Андрей Завадский - Утро псового лая
Быков понимал, что за два дня его подчиненные, вместе с которыми действовали и люди из МВД и сотрудники еще нескольких спецслужб, нарушили почти все существующие законы, включая неприкосновенность жилища, частной жизни и еще кучу того, за что так ратуют сторонники демократии. Поимка заказчиков покушения на президента, которых сам Швецов назвал просто организаторами теракта в Москве, могла оправдать все это, в противном же случае кто-то все равно должен был ответить за все, и Быков был готов принять эту ответственность на себя. Он сам отдавал приказы своим подчиненным, и сейчас просто не мог прикрыться их спинами, списав все происходящее в стране на превышение полномочий рядовыми исполнителями.
Нет, если все закончится неудачей, Быков не станет ждать звонка из Кремля или визита Швецова лично, а просто напишет рапорт об отставке, постаравшись при этом отвести удар от своих людей. В конце концов, его преемнику достанется масса давних и не очень давних уголовных дел, которые легко можно будет закрыть, отправив за решетку сотни ублюдков, и уже одно это будет просто замечательно.
Писк селектора прервал невеселые размышления Юрия Быкова. Глава ФСБ, за прошедшие сутки услышав сотни сообщений своих подчиненных, приказал отсекать все звонки, не связанные с главной целью этой немыслимой по масштабам операции, и сейчас его сердце сжалось при мысли о том, что кому-то удалось добиться успеха.
– Слушаю, – Быков вдавил кнопку на хрупком аппарате с такой силой, что едва не расплющил его.
– Товарищ директор, полковник Слюсаренко на связи, – раздался голос дежурного. – Говорит, сообщение чрезвычайной важности.
– Соединяй, – решил Быков.
– Товарищ директор, – в голосе полковника слышалась неприкрытая радость, словно он только что выиграл в лотерею миллион рублей. – Нам известно, где находится Хороев.
Иван Слюсаренко, едва не лишившийся погон за провал операции по захвату группы Аль Захири, должен был благодарить за то, что остался в органах, пусть и временно, самого президента Швецова. Сразу же после покушения на Швецова Быков, как и обещал, отстранил офицера от работы, заставив взять отпуск за свой счет, но именно Швецову Слюсаренко был обязан тем, что вновь вернулся в строй спустя чуть менее суток. Когда глава государства приказал найти организаторов теракта в трехдневный срок, пришлось ставить под ружье всех оперативников, а столь поспешно отстраненный от дел полковник был одним из лучших сотрудников. Именно поэтому он, вместо того, чтобы спокойно отправиться в отпуск, ожидая решения специальной комиссии, оказался в Сергиевом Посаде во главе оперативной группы.
По оперативным данным, именно в этом городе скрывался сейчас Султан Акаев, один из тех, кто хотя бы косвенно был причастен к нападению на президентский кортеж. Сведения были вполне надежными, ведь их буквально выбили из одного задержанного чуть раньше чеченца, не особо церемонясь и не думая о том, что скажет его адвокат. А реализовать полученную информацию направили именно Слюсаренко, который был, как ни крути, в своем деле настоящим профессионалом.
На место операции Слюсаренко прибыл чуть позже спецназа, и это, в принципе, было правильно, поскольку не дело полковника лезть под пули, когда для этого имеются профессионалы. А то, что под пули подставляться кому-то придется все равно, стало ясно, как только Слюсаренко оказался в небольшом, каком-то провинциальном городке. Едва "Волга" со служебными номерами свернула в узкий переулок, как водитель резко ударил по тормозам, от чего Слюсаренко, сидевший сзади, едва не слетел с сидения.
– Стой, – навстречу машине бросился сержант милиции в бронежилете и с висящим за спиной короткоствольным АКС-74У, "Окурком", или "Ксюхой", как называли его бывалые солдаты. Он энергично размахивал руками, загородив проезд: – Назад! Сюда нельзя!
– Полковник Слюсаренко, ФСБ, – Иван выскочил из машины, сунув под нос стражу порядка свое удостоверение. – Что значит, нельзя?
– Извините, товарищ полковник, – сержант, взяв по козырек, посторонился, одновременно делая приглашающий жест. Несколько его товарищей, так же облаченных в "броники" и каски с забралами из пуленепробиваемого стекла, внимательными взглядами окинули прибывшего человека в штатском, сразу поняв, кто есть кто. – Посторонним нельзя, а вам можно, – пояснил милиционер. – Там ваши бойцы уже работают.
