Эд Лейси - Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах

Полицейский вынул записную книжку.

— Дайте я запишу ваше имя и адрес, а также содержимое бумажника. И сколько там было денег. Если его найдут, я вам сообщу.

— В бумажнике было шестьсот долларов. Никто его не вернет. Я опаздываю на деловую встречу. Счастливо вам оставаться! — и с этими словами я зашагал к дому Кислы. Заворачивая за угол, я взглянул через плечо: полицейский стоял там, где я его оставил, и свирепо помахивал дубинкой. На секунду я засомневался, не слишком ли он юн для полицейского. Проходя мимо витрины универмага, я бросил взгляд на свое отражение. Лицо и рубашка были в грязи, пальто порвано. Вид у меня был такой, точно на меня низринулся гнев Господень.

Я зашел в крохотный бар и спросил у жирного бармена, где туалет. Он кивнул на узкую дверь и хмыкнул:

— Играл в прятки с грузовиком?

— Я упал в открытый водосток там за углом. — Закрывая за собой дверь сортира, я услышал его глубокомысленный совет:

— Подай на них в суд!

Туалет был размером не больше гроба, но я помыл руки и лицо и смахнул грязь с пальто и брюк. Вид у меня все равно был кошмарный: на роже синяки, все руки исцарапаны. Пригладив волосы ладонью, я нащупал на темени кровь. Когда я вышел из сортира, бармен заметил:

— Вам явно надо пропустить рюмашку. Чего изволите?

— Это точно. Давайте-ка ржаного виски… Погодите! — Я похлопал себя по карманам. У меня не было ни цента. — А черт, ничего не выйдет — я потерял там свой бумажник. Впрочем, может, если хотите, могу расплатиться слегка помятыми часами.

Бармен взглянул на мои часы без стекла и отрицательно помотал головой. За стойкой сидел единственный посетитель — щуплый парень в окровавленном мясницком халате и соломенной шляпе — и попивал пиво. Не глядя на меня, он пробормотал:

— Я заплачу за его рюмашку, Джим. Если джентльмену и впрямь надо выпить, то было бы бесчеловечно отказать ему в этом удовольствии.

Я поблагодарил его. Он подмигнул мне и продолжал:

— Сочувствую! Я и сам бываю по два дня в запое. Ничего, вот отстроят тут квартал заново, все мы, здешние торговцы, разбогатеем. А сейчас они в счет будущих барышей так взвинтили ренту, что ужас, да и только! А ведь что творят — дома снесли, а новые фундаменты еще и не думали ставить…

Я опрокинул стопку ржаного и, уходя, еще раз поблагодарил мясника. Времени на пустопорожний треп у меня не было. Виски чуда не сотворил — все тело по-прежнему болело, но, по крайней мере, мозги мне прочистило. Теперь я понял: Роуз ничего не придумала. И еще я твердо знал, что непременно разберусь с этим делом во что бы то ни стало, и кое-кому сильно не поздоровится за все те побои, которым я сегодня подвергся.

Дошагав до пятиэтажки Кислы, я поднялся по лестнице и позвонил в дверь. Беззубый жокей в грязной водолазке встретил меня широкой улыбкой, которая тут же исчезла, едва он заметил мою растерзанную одежду.

— Кислы здесь? — спросил я.

Он кивнул и, указав на одну из дубовых дверей в глубине коридора, шепнул:

— Иди туда!

Видимо, в старые добрые времена эта была гостиная. Я распахнул двустворчатую дверь — и оказался в самой настоящей гостиной. Там сидели два здоровенных гостя. Оба как по команде пружинисто вскочили на ноги, и один из них сверкнул полицейским значком.

— Мы детективы. Хотим поговорить с вами.

— О чем?

— Зададим пару вопросов. Волноваться не надо. Пройдемте с нами! — Один из них взял меня повыше локтя, другой пошел впереди. По ухваткам это были полицейские, но все-таки меня мучило сомнение, что это все какая-то лажа. Уж больно все гладко выходило — не успел прийти, как меня уже повязали. Жокей отворил им дверь, и мы спустились по ступенькам к машине без всяких опознавательных знаков. Я остановился и стряхнул руку, держащую меня за локоть.

— Это куда же мы поедем?

— В участок.

— Я прежде всего хочу позвонить своему адвокату. Дайте-ка я взгляну на ваш значок!

— Вам не стоит так волноваться. Мы всего лишь хотим задать вам несколько вопросов. Для вашей же пользы…

— Покажите документы!

Парень, что держал меня за локоть, заметил:

— Не надо устраивать сцен! — и показал мне удостоверение в кожаной корочке. Тут я понял, что показалось мне подозрительным: удостоверение было меньше обычного. Я схватил его за руку и прочитал на жетоне, что он — частный сыскарь.

