Фридрих Незнанский - Девочка для шпиона
— У нас разная специфика, молодой человек! К тому же я жду ответа не от вас, а от Меркулова.
— Майору Грязнову дал санкцию я, — сказал Костя. — Хотя это не входит в мои прямые обязанности…
— Я знаю, — перебил нетерпеливо Пермитин. — Есть начальник отдела Шелковников.
— Да, — кивнул Костя. — Но вашего ведомства он по коммунистической привычке боится больше, чем генерального прокурора!..
Тень улыбки скользнула по тонким и, казалось, пересохшим губам Пермитина. Однако Меркулов не дал ему как следует насладиться сим маленьким триумфом.
— Но я, как вы знаете, не испытываю комплексов. И если следователь приносит мне достаточно веские основания для задержания подозреваемого, я, как заместитель прокурора России, отвечающий за следственную власть, дам санкцию. И виза Шелковникова в этих случаях не нужна.
— Значит, вы санкционировали арест Андриевского?
— Да.
— И что же ему инкриминируется?
— Убийство девушки, труженицы массажного кабинета.
Тут наконец презрительная надменность Пермитина сменилась живым чувством — не страхом, не гневом, а безмерным удивлением.
— Да не может этого быть?! Зачем она ему? Она же нормальная современная поблядушка, ничего, кроме мелких подарков, от него не требовала!
Теперь пришел черед удивляться Косте:
— Так вы в курсе его увлечений?
— Почему нет? Он же мне зять все-таки, знаете ведь?
— Да, но это же как-то…
Пермитин усмехнулся:
— Что тут такого? Через Мину он, кстати, и с дочкой моей познакомился.
— Через кого?
— Ну вот! Притворяетесь, что ли? У нее кличка рабочая — Мина, потому что без оболочки формы как у секс-бомбы, а в одежде размеры почти подростковые, вот и прозвали Мина. Так что не мог он ее убить, да и вообще Юрка чистюля. Я хотел его в оперативный отдел забрать — работа интересная и звания быстрей идут, но характер не тот.
Мы с Костей были слегка шокированы.
— Вы хотите сказать, что Андриевский давно знаком с Мещеряковой? — осторожно спросил Меркулов.
— С кем?
— С убитой. С Катериной Мещеряковой.
Теперь был озадачен Пермитин.
— Какая Катерина? Мину Диной зовут… Может, вы, ребята, не по адресу шьете?
Костя достал фотографию, на которой были запечатлены Мещерякова с Андриевским.
— Вы эту девушку называете Миной?
Несколько мгновений Пермитин всматривается, потом качает головой:
— Нет, эту не знаю… Случаем не монтаж?
— Возьмите себе, проверьте. Фотография сделана в день убийства, за несколько часов до смерти девушки.
— Вы что, поставили парня под наружку? — обиделся Пермитин.
— Да нет, это не мы. Мы даже не подозревали его, пока случайно снимки не попали к нам. А снимал один фотограф-шантажист.
— Дурак! — смачно сказал Пермитин.
— Кто? — поинтересовался я.
— Юрка дурак! — зло посмотрел на меня начальник отдела нелегалов. — Сколько раз учил растяпу: будь ты хоть на последнем этаже небоскреба, а шторы на всякий случай задерни!
— Непослушный зять, — вздохнул Меркулов.
— Это, положим, не ваше дело! — отрезал Пермитин.
— Вне всякого сомнения, — согласился Меркулов. — Но зато наше дело допросить вашего зятя, с тем чтобы он мог доказать свою невиновность.
Пермитин саркастически улыбнулся:
— Не думаю, что ваши намерения так святы. Вас, пожалуй, больше устроит, если он не сможет оправдаться! Я, конечно, вас понимаю, вы на работе, вы не виноваты в том, что на фотографии Андриевский хоть и в презираемой им милицейской форме… Но вам придется подождать, господа следователи, пока Юрий вернется из командировки.
— И куда же он направился, если не секрет?
— В город Грозный.
— Что ж, если гора не идет к Магомету… — произнес Меркулов.
— Не советую, — быстро отрезал Пермитин.
— Что так?
— Вы же сами прекрасно знаете.
— Знаю. И не понимаю, что там может делать работник информационно-аналитического отдела нашей славной разведки.
— Так у нас же не архив, анализировать иногда приходится и по горячим следам.
— А кто там уже наследил?
— Со временем узнаете!
— Кое-что мы уже знаем! — заявил я, может, более заносчиво, чем хотел.
