Спираль зла - Бернар Миньер
– Здравствуйте, я отец Даниэль Эйенга. Прошу прощения, но мое маленькое путешествие заняло чуть больше времени, чем я планировал: на обратном пути проколол колесо.
Сервас улыбнулся, когда священник спрыгнул на землю, снял каску, вытер вспотевшее лицо и поскреб голову.
– Здравствуйте, отец мой. Я майор Сервас, а это лейтенант Чэн.
– Чэн? – переспросил Эйенга, уставившись на Самиру.
– Мой отец китаец, а мать – франко-марокканка, – уточнила она, улыбаясь. – Как вы могли заметить, я больше похожа на мать, чем на отца. Меня зовут Самира.
– А вас? – спросил священник у Серваса.
– Э-э… Мартен.
– Прекрасно, Самира и Мартен. Пожалуйста, следуйте за мной.
Он прошел в неф, ведя велосипед рядом с собой и цокая по плитам пола каблуками своих ботинок. Потом двинулся по центральному проходу, поздоровался с пожилой женщиной, стоявшей на коленях возле скамьи, и свернул налево, к алтарю. Сервасу стало интересно, не катается ли он втихомолку по церкви, когда она закрыта.
Они прошли за ним в крошечную ризницу. По стенам здесь были развешаны африканские маски и разноцветные ткани. Низкая мебель для предметов культа. Маленький книжный шкаф. Сервас подошел к нему. Вместе с христианской литературой на полках стояли «Под солнцем Сатаны», «Священник Леон Морен», «Там, внизу»[34]… Среди книг он увидел даже романы Стивена Кинга.
– Дайте мне всего минуту, – сказал священник.
Он исчез в соседней комнате и вскоре вышел уже в своей «униформе»: римский воротничок, накрахмаленная черная рубашка и черная ряса с крестом на груди.
– Душ подождет, – сказал Эйенга. – Простите за задержку. Моя жизнь – сплошной марафон. В воскресенье я служил мессу в церкви, рассчитанной на триста верующих, а нас было всего одиннадцать. В деревнях моих прихожан разделяют большие расстояния, да и с места они могут сняться не всегда. Я устраиваю для них собрания и встречи – и для стариков, и для молодых. Время мое расписано по минутам, но я всегда стараюсь найти возможность заняться спортом. Еще я веду курсы африканской кухни. Думаю, что это моя кухня и привлекает ко мне прихожан, – прибавил он, улыбаясь, – гораздо больше, чем религия… – Лицо его стало серьезным. – Но вы ведь не затем приехали ко мне, чтобы поговорить об этом…
– Вы правы, не за этим, – сказал Сервас, уже начав терять терпение. – Жандармы сообщили нам, что вы связывались с ними по поводу Маттиаса Ложье, кинематографиста-декоратора, страдавшего раком. Он умер в больничном центре в Акс-ле-Терм, и причина его смерти стала объектом расследования. Этот Ложье долгое время работал на съемках у Морбюса Делакруа, режиссера фильмов ужасов. И вышло так, что мы, со своей стороны, тоже ведем расследование преступлений, которые, как нам кажется, каким-то образом связаны с кинематографом Морбюса Делакруа. А по словам жандармов из Фуа, вы рассказывали им и о других событиях – например, историю с продюсером фильмов…
– Это верно.
Сервас подождал продолжения.
– Маттиас Ложье был убит, я в этом убежден, – заявил Эйенга. И интуиция подсказывает мне, что за этим убийством стоит что-то глубоко жестокое и скверное. К тому же в это время произошло несколько очень странных событий…
Сервас на миг ощутил тишину и покой, царящие в церкви. Покой, который теперь, казалось, покинул священника.
– Расскажите, отец мой.
И тот заговорил. Не считаясь со временем, он рассказал о ненастной ночи, когда соборовал Маттиаса Ложье в больничном центре в Акс-ле-Терм, о конверте с нарисованной спиралью, который доверил ему Маттиас (Сервас напрягся, услышав слово «спираль»), о том, что Ложье настаивал, чтобы конверт был передан из рук в руки, о своем визите к продюсеру Кеннету Цорну, обитателю острова в Бретани, и о странных предложениях, которые делал ему этот Цорн, производивший впечатление человека, страдающего очень необычной формой безумия. О том, как после его визита Цорн покончил с собой. Рассказывая, священник словно видел его перед собой. Видел его спесь. Видел его бред. И постепенно его начала бить дрожь. Под конец он поделился своими мыслями о смерти Ложье на больничной койке, и о том, что эту смерть медперсонал больницы назвал «подозрительной». По лицу священника сбегали струйки пота, глаза сверкали огнем. Сервас догадался, какое напряжение им владело.
– А конверт? Вы знаете, что в нем было?
Священник кивнул.
– Электронный ключ.
– И вы знаете, что было на этом ключе? – спросила Самира. По мере того как священник рассказывал, ею овладевало какое-то странное и болезненное ощущение, словно ее погружали в гипнотический сон.
– Да. Там было видео…
Мартен и Самира переглянулись.
– Вы его смотрели?
Вопрос задала Самира. В ризнице воцарилось какое-то неестественное затишье, как перед грозой. В воздухе повисли неуверенность и угроза. А может, это Сервас затеял какую-то свою игру… Они неумолимо приближались к истине. И в этом движении было что-то пугающее: они изо всех сил старались откреститься от того, что могли обнаружить.
Священник явно колебался.
– Кеннет Цорн просмотрел видео раньше меня, но я-то видел его еще раньше, – ответил он наконец, вспомнив, как обвел продюсера вокруг пальца. – Прежде чем отдать конверт этому человеку, я его вскрыл с помощью пара. В конце концов, Маттиас Ложье вообще не запрещал мне ни вскрывать конверт, ни смотреть, что там внутри. А мне очень хотелось проверить, не содержит ли он что-нибудь противозаконное или… аморальное.
Эйенга рассказал им все, что увидел: человека (Маттиаса Ложье), обещавшего ад всем, кто не раскаивается в содеянном, что бы они ни совершили. Рассказал и о страхе в глазах Цорна, когда тот посмотрел фильм, и о вопросах к продюсеру, и о странном способе отправки письма.
– Вам, случайно, не удалось скопировать этот фильм?
Священник согласно кивнул.
– Удалось. Перед отъездом в Бретань я из осторожности скопировал его и сохранил. Вероятно, для этого бедняги фильм был очень важен, и мне хотелось, чтобы он не растерялся и не перепутал файлы.
Отец Эйенга дышал хрипло, со свистом. Сервас, внимательно вглядевшись в него, догадался: «Он боится. Боится того, что мы сейчас увидим. Боится, что, помимо воли, стал соучастником страшного преступления».
– И где сейчас находится эта копия? – спросил Мартен.
Священник глубоко вздохнул.
– Я отдал ее жандармам.
– Каким жандармам? Из следственной бригады Фуа?
– Да.
Это были те самые жандармы, что нанесли визит Морбюсу Делакруа и известили его о смерти Кеннета Цорна и Маттиаса Ложье. Опять все уперлось в Делакруа и его фильмы…
Священник снова забеспокоился.
– Этот кошмар меня не
