Эллери Квин - Я больше не коп
Одеяло и простыня были отброшены, когда Эллен будила девочку. На подушке еще оставалась вмятина от ее головы.
Мелоун ощупал постель, пытаясь почувствовать тепло тела Бибби, но она успела остыть.
Он вышел из комнаты Барбары и подошел к кровати жены. Эллен спала. Одна ее рука закрывала лицо, словно отгораживаясь от мира. Она постанывала во сне. Бедная Эллен — кого еще она могла винить, кроме него? Ей было необходимо выплеснуть свое отчаяние.
Мелоун снова спустился по лестнице, открыл черную сумку и пересчитал деньги на кофейном столике. Двадцать четыре тысячи триста пятьдесят восемь долларов двадцать пять центов. «Неужели это цена моей малышки? Если определить срок ее жизни в семьдесят лет, получается, что она стоит меньше трехсот пятидесяти долларов в год. Эти грязные ублюдки заплатили мало. Я убью их».
Он заснул на диване с черной сумкой на животе.
Мелоун вел «понтиак» вдоль реки сквозь серебристый туман со скоростью пятьдесят миль в час, оставляя след в песке. «Ради бога, Уэс, помедленнее! — молил Джон Секко. — Ты убьешь нас обоих!». Но он давил на акселератор, так как впереди был черный «крайслер». Мелоун видел в тумане его красные огни, испуганное личико Бибби в заднем окне и женщину, курящую сигарету с золотым кончиком. Внезапно «крайслер» взмыл в воздух и описал дугу, как летучая рыба, устремившись в черные воды Тонекенеке. Мелоун попытался удержать его руками, но ему не хватило сил. Автомобиль рухнул в реку с громким всплеском, и он услышал собственный голос: «Бибби, Бибби, Бибби!..»
Мелоун открыл глаза.
Эллен стояла на коленях у дивана, обнимая его.
— Лоуни, проснись! У тебя кошмар.
Почувствовав боль в животе, на который давила сумка, он сел в кровати.
— Прости меня, Лоуни.
— За что?
— За то, как я вела себя ночью. Как будто ты во всем виноват. Я стерва!
— Вовсе нет. — Мелоун поцеловал ее макушку.
— Ты меня прощаешь?
— Мне нечего прощать. — Он со стоном опустил ноги на пол. — Я чувствую еще большую усталость, чем вчера. Звонков не было?
— Нет, дорогой. С Бибби все будет в порядке — я уверена.
— Конечно.
— Почему ты не разделся и не лег в кровать? Неудивительно, что ты устал. Спать на этом диване — настоящая пытка.
— Должно быть, я просто свалился. Я мог бы выпить пару галлонов кофе.
— Кофе уже готов. Сиди здесь — я принесу его.
— Нет, я пойду в кухню. Сколько сейчас времени?
— Половина восьмого.
— Я должен позвонить.
Она встревожилась:
— Куда?
— В участок.
— Лоуни, ты же обещал…
— Не беспокойся, Эллен.
Они отправились в кухню. Эллен помешивала кофе, наблюдая за мужем. Он подошел к настенному телефону и набрал номер.
— Это Уэс Мелоун. Кто у телефона?
— Патрульный Миллер… А, это ты, Уэс… — Голос молодого патрульного был сонным.
— Шеф Секко здесь?
— Пошел домой вздремнуть. Не спрашивай меня почему, но я вызвался дежурить, пока не придет дневной сменщик. Куда он запропастился? Я не спал с позапрошлой ночи.
— Что происходит? Я имею в виду убийц.
— Ничего. Похоже, они смылись, прежде чем мы установили посты. Тебе что-нибудь нужно?
— Нет. Я просто интересуюсь.
— Забудь об этом. Где-нибудь их остановят. Шеф сказал, что у тебя отгул на пару дней, Уэс. Займись любовью с женой. Это не отдых, но полезно для здоровья.
Миллер, усмехаясь, положил трубку. Повернувшись, Мелоун увидел, что Эллен стоит над чашками с поднятым кофейником, напоминая вопросительный знак.
— Они проскочили, Эллен. Значит, с Бибби все о'кей.
«Надеюсь…»
Эллен молча разлила кофе. Мелоун сел за стол и поставил черную сумку между ногами, где он мог ощущать ее.
Когда Мелоун вышел из ванной, Эллен опускала трубку на рычаг.
— Кто звонил?
— Я звонила мисс Спенсер.
— Кто это?
— Школьная учительница. Мне пришлось объяснить, почему Бибби сегодня не придет в школу, Лоуни. Я сказала, что она, вероятно, слегла с гриппом и мне, может быть, придется оставить ее дома до будущей недели.
Он коснулся ее черных ирландских волос.
— Что бы я без тебя делал?
— Держу пари, ты говорил это всем твоим девушкам.
— Еще как. — Мелоун поцеловал жену, чувствуя сквозь махровый халат, как напряглось ее тело. — Коп из меня никудышный. Я бы никогда не подумал о школе.
