Джозеф Файндер - Московский клуб
Чарли повесил трубку и прислонился к стеклянной стенке будки. Ее поймали. Ее арестовали. Конечно, они пришли за ним, его не оказалось, и они арестовали ее.
Была половина первого ночи, но наступило время разбудить дряхлого старика и заставить его помочь им.
Аллея навела Стоуна на мысль. Во всех отелях, которые ему приходилось видеть, существуют служебные ходы. И русские гостиницы, конечно, не исключение: вряд ли они станут выгружать мешки с картошкой и ящики с яйцами с главного входа.
Тыльной стороной отель «Националь» выходил на узкий переулок, заставленный урнами с отходами, вонючей массой гниющей пищи. Чарли сразу заметил, что рабочие кухни проходили в здание мимо этих урн, через черный ход. Даже в это время суток люди входили и выходили, хлопая дверью. Видимо, это были работники ночной смены.
Чарли уверенно, даже нагло направился ко входу. Надо прикинуться русским или, на худой конец, — очень целенаправленным иностранцем. Тогда никто не станет задавать ненужных вопросов. А он и так привлечет внимание своей разутой ногой.
Но его никто не окликнул. Ну какой чужой пойдет в отель ночью через кухню?
Очутившись внутри, Чарли увидел, что, конечно же, попал не в центральный холл. Но в «Национале», как и в других гостиницах, была черная лестница, которой пользовались в основном горничные и дежурные. Чарли шел по коридору. Кто-то выставил на порог номера ботинки: их должны были почистить. Стоуну было очень стыдно, но он надел их и пошел дальше. Немного маловаты, но ничего.
На втором этаже он без труда отыскал ленинский номер-люкс. На нем висела медная табличка. В последние годы здесь селили почетных гостей, которым, однако, не хватило значимости для того, чтобы их разместили на Ленинских горах или в Кремле.
Телохранителя, видно, не было.
Старик в шелковом халате спал. Он долго не открывал дверь, а открыв, непонимающе уставился на непрошеного гостя.
На его лице не отразилось никаких чувств.
Сотрудник ЦРУ и пресс-атташе посольства США в Москве Фрэнк Парадизо сразу узнал в посетившем его человеке Чарльза Стоуна. Когда-то у него был кратковременный роман с Шарлоттой Харпер, и он случайно наткнулся на его фотографию, лежащую в ящике стола среди разных ненужных вещей. Фрэнк тогда спросил, кто это. Она сердито забрала фото, не ответив на вопрос.
Незадолго до их прихода в посольство Парадизо получил из Лэнгли закодированную телеграмму. Она была помечена знаком «Роял». Это означало, что речь идет о сверхсекретной операции, о которой известно очень и очень немногим. В ней сообщались подробные данные о внешности и биографии Стоуна, бывшего сотрудника ЦРУ, совершившего убийство. Телеграмма была подписана директором ЦРУ Тэдом Темплтоном и предупреждала, что Стоун, возможно, попытается перейти на сторону русских. Парадизо предписывалось сделать все возможное для поимки этого человека.
Сразу после ухода Шарлотты и Чарли Парадизо послал в управление сообщение о том, что они ему рассказали. Они сразу направили в Москву человека. Он приехал в составе делегации президента под видом служащего госдепартамента и сейчас беседовал с пресс-атташе.
— Насколько достоверна твоя информация, Фрэнк? — спросил он. Его звали Кирк Джиффорд. Это был полный пятидесяти летний блондин.
— Она более, чем достоверна, — ответил Парадизо.
— Каков же источник?
Парадизо заколебался и нехотя произнес:
— Забудьте пока об источнике. Мы только что…
Тут пресс-атташе покосился на стол, и в этот момент Джиффорд быстро ударил его по затылку тяжелым металлическим предметом, похожим на маленький ломик.
После этого он воткнул в предплечье Парадизо иглу шприца и ввел быстродействующий депрессант «Версед», более надежный, чем обычное средство, применяемое испокон веку в ЦРУ, — скополам. Когда Парадизо проснется, ошалевший и отуманенный, он забудет все, что случилось с ним за последние три дня. Кроме смутных деталей, все покажется ему сном.
Дверь «пузыря» открылась, и вошли двое с носилками. У обоих был ордер от федерального судебного исполнителя США.
— Его необходимо отправить в Штаты следующим самолетом, — приказал Джиффорд. — Можете даже отослать его посылкой. Только вывезите его из Москвы.
— Ты знаешь, почему я здесь? — спросил Леман, сидя в большом кресле. В просторном номере он казался еще меньше, и это впечатление усиливалось стоящим неподалеку роялем.