Они двинулись по переулку, поперек которого стояла патрульная машина, надежно перекрывавшая проезд. Несколько милиционеров держались поодаль, наблюдая за всем происходящим вокруг. Полковник с сопровождающим его сержантом как раз миновали группу перекуривавших сотрудников МВД, как впереди, судя по звуку, во дворе, в который и выходил переулок, раздалась длинная автоматная очередь, а следом – серия хлопков, в которых полковник сразу узнал выстрелы из оружия с глушителем. Скорее всего, подумал чекист, "Винторезы".
– Что за война, – недоуменно спросил Слюсаренко, чуть замедлив шаг. – Кто стреляет?
– "Духи", товарищ полковник, – сержант тоже притормозил, не желая нарваться на шальную пулю. – А вот ваши люди, – он указал на бросившегося навстречу полковнику плечистого парня в камуфляже. – Сейчас все узнаете.
– Товарищ полковник, – командир спецназа, настоящий громила, казавшийся еще больше и неуклюжее из-за тяжелого бронежилета, козырнул, приложив пальцы к закатанной на лоб на манер шапочки маске. – Майор Морозов, СОБР. Преступники блокированы в квартире. Сдаться отказались, оказывают сопротивление. Дальше идти опасно, выход во двор хорошо простреливается.
– Потери есть? – недовольно спросил полковник, понимая, что если не удалось сразу повязать клиентов, начавшаяся осада может отнять уйму времени.
– Трое "трехсотых", – на лице командовавшего группой захвата майора мелькнуло недовольство. – Ребята как раз выгружались, когда эти абреки стали стрелять. Двух человек сразу срезали, как косой, третьего – когда пытались раненых оттащить в укрытие. Еще одного из пэпэсников позже рикошетом зацепило, – добавил спецназовец. – Но это так, царапина. У них там, похоже, куча стволов и патронов до ядреной матери, вот и отбиваются почти час.
– Где они засели, показать можешь, майор?
– Вон в той квартире, – майор указал на два окна второго этажа хрущевской панельной пятиэтажки, выходившие как раз на въезд в опустевший двор. Под окнами Слюсаренко увидел стоящий на спущенных баллонах, буквально изрешеченный микроавтобус с распахнутыми дверцами. Несколько бойцов группы захвата, пригнувшись, наблюдали за домом из-за припаркованных во дворе машин, многие из которых уже имели отметины от пуль. Стволы "Винторезов" и "Вихрей" были нацелены на приоткрытое окно, из которого порой доносились несвязные крики, но никто пока не стрелял. – Там три или четыре человека, точно мы не знаем.
– Что они хотят? Пытались вступить в переговоры?
– Никак нет, – спецназовец отрицательно помотал головой. – Садят длинными очередями, вот и все. Стреляют во все, что движется.
– Жильцов эвакуировали? – полковник вдруг понял, что нигде не видел местных жителей, которых спецназ просто обязан был увести подальше от опасной зоны.
– Товарищ полковник, – майор укоризненно взглянул на командира. – Подъезды все выходят во двор, а из коробки можно уйти только этим переулком. "Духи" все простреливают, здесь и одного человека не провести, не то что несколько десятков. Приказали уйти подальше от окон, лечь на пол и не дергаться, пока все не закончится. Только их соседей вывели на первый этаж, да и то эти уроды через дверь лупить стали. Нашим повезло, что никого не зацепило.
– Твои бойцы уже в доме?
– Так точно, – кивнул старший спецназовец. – Проникли через окна с другой стороны здания, сейчас ждут на лестничных площадках. Но к квартире просто так не сунуться, чечены стреляют на каждый шорох.
– Вашу мать, – Слюсаренко сплюнул сквозь зубы. Положение дрянное, что уж говорить. Подобраться незамеченными к логову бандитов будет непросто, жильцов увести в безопасное место тоже не получится. Придется атаковать в лоб, а это означает потери, причем не малые. Но времени на то, чтобы разрабатывать варианты, просто не оставалось, и полковник знал, какой приказ он отдаст сейчас.
В этот момент раздалась еще одна длинная очередь. Пули чиркнули по асфальту, выбивая из него снопы искр, затем у одной из машин, служивших укрытием спецназовцев, вылетело лобовое стекло. Если у них АК-74, подумал в этот миг Слюсаренко, то рикошетом может зацепить кого угодно. Легкие малокалиберные пули "уходили" от любого препятствия, и траектория их порой была совершенно непредсказуема, что дало повод некоторым не слишком умным журналистам придумать какие-то таинственные пули "со смещенным центром тяжести".
– Сейчас реже стреляют, – усмехнулся майор, глядя, как командир, сам того не замечая, инстинктивно попытался пригнуться к земле, представляя собой как можно меньшую мишень. – Патроны, падлы, экономят.