Я оттолкнул его на напарника и, резко выгнувшись назад и подпрыгнув, врезал им обеими ногами по рожам. Это был старый приемчик, но только мы обыкновенно метили сопернику в плечо или в грудь, а он, ожидая удара, уворачивался. Теперь же мой правый ботинок ударил одного сыскаря в висок — я почувствовал его уже коленкой. Зато у другого оказались неплохие рефлексы: ему удалось подставить локоть под мой левый ботинок. Он отпрянул и, развернувшись, дал стрекача. Его напарник повалился на тротуар бездыханный.

Эту сцену я наблюдал, все еще находясь в воздухе. На ковре борец обычно приземляется на плечи и перекувыркивается вперед на спину. Мне борцовский ковер никогда не казался очень уж мягким, но в сравнении с асфальтовым тротуаром он мог бы сойти за перину. Я грохнулся на задницу с такой силой, что из меня буквально дух вышел вон, а больная голова завертелась, точно пьяная ракета.

Я не сразу поднялся. Сознания я не потерял, а просто лежал в приятном ступоре. На другой стороне улицы начала собираться толпа. Я смотрел на людей, и они были где-то далеко-далеко. Я сел и ладонями обхватил себя за щеки в надежде остановить головокружение. Детектив, которого я подбил ботинком, по-прежнему валялся без движения. Тут ко мне вернулось нормальное зрение, толпа стремительно приблизилась, и я рассмотрел, что народу собралось прилично. Я услышал топот ног и чей-то встревоженный голос громко произнес: «Что случилось?» Голос показался мне знакомым.

Я поднял голову и увидел перед собой лицо юнца-полицейского.

— Вы все никак не уйдете с моей территории. Что произошло на этот раз?

— Вот этот хмырь и его дружок выдавали себя за полицейских и пытались силой усадить меня вон в ту машину. Оказалось, что они частные детективы, и я ехать с ними отказался.

— Вас ударили ножом — у вас вся шея в крови, — заметил полицейский, присев рядом с неподвижным сыщиком. — Надеюсь, этот жив. Чем вы его ударили?

— Ногой.

— Перестаньте шутить и расскажите все, как было.

— Я рассказываю. Послушайте. Я пришел в этот дом повидаться с одним человеком. Какой-то странный старик в грязном свитере на ломаном английском языке сказал, что нужный мне человек вернется через час. Когда я пошел погулять, ко мне подвалили два бандита и стали тыкать в меня пистолетами — все это произошло в районе новостройки. Я уже вам рассказывал. После того как мы с вами расстались, я вернулся в этот дом — там меня уже ждали эти двое. Когда я узнал, что это два частных сыщика, я отказался ехать с ними.

— Куда они хотели вас повезти? Что им было нужно?

— Понятия не имею!

Молоденький полицейский вздохнул.

— Вечно с вами что-то случается. — Он достал записную книжку. — Все-таки дайте я запишу ваше имя и адрес.

Я назвался Мики Андерсоном и продиктовал вымышленный адрес в Тампе. Подъехала патрульная машина, из нее вышли два полицейских и вступили с юнцом в долгую дискуссию. Частный сыщик наконец пришел в себя и сел. На ухе у него виднелась кровь. Я ухитрился встать и грозно двинулся к своему обидчику. Но юнец схватил меня за руку.

— Не устраивайте новую потасовку, Андерсон!

— Мне и самому это надоело. Я уже слишком стар для таких кульбитов. Я просто хочу спросить у него, как мне все это понимать.

Патрульный полицейский помог тому подняться, а мой юнец пояснил:

— Его отведут в отделений и вызовут врача. Вам тоже надо бы к врачу. У вас кровоточит шея.

Я провел ладонью по шее и уставился на кровь.

— Я в полном порядке. Это из шишки на голове. Меня вчера вечером ударили.

— Да вы просто притягиваете к себе опасности! Чем вы занимаетесь?

— Креветками.

— Это нападение как-то связано с вашим бизнесом?

— Нет. Я уже устал повторять вам, что ничего не понимаю. Я здесь в отпуске. Куда они его ведут?

— В участок. Если вы хорошо себя чувствуете, давайте вместе пойдем к тому старику и поговорим с ним. Потом поедем в участок.

— Замечательно.

Как только мы позвонили, дверь тут же открыл старик жокей и заявил:

— Офицер, я очень рад, что вы приехали. Этот человек мне уже порядком надоел! — Теперь у него во рту сверкали два ряда ровных зубов и говорил он по-английски с явным британским выговором.

Полицейский недоуменно уставился на меня.

— Вы искали этого человека?

— Нет. С ним я дважды разговаривал. И он попросил меня прийти через час.

— Но вы же мне сказали, что он едва говорит по-английски.