачи отрабатывались в ходе военных учений «Огненный кулак» и «Броня». Их результаты подтверждают наши расчеты и дают основания говорить о том, что в операции «Чистое поле» не должно возникнуть сбоев. Армия восстановит конституционный порядок на всех мятежных территориях.
— Господин полковник, а если сбои все-таки возникнут? Что тогда? — продолжал допытываться Перси.
Тетрадзе заиграл желваками на скулах. На помощь ему пришел Дрейк и заявил:
— Марк, оснований для такого беспокойства нет! Миссия будет выполнена. В случае непредвиденных осложнений в бой будут введены резервы. Согласие Пентагона получено.
— Хотелось бы в это поверить. И тем не менее у меня сохраняется ряд «но».
— От них ничего не останется, когда наша авиация перебросит из Ирака пехотную бригаду, — заверил Дрейк.
— И сколько на это уйдет времени? — уточнил Перси.
— Не более суток. Но если моих слов недостаточно, то можешь ознакомиться с подробными выкладками. Они есть у Моргана.
— В данном случае меня больше беспокоит неблагоприятный вариант развития событий.
— Полагаю, до него не дойдет. Уровень подготовки и технического оснащения грузинской армии, а также ее подавляющее численное превосходство обеспечат выполнение плана «Чистое поле» в установленные сроки и с минимальными потерями, — сохранял оптимизм Дрейк.
— У нас более чем пятикратное преимущество в живой силе, а в артиллерии и на море — подавляющее! Мы их просто сотрем с лица земли! — был еще более категоричен Тетрадзе.
— Господа, вы забыли еще об одной важной компоненте операции! В Афганистане и Ираке она сыграла существенную, я бы сказал, ключевую роль! — напомнил Форман.
— Фрэнк, ты имеешь в виду дезорганизацию системы боевого управления и связи русских и сепаратистов, — догадался Дрейк.
— Да! Два АВАКСа в воздухе и наземные системы подавления сделают их глухими и слепыми.
— А если это подкрепить передачей ложных приказов по каналам связи, то управление войсками противника пойдет в разнос! — сделал вывод Дрейк.
— Мы уже работаем в данном направлении! — подхватил его мысль Чикованишвили.
— Господа, давайте закончим с военной стороной дела. Какие еще есть вопросы к господину Тетрадзе? — Дуглас снова взял в свои руки ход совещания.
По залу пронесся оживленный шепоток. Несмотря на острую дискуссию, план военной операции Министерства обороны Грузии выглядел убедительно. Но не столько он, сколько разведывательные данные о том, что после завершения масштабных учений Российской армии на Северном Кавказе «Стабильность-2008» части, принимавшие в них участие, четвертого августа убыли к местам постоянной дислокации, питали уверенность участников совещания в успехе операции.
По данным космической разведки одна из самых боеспособных российских дивизий — 76-я воздушно-десантная, уже возвратилась в Псков. Ее командир генерал Александр Колпаченко, как сообщал агент «Шота», убыл в отпуск в город Новороссийск. В российском Министерстве обороны и руководстве страны, видимо, посчитали, что костер войны, разгоравшийся у ее южных границ, на время Олимпиады погас. Подтверждением тому служило то, что самолет с премьером Владимиром Путиным держал курс на олимпийский Пекин.
Эта последняя новость убеждала участников совещания в том, что дымовая завеса, искусно пущенная западными политиками и дипломатами вокруг операции «Чистое поле», настолько замутила военный фон, что в Москве поверили в мирные намерения грузинского руководства.
