Эрл Гарднер - Дело нервного соучастника

— Есть пара хороших ребят, они только что отчитались. Я могу их задержать, если хочешь.

— Задержи их, — попросил Мейсон.

— В чем дело? — поинтересовался Дрейк.

— Не знаю, Пол, — сказал Мейсон. — Все, что у меня есть, — это звук женского голоса. Она относится к женщинам, которых трудно ввести в панику, но сейчас с ней почти истерика. Оставайся на месте, Пол.

— Как ты с ней связался? — спросил Дрейк.

— Она боится потерять мужа, — ответил Мейсон, — не хочет сидеть сложа руки. У нее хитрые планы. А сейчас она попала в неприятность.

— Ох-ох, — вздохнул Дрейк. — Так всегда происходит. Все почернело, она почувствовала, как что-то щелкнуло у нее в руке, а затем раздался громкий звук. Она оглянулась и увидела, что держит в руке пистолет, а Джон лежит на полу. Она не имеет понятия, как он там оказался. Она подбежала к нему и закричала: «Джон, Джон, поговори со мной. О, Джон, поговори со мной». Потом она позвонила своему адвокату.

— Не насмешничай, — сказал Мейсон. — Может оказаться, что ты намного ближе к истине, чем думаешь. Оставайся у себя в офисе, Пол, и будь готов зайти ко мне, как только я тебе звякну.

Мейсон повесил трубку, глянул на наручные часы и сказал Делле:

— Тебе тоже лучше остаться. Я угощу тебя ужином.

— Уговорили. Давайте снова возьмемся за почту.

— Хватит почты, — взмолился Мейсон. — Я хочу проанализировать ситуацию в уме. Нам придется работать быстро.

Адвокат начал расхаживать по комнате, наклонив голову вперед и зацепив большими пальцами края жилетки. Делла внимательно наблюдала за ним.

В последующие десять минут Мейсон смотрел на свои часы не меньше десяти раз. Затем Делла услышала звук быстрых шагов по коридору и нетерпеливый стук в дверь кабинета Мейсона.

Делла Стрит распахнула дверь.

На пороге стояла Сибил Харлан. Ее лицо напоминало застывшую маску.

— Все в порядке, — сказал Мейсон. — Проходите и садитесь. Теперь скажите мне, что случилось?

— Джордж Латтс, — проговорила она, когда Делла Стрит закрыла дверь.

— Что с ним?

— Он мертв.

— Как он умер?

— Кто-то застрелил его. — Где?

— В грудь. Я…

— Нет, нет, — прервал ее Мейсон. — Где он был, когда его застрелили?

— В доме на холме.

— Кто с ним был?

— Я.

Мейсон подошел к ней. Его голос прозвучал как пощечина:

— Не нужно драм. Соберитесь. Кто еще был с ним?

— Только один человек.

— Кто?

— Я не знаю.

— Что значит, вы не знаете?

— Кто-то прятался в доме. Кто-то, у кого был ключ.

— Продолжайте, — сказал Мейсон. — Разберемся.

— Джордж Латтс — ловкий делец. Он почувствовал, что если его две тысячи акций стоили вам тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов, то акции должны вырасти в цене. Никто больше не знал, сколько он получил за акции. Видимо, после встречи директоров Реджерсон Неффс выразил недовольство тем, что Латтс продал акции. Латтс сказал, что купит акции за любую цену, которую назначит Неффс.

— Ну и что?

Теперь Неффс, у которого было три тысячи акций, назначил цену восемь долларов за каждую, и Латтс выписал ему чек на двадцать четыре тысячи долларов.

— Значит, — прокомментировал Мейсон, — Латтс получил три тысячи акций вместо двух тысяч, которые у него были раньше, и вдобавок восемь тысяч семьсот пятьдесят долларов чистого дохода.

Миссис Харлан кивнула и продолжала:

— Латтс ждал меня на выходе из косметического кабинета.

— Во сколько это было?

— Около четырех.

— Откуда он узнал, где вы?

— Когда я позвонила домой, чтобы узнать, нет ли каких-либо новостей, девушка, которая приходит к нам трижды в неделю делать уборку, передала, что примерно в полчетвертого позвонил мистер Латтс и сказал, что немедленно хочет со мной встретиться по очень важному вопросу. Она ему ответила, что меня можно найти в косметическом кабинете.

— Что ему было нужно?

— Шантаж. Мейсон прищурился.

— Продолжайте, расскажите мне все в деталях. Ничего не утаивайте.

— Латтс заставил меня сесть в его машину. Он очень жадный и умный, как дьявол. Каким-то образом, мистер Мейсон, ему удалось узнать, что я была тем человеком, который попросил вас купить акции.

— Как он это узнал?

— Я понятия не имею и долго над этим думала. Но он знал. Он был уверен.

