Николай Иванов - Наружка
— Прекрасно, — успокаивая девушку, беззаботно проговорил Дима. — Расселение из коммунальной квартиры тебя не интересует?
Она от волнения даже не прочла объявление, которое они так внимательно рассматривали. Тихо ответила:
— У меня однокомнатная.
— А у меня вообще никакой. Значит, нам этот столб не подходит. Идем дальше.
Проходя мимо брошенной пачки, Дима быстро поднял ее, осмотрел:
— Таким образом могут оставить кому-нибудь информацию, — с увлечением раскрывал Зеркальцев девушке секреты ОРД. Повертев в руках пачку и не найдя на ней никаких знаков, отбросил в сторону. — А ты, если чего не знаешь, спрашивай, — снисходительно разрешил он.
Тем временем наблюдаемые, развернувшись, пошли обратно, и Шура вцепилась в руку оперативника. У нее начали заплетаться ноги, и он впервые испугался за свою самодеятельность: вдруг рухнет без чувств. А всего-то и делов, что знаешь: навстречу идут уголовники. Ну и пусть, мало ли их ходит совершенно открыто после перестройки.
— А кино все же оказалось ничего, зря на него поклеп наводили, — поравнявшись с телохранителями, сказал Дима. Они идут из кино и никого не трогают. Только бы выдержала Шура. Как все-таки это тяжело — сталкиваться лоб в лоб с тем, кого ведешь…
Однако еще труднее, чем не поднять взгляд перед врагом, оказалось сдержать себя и не оглянуться. Увидев лавочку около песочницы, Шура направилась к ней и обмякла, лишь коснувшись ее.
— Все нормально, они просто проверялись, — успокаивал девушку Зеркальцев. — Ну, не пойдешь к нам в оперативники? Ладно, не надо. Хотя все дело в опыте и привычке.
— Пойдем в гостиницу, — не слушая его, попросила Шура.
— Пошли, — тут же согласился Зеркальцев.
Чтобы не идти мимо дома и ненароком вновь не попасться на глаза телохранителям, Дима повел Шуру в проход за гаражами. Но не успели они сделать несколько шагов, как из щели между «ракушками» протиснулась девица в черном брючном костюме и шляпке. Завопив, с ходу вцепилась в кудряшки Шуры, начала трясти ее:
— Ах ты, сучка! Тебе своего мужика мало, другого подавай? Ну я тебе патлы повыдергиваю.
— Э-э, — придя в себя от неожиданного нападения, подался на защиту Дима. Но тут же получил со всего размаха пощечину.
— А ты, подлец, молчи. Сволочь. Сутенер несчастный. Я на него свои бабки трачу, а он с этой шалавой по кинам ходит. Ай, ай, какие мы культурные. Ну, что выпучился? Скажи еще, что видишь меня в первый раз.
Дима, наверное, это и хотел сказать, но ему не дали:
— Я тебя куда послала? Я тебя на базар послала, а не в кино, кобель вонючий.
Шурочка, закрыв голову руками, с ужасом смотрела на нее. Из-за гаражей на шум стали выглядывать водители.
— И вы все кобели, — обернулась к ним черная пантера. — Чего регочете? Интересно?
Диме показалось, что среди зевак мелькнули и знакомые телохранители. Но что за стерва на них налетела, с кем спутала?
— Давай, пили домой, я с тобой еще там поговорю, — замахнулась на него девица.
— Шура, я ее не знаю, совсем не знаю, — умоляюще глядел на Краеву оперативник. — Она меня с кем-то спутала.
— Подыгрывай, потом разберемся, — вдруг тихо прошипела пантера, а для всех продолжила визг: — А ты, мымра недоделанная, чеши отсюда, пока я уши твои на одно место не натянула. Кыш!
Она замахнулась и опять тихо прошептала:
— Иди к вокзалу, там потеряйся в толпе и жди. Схватив за рукав Зеркальцева, она потащила его мимо мусорки на другую улицу.
— Ничего не понимаю, — откровенно признался Дима, подчиняясь напору незнакомки и в то же время оглядываясь на все еще стоявшую в оцепенении Шуру.
— Поймешь, когда втык получишь от начальства, — грубо, но конкретно пообещала спутница. — Вы чего сюда притащились? Кто вас звал?
— А ты… вы кто такая?