— Например?
— Всего несколько недель прошло, как по тем же суровым краям Андриевский странствовал в компании с американским разведчиком и двумя девушками. Вы можете сказать, что имел место обмен опытом представителей двух дружественных разведок. Но вы не скажете так, потому что обмен этот закончился в Москве автоматными очередями, и вы об этом знаете. Затем умирает одна из девушек, которые сопровождали шпионов в их «веселом» путешествии. Согласитесь, тут много вопросов.
— Для вас — может быть, но не для меня!
— Тогда развейте мои сомнения.
— Могу сказать только одно — мы знали, кто скрывается под фамилией Кервуд, и контакты Андриевского с ним были частью проекта перевербовки американца. Нападение в Кунцеве на их машину — случайность, непредвиденное стечение обстоятельств. Больше мне нечего вам сказать.
— Хорошо, — сказал Костя. — Спасибо и на этом. Только какие бы важные задания ни выполнял на благо родины Юрий Владимирович, если виновен, он предстанет перед судом по обвинению в уголовном преступлении!
Пермитин снова усмехнулся. Он часто улыбался, но, глядя на растянутые в веселую гримасу тонкие губы главного шпиона страны, улыбаться в ответ не хотелось.
— Меркулов, я много слышал о вас. Много хорошего. Как вы умудряетесь работать сейчас, в этой обстановке? Вы же не можете не нарушать закон, даже невольно!
— Могу. Хотя с каждым днем это получается все труднее.
— Скажите, вы серьезно грозите судом или так, блефуете?
— Серьезно.
— Не обольщайтесь, Меркулов, не будет никакого процесса, ни закрытого, ни открытого. Андриевский может быть виноват только перед Службой внешней разведки и только перед ней, в случае чего, будет отвечать!
13Мы вернулись в прокуратуру, разбрелись по кабинетам. Через несколько минут Костя позвонил мне по внутреннему телефону и коротко приказал:
— Зайди.
Когда я появился в его кабинете, Костя сказал:
— Был у генерального. У него… скажем, спина в мыле, не до мелких уголовно-шпионских дел, все полномочия по ведению дела Кервуда-Кука отдал мне. Планирую по-быстрому сделать вылазку в Чечню, пока там не началась заварушка. Ты поедешь?
— Зачем спрашиваешь?
— Потому что может случиться всякое в тех краях. Президент предложил Дудаеву ультиматум, срок его истекает через несколько дней, туда стягиваются войска. Так что для людей семейных эта поездка — дело добровольное.
— Я поеду.
— Тогда посмотри документ.
Он протянул мне машинописный лист.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
(о соединении уголовных дел)
Следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре России Турецкий А. Б., рассмотрев материалы уголовных дел, возбужденных по факту убийства гражданина США Кука и гражданки РФ Мещеряковой, руководствуясь ст. 26 УПК РФ,
постановил:
1. Принимая во внимание указание Генерального прокурора России, поручившего лично мне расследование данных убийств, — принять оба дела к своему производству, засекретить их, присвоив гриф «сов. секретно», и вести следствие по спецправилам ведения расследования секретных дел.
2. Ввиду того что оба преступления связаны между собой, соединить их в одном производстве.
3. Поскольку расследование вышеуказанных преступлений представляет значительную сложность, создать следственную бригаду в составе: Турецкий А. Б. — бригадир, Грязнов B. C. (сотрудник МУРа) и Величко О. А. (следователь Мосгорпрокуратуры).
Следователь по особо важным делам
при Генеральном прокуроре РФ
советник юстиции
А. Турецкий
— По тексту есть вопросы? — спросил Костя, когда я возвращал ему листок.
— Самая малость — члены бригады поставлены в известность?
— А как же! С каждым все заранее оговорено.
— Ясно. А с их начальством согласовано?
— Молодец! — восхитился Меркулов. — Бюрократом растешь! В лучшем смысле этого слова! Прокурору Москвы и начальнику МУРа отправлены необходимые письма за подписями соответственно генпрокурора и замминистра внутренних дел.
— Да, — признал я, — хорошая работа.
— А ты думал! Мне одному там будет скучно!
— Так ты тоже едешь?
— Еду. Лиде обещал…
Я поднял глаза к потолку, намекая на руководство:
— Отпустят?
— Ввиду важности дела, которое тебе поручено, я выезжаю на место, чтобы обеспечить контакт следственной бригады со смежниками из контрразведки и федеральных войск.