— Да. Из-за Сони. Вы передали Андрею Павличенко бумагу… ну, или несколько бумаг. Взамен он обещал освободить вашу дочь. Наконец-то освободить.
Казалось, что старик не расслышал ответа Чарли. Он медленно произнес:
— Итак, ты приехал в Москву для того, чтобы найти доказательства невиновности твоего отца и твоей невиновности, верно?
— Что-то вроде этого.
Похоже, Леману этот ответ показался очень забавным.
— Слушай, Чарли, не вмешивайся дальше. Ты и так влез в гораздо более серьезное дело, чем ты себе представляешь.
— Не в вашем положении указывать мне. Вы должны мне помочь. Хотя бы ради вашей дочери, — тихо произнес Стоун.
Леман слегка расширил глаза.
— Ради Бога, только обойдись без угроз.
— Мне бы не хотелось сообщать кому-нибудь что-нибудь такое, что могло бы расстроить ваши планы.
Леман секунду поколебался и произнес:
— Мне кажется, что ты сейчас в еще более безвыходном положении.
— Шарлотта и я, мы хотим только одного — выехать из Москвы. У вас есть связи и влияние. Вы можете устроить это.
— Не думаю.
— Что вы не думаете? Что у вас есть связи и влияние?
— Я не думаю, что вы сможете выехать из Москвы, оставшись при этом в живых.
Стоун немного помолчал. Он не мог не восхищаться самообладанием старика в такой сложной ситуации.
— Неужели? — немного улыбнувшись, произнес он наконец.
Леман улыбнулся в ответ.
— Да-а-а, — протянул он. Глаза его слезились, казалось, что он находит этот разговор страшно забавным. — Ты не очень-то меня жалуешь, верно? — Голос старика был слаб, но все же звучал внушительно, в нем слышался бархат гобоя.
Стоун ничего не ответил.
— Реальность часто отличается от того, что о ней думают люди, — лукаво произнес Леман.
Чарли задумчиво посмотрел на старика и спросил:
— Уинтроп, вы ведь подставили моего отца? Тогда, в 1953 году?
— Я сделал тогда все, чтобы помочь ему, — Леман сильно закашлялся тем кашлем, который способен вызвать рвоту. — Ты что, Чарли, пришел сюда за этим? Прослушать лекцию по истории? Это все, что ты хотел узнать?
— Частично из-за этого. Он ведь был совершенно невиновен, верно?
— Конечно, Чарли, он был невиновен, — насмешливо сказал Леман. — Боже мой, Стоун, что ты себе думаешь? Ведь ты же его сын! Сын должен свято верить в невиновность своего отца.
Чарли кивнул.
— Ведь это вы виноваты в том, что его карьера была безнадежно испорчена?
Леман медленно покачал головой. Он несколько раз открыл и закрыл рот, потом наконец начал:
— Я не думаю…
— Знаете, я когда-то был очень горд тем, что знал вас, — перебил его Чарли. Он отлично понимал, что комната прослушивается, но отступать было уже поздно.
Леман продолжал трясти головой, видимо, затерявшись мыслями в темных уголках своей памяти.
— Послушайте, — сказал Стоун, — они держали вашу дочь на протяжении всей ее жизни. А у вас было что-то, что вы не отдавали им.
— Уже очень поздно…
— Документы, да? Старуха, которая когда-то была секретаршей Ленина, рассказала мне о завещании Ленина, о котором почти никому не было известно. Этот документ должен был наделать много шума в Кремле несколько десятилетий назад.
— Не самая новая новость…
— Послушайте дальше. В документе содержалось доказательство того, что Берия готовил свой путч при помощи Запада.
— Несколько десятилетий назад… Пожалуйста, не трать зря мое время. У меня его не слишком много. А у тебя, боюсь, и того меньше.
— Да, это, как вы выразились, тоже не самая новая новость. Но не совсем.
Чарли показалось, что Леман стал слушать менее внимательно.
— Не совсем, — повторил он. — Потому что в том документе были имена. Имена помощников Берии. Молодых людей, которые позже сделают отличную карьеру и которые сейчас, став большими начальниками, вряд ли хотели бы, чтобы кто-то узнал о том, что они много лет назад участвовали в заговоре против Кремля. По крайней мере, одного человека это точно касается. Я прав?
— Уходи из моего номера, — проговорил Леман, но замолчал, опять сильно закашлявшись.
— Итак, у вас есть доказательство того, что нынешний шеф госбезопасности является врагом Советского государства. Да, это, конечно, немало. — Чарли бросил на Лемана яростный взгляд. — Зачем вы приехали сейчас в Москву?