— Лоуни, я должна была хоть что-то сделать! — Она всхлипнула. — Моя девочка проснулась сегодня с этими ужасными людьми…
— Несколько минут назад ты благодарила Бога за то, что они смогли выбраться из города.
Эллен продолжала всхлипывать, а Мелоун не находил слов. Он всегда боялся слез жены. Они приводили его в ярость, напоминая о матери, которая плакала, не переставая, когда отец был жив. После похорон тещи Эллен рыдала до рассвета, а Мелоун ходил взад-вперед по спальне, проклиная свою беспомощность.
— Прости. — Эллен отодвинулась от него. — Слезами Бибби не поможешь.
— Плачь сколько хочешь.
— Нет, сэр, с глупостями покончено. Давай я приготовлю тебе завтрак.
— Я не голоден.
— Как это? Вчера в ресторане ты едва прикоснулся к обеду и был таким усталым…
— Меня тошнит при одной мысли о еде. Слушай, милая, нам нужно обсудить наше положение.
— Хорошо, Лоуни. — Эллен села.
Оба избегали смотреть на пустой третий стул.
— Мы наверняка можем что-то сделать, кроме того, чтобы торчать здесь, как пни.
— Сначала решим, что мы не можем сделать, — сказала Эллен. — Мы не можем сообщить шефу Секко или кому-нибудь еще, что они побывали здесь прошлой ночью и забрали Бибби. Этого я не позволю тебе, Лоуни. Лучше договориться об этом сразу.
— По-твоему, я сумасшедший?
— Лоуни, посмотри на меня.
Он повиновался.
— В этом деле ты не коп, а отец Бибби.
— Я же говорил…
— Не забывай об этом. Иначе клянусь жизнью моего ребенка, что я уйду от тебя, и ты больше никогда меня не увидишь.
— Чего ты хочешь? — рявкнул Мелоун. — Моей крови?
— Мы должны были это выяснить, Лоуни.
— Ладно, выяснили! Помни, что она и мой ребенок!
— Не кричи на меня.
— Хорошо. — Наклонившись, он поднял черную сумку и поставил ее на стол. — Мы даже не знаем, как они выглядят. Эти чертовы маски…
— Да, — кивнула Эллен. — Златовласка и три медведя.[10]
— Что-что?
— Неужели ты не заметил?
— Чего?
— Женщина носила маску Златовласки, маленький бандит — маску Медведя-Папы, а высокий громила — маску Медведицы-Мамы. Должно быть, маски из одного набора.
— Значит, есть и маска Медвежонка! Для Бибби?
— Об этом я и подумала.
Мелоун вскочил, потом снова сел и покачал головой:
— Нет, это не имеет смысла. Зачем им надевать на нее маску?
— Я просто подумала, что должна об этом упомянуть. — Эллен встала и опять наполнила чашки.
— Мы можем сделать одно из двух, Эллен. Либо сидеть здесь и ждать…
— Я этого не выдержу.
— Либо я могу попытаться найти их убежище и вернуть Бибби.
— Но ведь это будет очень опасно для нее!
— Вполне возможно.
— Боже мой!
— Почему бы не попробовать, Эллен? Я смогу лучше оценить ситуацию, когда узнаю, где они прячутся. Если я увижу, что это слишком рискованно для Бибби, то не шевельну и пальцем.
— Как ты сможешь быть в этом уверен?
— А если я сумею вернуть Бибби, мы передадим деньги Джону и все ему расскажем.
— И эти трое прикончат нас в отместку? — Эллен поежилась. — Забудь о Джоне, Лоуни.
— Деньги принадлежат «Ацтеку». Мы не можем позволить этой банде улизнуть с ними. Конечно, сначала нужно вернуть Бибби…
— Этого я и боялась. Ты снова становишься копом.
— Вовсе нет…
— Как только мы получим Бибби, пусть они заберут деньги. Может, для нас самое лучшее сидеть и ждать здесь. Они вернутся с Бибби, а мы отдадим им сумку — вот и все.
— Может быть, и не все, — возразил Мелоун. — Не хочу обманывать тебя, Эллен. Мы должны смотреть в лицо фактам. Если мы поступим как ты сказала — подождем, пока они вернут Бибби и заберут деньги, — нас троих могут пристрелить. Фуриа получил бы от этого удовольствие. Почему он должен оставлять нас в живых? Хотя мы не видели их лица, но слышали их голоса и знаем их имена. Наверняка Фуриа уже побывал за решеткой — он использовал слово «винт»: на тюремном жаргоне это означает «надзиратель», — и их можно идентифицировать с помощью центрального архива ФБР за несколько часов. Они не настолько глупы — во всяком случае, женщина, — и на них уже висит одно убийство. Нет, мы не можем им доверять, Эллен. Нужно что-то предпринять.
Лицо Эллен вновь приобрело оттенок обезжиренного молока.
— Тогда найди их убежище, Лоуни. Если тебе удастся спасти Бибби, мы сможем куда-нибудь уехать и спрятаться, пока этих чудовищ не поймают.
