Александр Золотько - Игра втемную
А может быть, и эта авария была частью спектакля? Не похоже. Парамонов не знал, во всяком случае, я ему не говорил о том, что меня уже просили заняться делом об убийстве Лушниченко. Тем более, что в моем восприятии это убийство ну уж никак не связывалось с не известной мне тогда еще группой «Сверхрежим». Вернее, названия этого я не знал, но о существовании ее я уже слышал. Едем дальше. Парамонов и Святослав пытаются передать мне информацию. Информацию очень скандальную, и хотят передать ее мне, человеку, который засветился перед шпионским сообществом не без их помощи. И это никак не связывается со «Сверхрежимом». Разве что попутчиком у меня в купе, кроме загадочной Нины, оказывается еще и словоохотливый Олег Игоревич. Правда, отработал в этом направлении на все сто процентов. И еще кто-то из них попытался меня подставить с пакетиками сахара. Кому это выгодно? Черт его знает, честно подумал я и стал поглядывать на дорогу. За окном шли дикие и лесистые места.
– До Москвы еще не доехали? – спросил я Петрова.
– Еще и Тулы не было, – спокойно ответил Петров.
– Нам еще долго трястись? – продолжал я расспросы. Раз уж Петров взялся меня катать, то пусть хотя бы экскурсию проводит.
– Вы как относитесь к пешим прогулкам? – вопросом на вопрос ответил Петров.
– Если вы хотите меня высадить с тем, чтобы я шел домой пешком, то лучше сразу пристрелите!
– Домой вы вас отвезем, со временем. Я о пешеходной прогулке спрашиваю потому, что километров пять нам придется пройти – дальше машина не проедет.
– И скоро нам маршировать? Машина затормозила.
– А вот прямо сейчас и пойдем. Вы не переживайте, тут все время идти по ровному. Дорога неплохая и грязи почти нет.
И это он говорит после того, как заявил о полной невозможности полевого образа жизни. Я решил, что счастья на свете не бывает, а порядочного человека найти практически невозможно. Я очень вежливо поблагодарил водителя за приятное путешествие, забрал сумку и вылез из машины. Петров о чем-то переговорил с водителем, тоже вылез из машины и открыл багажник. Оттуда он тоже извлек сумку. Закрыл багажник, поставил сумку на землю и извлек из нее автомат. Покосился на меня, хмыкнул. Вставил магазин и передернул затвор.
– Ну что, пойдем? – бодро сказал он.
– Вы автомат на предохранитель не поставили, – напомнил я.
– Знаю, – ответил Петров и пошел вперед. Я пошел следом.
16 марта 1995 года, четверг, 18-40 по Киеву, Восточная Украина.
Старший сержант милиции Юрий Браташ всегда старался взвешивать свои поступки. Работа в ГАИ давала ему очень много возможностей для пополнения семейного бюджета, но эти возможности Браташ старался использовать очень аккуратно. Он старался не доить машины на автострадах. С одной стороны, «дойка» приносила реальную прибыль регулярно, с другой стороны, нашлось бы слишком много желающих вытеснить Браташа с хлебного места. Браташ конфликтовать по мелочам не любил. Но и упускать свой шанс не собирался. После того, как между Россией и Украиной неожиданно возникла граница и появились таможенники, Браташ понял, что неизбежно появятся и контрабандисты. В связи с этим дежурство на проселочных дорогах стало довольно прибыльным. Деньги поступали неплохие, но Браташ великолепно понимал, что все деньги не заработаешь, а посему всегда делился со своим напарником, младшим сержантом Касьяненко. Так было безопаснее.
Последние два дня выдались безрыбные, и на сегодняшний вечер Браташ возлагал особые надежды. Из своего жизненного опыта он вынес, что неудача не может тянуться вечно. После двух постных дней должно было наступить разговение. Поэтому, когда Касьяненко, прислушавшись, вдруг сказал, что идет машина, Браташ не испытал ничего, кроме удовлетворения – то, что это потенциальные клиенты, он не сомневался.
Браташ не торопясь вылез из патрульных «жигулей» и встал почти на середине дороги. Касьяненко расположился за машиной.
– Грузовик идет! – сказал Касьяненко.
– Похоже, «ЗИЛок», – кивнул Браташ.
Потрепанный «ЗИЛ» с брезентовым тентом вынырнул из-за лесополосы. Скорость он не превышал, это было видно и невооруженным глазом. На этом проселке разогнаться особой возможности и не было. Браташ подождал, пока «ЗИЛ» подъедет поближе, и помахал жезлом, указывая на обочину. Грузовик затормозил и послушно съехал на указанное место. Браташ уверенно двинулся к машине, но не к водительской дверце, а к дверце пассажира. Обычно в таком случае клиенты сразу понимали, что права и путевые листы можно не предъявлять, нужно сразу переходить к делу.
