Николай Леонов - Смерть за наш счет (сборник)
Добравшись до отдела, сыщик с довольным видом и горячим желанием включиться в процесс проследовал в свой кабинет. К великому сожалению, своего боевого товарища Льва Гурова Стас на месте не обнаружил. Сидеть одному было скучно, к тому же очень хотелось похвастаться счастливым выздоровлением, и он решил отправиться к Орлову.
Постучав, Крячко вошел в кабинет:
— Здрасте, Петр Николаич! — громко известил он начальство о своем визите и вальяжно уселся на диване.
— Станислав, какими судьбами? А мы тебя и не ждали… — ехидно проговорил генерал-лейтенант, листая бумаги.
— Что значит — не ждали? — искренне удивился Крячко.
— Ну, ты на работу ходить перестал, мы думали, тебе неинтересно стало. Я уж и приказ об увольнении Верочку попросил подготовить.
— Как? Да я же это, зуб лечил.
— А потом? — грозно посмотрел на него Орлов.
— А потом поправлялся!
— От лечения?
— От лечения! Как вылечился — сразу на любимую работу! А где Лева?
— А Лева уже давно работает.
— Где?
— На месте происшествия, — кратко ответил Орлов.
— Ну так давай я к нему поеду, помогу…
— Не нужен ты ему со своей подмогой, он и сам справится! — решительно возразил Орлов.
— А мне что делать? — растерялся Крячко, но тут же перешел в атаку: — Сразу предупреждаю — писанину вашу я разгребать не намерен! Это вообще не мое!
В этот момент у Орлова зазвонил телефон. Закончив разговор, генерал многозначительно обратился к Крячко.
— Значит, не намерен. Что ж, хорошо, тогда ты, Станислав, отправляешься в Москвореченск.
— Куда-а-а? — протянул удивленно Крячко.
— В Москвореченск. Городок такой, неужели не знаешь? Там жил убитый, Лев только что позвонил и сообщил.
— Какой убитый? Кто он? — Крячко начал строчить вопросами.
Орлов ввел Стаса в курс дела, рассказал все, что знал по этому делу сам. Крячко согласно кивал, однако, когда Орлов закончил, заявил:
— Как же я поеду? На чем?
— Что значит — как? Берешь машину и едешь.
— А я без машины сегодня!
— Станислав, ты все время без нее, — устало напомнил генерал-лейтенант.
— Ну и что, а сейчас я за ней не поеду.
— И не надо. Выделим тебе служебную, не переживай.
Но Крячко продолжал сопротивляться.
— А мне за руль нельзя! — категорически отказался он.
— Это как?
— А так! Я же лечился вчера, вот и нельзя.
— Хорошо ты лечился, я смотрю! — насмешливо произнес Орлов.
— Но вылечился же! — не без гордости парировал Крячко. — Давай мне водителя — тогда поеду!
— Стас, ну какого водителя, все заняты, кто тебя повезет?
— А я без водителя не поеду. Я не собираюсь подвергать риску свои и чужие жизни! — упирался Крячко.
— Тогда садись и разгребай писанину! — разозлился Орлов.
— И писанину разгребать я не собираюсь, я только с больничного вышел и не намерен заниматься рутиной!
— Да что же ты как маленький, Стас! — возмутился Орлов, но, зная про непробиваемое упрямство Крячко, все же сдался: — Ладно, будет тебе и машина, и водитель.
Удовлетворенный Крячко направился в кабинет ждать водителя и пить чай. Через пятнадцать минут в дверь постучали.
— Здравствуйте! — поздоровался с Крячко молодой лейтенант.
— Ну привет! — откинувшись на спинку кресла и положив ноги на гуровский табурет, бросил Станислав. — Сейчас я чай допью, и поедем.
— А куда едем?
— В Москвореченск! — важно сказал Стас.
— Понял. Я вас внизу в машине подожду, — сказал парень, подозревая, что чаю ему здесь никто не предложит.
Крячко ничего не ответил, махнул рукой, внутренне радуясь понятливости водителя. Он не спеша допил чай, оделся и вышел на улицу. Открыл дверцу машины, сел, вальяжно развалившись на сиденье.
— Заводи! — скомандовал Стас и начал тыкать кнопки магнитолы в поиске подходящей музыки.
Водитель завел мотор, и машина покатила по заснеженной улице. Салон очень быстро прогрелся, и довольный Крячко уткнулся подбородком в воротник куртки.
* * *Москвореченск — типичный райцентр Подмосковья — в середине декабря представлял собой зрелище весьма несимпатичное. Грязные кучи снега, серые невыразительные хрущевки, народ в одинаковых куртках-дубленках невзрачных расцветок с капюшонами.