— Продолжайте, — сказал Мейсон, — что случилось дальше?

— Латтс предпринял… что-то вроде шантажа. Он заставил меня… сделать то, что он хотел.

— Зачем?

— Я не хотела с ним ссориться, мистер Мейсон. Если бы Энни узнал, что именно я договорилась с вами о покупке акций, если бы он понял, что я пыталась доставить ему неприятности в его бизнесе с Рокси Клаффин… ну… это была бы последняя капля. Он бы полностью охладел ко мне. А Латтс угрожал мне тем, что пойдет к Энни и расскажет ему.

— Продолжайте.

— Конечно, Джордж Латтс не понял моих замыслов. Он думал, что у меня есть какая-то тайная информация, и решил, что я собираюсь напугать Рокси и обесценить ее акции. Латтс знал, что Энни никогда бы не повредил своему клиенту. Поэтому Латтс решил, что я играю здесь первую роль и что я сделаю все, чтобы Энни об этом не узнал. Итак, — продолжала она, — он объяснил мне, что я ему должна все рассказать, иначе он пойдет к Энни. Вы можете понять, в какой переплет я попала и почему он это делал. Если он мог купить акции по восемь долларов, а у меня была тайная информация, поднимавшая их цену до шестнадцати долларов за штуку, то, естественно, он хотел скупить акции. Но он не хотел тратить деньги, пока не узнает причину моего интереса к акциям.

— Он не догадывался, в чем дело?

— Нет, он просто думал, что это была секретная информация. Он думал, что у меня чисто финансовые мотивы.

— И что он сделал?

— Приказав мне сесть с ним в машину, он поехал в сторону участка и требовал, чтобы я рассказала, что мне известно. Наконец он подъехал к тому месту на холме.

— Припарковал машину? Она кивнула.

— Вы зашли в дом?

— Не сразу.

— Кто открыл дверь?

— Он открыл. У него был ключ.

— И что случилось?

— Я была в страшной панике, понимая, что когда он зайдет в дом и поднимется на третий этаж, то найдет место, откуда я наблюдала. Когда он это обнаружит, то действительно сможет меня шантажировать.

— Вы не пытались его удержать?

— Конечно пыталась.

— Не получилось?

— Я думала, если я останусь в машине и не пошевелюсь, чтобы выйти из нее, то он не пойдет.

— А он не передумал?

— Нет, мистер Мейсон. Он посидел в машине минуту-другую, разговаривая со мной и продолжая думать, что в доме есть нечто, пробудившее мой интерес к акциям. Я увидела, что он твердо намерен туда зайти.

— Итак, он зашел?

— Да.

— А вы сидели в машине?

— Да.

— И что делали?

— Притворялась, как могла, что меня все это не интересует. Я сидела там, слушая по радио какую-то джазовую музыку.

— Ладно, и что произошло дальше?

— Ну, прошло три, четыре или пять минут, когда мне вдруг пришло в голову, что если я зайду туда, то я смогу отвлечь его внимание, так что он не найдет ту комнату наверху, откуда я вела наблюдение. Понимаете, если бы он сказал Энни, что я шпионила… Энни был бы ужасно возмущен. Я просто не могла позволить ему найти ту комнату.

— Итак, что вы сделали?

— Я выключила радио, выскочила из машины, добежала до двери и позвала его. Я подумала, что могу состряпать какую-нибудь историю, чтобы он спустился вниз.

— Вы позвали и что потом?

— Он не ответил.

— И что вы сделали?

— Я начала подниматься по лестнице и продолжала звать его по имени.

— Тот, кто был там внутри, мог вас слышать?

— Конечно.

— И что вы сделали?

— Я поднялась на второй этаж. Его там не было. Я начала подниматься по лестнице на третий этаж и вдруг увидела его. Он лежал головой вниз, из его груди текла кровь… О, это ужасно…

— Вы слышали выстрелы?

— Нет.

— Сколько было отверстий у него в груди?

— Не знаю. Я не смотрела.

— Но вы знали, что он мертв?

— Я наклонилась и пощупала запястье. Пульса не было совершенно.

— Что дальше?

— А потом я услышала этого человека надо мной.

— Где?

— Наверху, на третьем этаже, крадущегося на цыпочках. Вначале я услышала, как скрипнула доска. Потом скрипнула еще доска. А потом я увидела этот пистолет, и часть руки, в которой он был зажат.

— Мужчина или женщина? — спросил Мейсон.

— Боже мой, мистер Мейсон, не спрашивайте меня. Когда я услышала скрип досок, у меня сразу подкосились ноги. А когда я увидела пистолет, то думаю, что издала самый громкий крик в своей жизни. Я пролетела по ступенькам с такой быстротой, что, казалось, не касалась их ногами. Я пробежала через дверь, чуть не сорвав ее с петель.