На этот раз на лице пассажира не появилась дежурная заискивающая улыбка. Он спокойно ждал старшего сержанта, даже не пытаясь выйти из машины.
«Засранец! – подумал Браташ. – Не знает, с кем связался!» – и, на ходу обернувшись к Касьяненко, сказал:
– Посмотри, что у них в кузове.
– А в чем, собственно, дело? – неожиданно спросил пассажир. – У нас все документы в порядке, мы ничего не нарушили,
– Вот мы сейчас и посмотрим. Выходите из машины, – приказал Браташ.
Пока водитель и пассажир вылезали из машины, Браташ спросил у Касьяненко:
– Что у них в кузове?
– Тут люди, человек десять.
– Далеко собрались? – повернулся Браташ к водителю.
– На рыбалку.
– На рыбалку, – удовлетворенно повторил за ним Браташ, – в такую пору?
– Что дальше делать? – спросил из-за машины Касьяненко.
– Проверь вещи. Они вроде бы на рыбалку в наши края собрались.
Касьяненко засмеялся и полез в кузов.
– Ваши документы? – наконец перешел к официальной части Браташ.
Водитель сунул ему в руки свои бумаги,
– И паспорта тоже.
– Это еще зачем? – недовольно спросил пассажир.
– Приграничная зона, – пояснил Браташ.
– Ну, как знаешь, – медленно сказал пассажир, и в лице его что-то изменилось. Браташ почувствовал беспокойство. Не отрывая взгляда от руки пассажира, медленно приближающейся к карману, Браташ попятился, попытался нашарить застежку кобуры, но не успел ни расстегнуть ее, ни вытащить пистолет.
Из кузова донесся приглушенный крик, но Браташ не обернулся. Он был загипнотизирован дулом пистолета в руках пассажира.
– Своим делом надо заниматься, – сказал пассажир. Браташ кивнул.
– Сержант, вы тут одни? – поинтересовался пассажир.
– Д-да.
– Не повезло вам, мусора, не повезло, – сказал пассажир, и пуля разнесла старшему сержанту голову.
Из кузова выпрыгнул Роман:
– Что делать со вторым?
– Тебе объяснять?
– Там добровольцы запсиховали.
Командир быстро подошел к заднему борту. Младший сержант сидел, прижавшись к стойке тента, и с ужасом смотрел на автомат в руках Максима. Двое держали Касьяненко за руки, остальные смотрели на это почти с таким же ужасом, как и милиционер.
– Что замерли? – спокойно спросил командир. – Назад дороги нет. Или вы все хотите сесть? Я вас предупреждал – война уже началась.
– Так мы же в Чечню… – невнятно пробормотал один из добровольцев.
– Туда еще попасть нужно. А если не разберемся с ментами – никуда, кроме зоны, не попадем. Снимайте «свистак» с машины. А ты, Макс, присмотри за остальными.
Максим повернулся к остальным сидящим в кузове и демонстративно поправил автомат на коленях.
Касьяненко стащили с кузова и прислонили к машине – ноги его почти не держали. Командир оценивающе оглядел его, потом перевел взгляд на сидящих в кузове:
– Ты, Дима, что-то насчет боевой обстановки говорил сегодня? Давай сюда, спускайся.
– Я, Андрей Иванович… зачем? – начал было здоровяк, но, взглянув в глаза командира, замолчал и спрыгнул на землю.
– Пойдем, – сказал командир и подтолкнул Касьяненко. Тот пошел к «жигуленку», но замер, увидев лежащего Браташа и его изуродованное лицо. Желудок младшего сержанта свело, и его вырвало.
– Давай, Дима, – сказал командир и протянул здоровяку пистолет.
– Не надо, – между приступами рвоты выдавил Сасьяненко.
– Дима!
Дима взял из рук командира пистолет и повернулся к милиционеру. Прицелился ему в затылок, оглянулся на командира. Тот молча наблюдал. Внезапно Касьяненко побежал на негнущихся ногах. Он бежал слишком медленно, пытаясь оглянуться на бегу. Это словно подтолкнуло Диму, и он нажал на спусковой крючок. Пуля ударила младшего сержанта в плечо и развернула его лицом к стрелявшему. Дима механически нажал на спуск еще раз. Вторая пуля опрокинула Касьяненко. Дима сделал три шага вперед и выпустил в корчащуюся на земле фигуру оставшиеся в обойме патроны.
– Очень хорошо, – сказал командир и забрал пистолет, – иди в машину.
Дима недоуменно посмотрел на командира.
– Все в порядке, – сказал командир, – эти сволочи позорили нашу страну. Мы просто их наказали.
Понял?
– Понял, – кивнул Дима.
– Рома, ты здесь все прибери, потом нас на «жигуленке» догонишь, – сказал командир и сел в кабину.