Водитель вел машину по навигатору. Путь лежал на улицу Советскую, которая находилась в квартале, ограниченном улицами Первомайской, Кирова и Горького. Эти улицы были похожи друг на друга, как и их названия, которые можно встретить практически в любом городе России.
На улице Советской находился офис интернет-издания moskvareka.ru, в котором трудился убитый Олег Никонов. Офис располагался в двухэтажном доме и занимал маленькое помещение, вход в которое едва угадывался в торце здания. Впрочем, это Крячко предстояло еще обнаружить, поскольку с фронтальной стороны дома не было никаких указателей.
Крячко прошел через предбанник, открыл дверь, на которой висела бумажная табличка с названием интернет-издания, и оказался в очень тесной комнатке, где стояло три стола с компьютерами. За одним из них сидел долговязый худой мужчина средних лет, в очках на вытянутом лице, имевшем унылое выражение. За дальним столом сидела молодая коротко стриженная брюнетка.
— Здравствуйте, — произнес Крячко и полез в карман за удостоверением.
Мужчина в очках подозрительно, как показалось подполковнику, на него посмотрел.
— День добрый, — настороженно сказал долговязый, придав своему лицу серьезное выражение.
Он встал со стула и вытянулся прямо перед Крячко на все свои сто восемьдесят пять сантиметров.
— Я из Москвы, из полиции, по поводу Олега Никонова, — обстоятельно объяснил Стас, раскрывая удостоверение.
— А что с ним случилось? — насторожился собеседник, косясь на удостоверение. Крячко захлопнул «корочки» и быстро убрал документ в карман.
— Об этом чуть позже, — пообещал полковник и без приглашения взял стул от соседнего стола. — Для начала ответьте на мои вопросы. Первый: какую должность у вас занимает Олег Никонов?
Худощавый слегка растерялся, поправил очки и сел на свое место.
— Он вообще-то владелец нашего интернет-ресурса.
— А вы кто?
— Я старший редактор, Антон Дубнев, — мужчина подчеркнул слово «старший».
— Хорошо, Антон, значит, Олег — ваш непосредственный начальник, — резюмировал Крячко.
— Он вообще начальник, — ответил Антон. — Нас всего тут четыре человека, то есть Олег, я, Наташа, — он кивнул в сторону молодой брюнетки, — и еще Ольга, но ее сейчас нет на месте.
— А скажи, Антон, — по своему обыкновению Крячко перешел на фамильярный стиль общения, — когда ты последний раз видел Олега?
— Видел несколько дней назад, потому что он уехал в Москву по делам. А слышал — вчера вечером, мы созванивались. И все-таки, что случилось? — насторожился Дубнев. — Я звоню ему сегодня с утра, но телефон недоступен. И… ваше появление здесь…
— Оно не случайно, — подхватил Крячко, — сегодня утром ваш начальник был обнаружен мертвым в номере московского отеля.
Глаза Дубнева широко раскрылись, это было заметно даже сквозь очки. Сидевшая за соседним столом Наташа вскрикнула, прикрыв рот рукой.
— И в связи с этим у меня к вам есть вопросы.
— Его убили? — уточнил Дубнев. При этом лицо старшего редактора как-то даже вроде окаменело.
— Вот это пока непонятно. Не сам же он отравился…
— Вот как? Отравили, значит… То есть вы пришли к нам узнать, кто бы мог это сделать? — спросил Дубнев, но, не дождавшись ответа, снял очки, покачал головой и воскликнул: — Поверить не могу!
— Тем не менее поверить придется, — серьезно произнес Крячко. — Ну и, естественно, учитывая вашу профессию, я сразу же отрабатываю версию, как это у нас говорится, «связанную с профессиональной деятельностью» убитого.
Выражение лица Дубнева приобрело оттенок праведного гнева.
— Разумеется! — закивал он. — С чем же еще это может быть связано? Я это предвидел.
— Вы провидец? — уточнил Крячко без тени улыбки на лице.
Нарочито серьезный вид его сбил с толку Дубнева, принявшего высказывание полковника за чистую монету.
— А тут не нужно быть провидцем, — сухо сказал он. — Это очевидно!
— Правда? — заинтересовался Крячко. — Может быть, вы и имя убийцы можете назвать?
— А здесь не надо далеко ходить! — развел руками старший редактор. — Как бы печально это ни звучало, но здесь не обошлось без участия мэра нашего города Валерия Андреевича Галактионова, — сказал он. — Не лично, конечно. Но у него целая свита лакеев, которых можно использовать в любой роли.
— Отчего так? — поднял бровь Крячко, не ожидавший столь категоричного суждения.