— Кому надо, тот знает.
Дима уже больше не вырывался, но его мучила мысль: что подумает Шура. Он оглянулся. Шура почти бежала в сторону железнодорожной станции.
— Но что случилось? — Зеркальцев начал догадываться, что девушка как раз из той «наружки», которую он не увидел во дворе.
— Пока не знаю, — ответила «супружница». Поправила шляпку, из-под локтя оглянулась. — Моли бога, чтобы они поверили в мой визг.
— Кто? Вы думаете, что телохранители…
— А что тут думать! Вы их только что в спину не подталкивали. И они на первой же приманке вас взяли.
— Какой приманке?
— Пачку из-под сигарет поднимал? Это же детская проверка: запомнить, где и как легла, и через минуту-другую вернуться и проверить, искали ли в ней какие-нибудь олухи шпионское донесение.
Дима покраснел так, что выдернул, наконец, свою руку из захвата: как бы не вспыхнула от его жара «жена». И какое счастье, что ничего этого не слышит Шура!
— Они пошли за вами. А вы небось собрались возвращаться в гостиницу? А там записаны все ваши настоящие фамилии домашними адресами? Прекрасно. Тогда лучше бы уж сразу казали им, кто вы такие и чего хотите. И я бы не светилась и горло не драла.
— А… что теперь? — признавая полный свой провал, попросил совета Дима. — И как быть с Шурой?
— Ее подвезут, не беспокойся. Но из гостиницы ни шагу, Заходим.
Она втолкнула нашкодившего «супруга» в подъезд, оказавшийся проходным, бегом увлекла его на соседнюю улицу и какими-то задворками привела к гостинице. Видя, что оперативник совсем поник, неожиданно дружески посочувствовала:
— Ничего, бывает. Кстати, у твоей зазнобы есть что-нибудь из одежды? Я в своем одеянии засветилась, надо полагать, на все сто.
— Вряд ли. Ехали-то на один день.
— Да я тоже в ресторан вроде как бы собиралась.
— Извините, — не понял Зеркальцев.
Девушка направилась к притормозившей за углом машине. Оттуда вылезла Шура и, хотя соперница дружески ей кивнула, испуганно уступила дорогу.
— Что на посту? — первым делом спросила Катя, усаживаясь на переднем сиденье.
— Вроде пронесло. Но ты мегера в гневе. Класс, — оценил Женя Некрылов действия напарницы. — Не дай бог вот так же попасться самому.
— А ты не попадайся, — дала мудрый совет Ракитина. А когда подъехали в район семнадцатиэтажки, опустила спинку сиденья и блаженно потянулась: — Все, я в засветке, поэтому с удовольствием выпадаю в осадок и дремлю. При пожаре выносить в первую очередь.
Некрылов, желая спокойной ночи, хотел погладить ее, словно маленькую, по голове, но Катерина уже откинулась на сиденье. Тогда он дотронулся до ее колена. Не отнимая руки, посмотрел на зажегшийся для подсветки номер дома, у которого остановились, прибавил сто, отнял единицу и выдал в эфир свои координаты:
— Мы около сто третьего.
— Хорошо, — отозвался майор Лагута. Значит, он уже был в курсе событий.
Некрылов сжал ладонью колено Ракитиной, но та, не открывая глаз, произнесла:
— Руки.
— Да ладно тебе.
— Ру-ки! — по-прежнему не двигаясь, но требовательно произнесла Катя. — «Ладно тебе» можешь оставить жене.
— Тогда спи, — пожал плечами Некрылов и демонстративно отодвинулся, чтобы не касаться Ракитиной даже локтем.
Однако долго маяться без дела не позволила рация. Юра Вентилятор попросил подтянуться ближе, и когда Некрылов просунул мордашку своей «девятки» между домов, около подъезда семнадцатиэтажки увидели белый «форд». Телохранители его и поджидали: встретили хозяина «белоснежки» учтиво, в готовности поступить в полное его распоряжение. В их сопровождении он и прошел в подъезд. Теперь оставалось ждать команды Лагуты: брать и вести до адреса эту связь или ограничиться только «Ушлым». Темень сгущалась на глазах, и, несмотря на светлый тон машины, потерять ее ночью было легко. Ну ее к черту, связь. Одной больше, одной меньше.
Лагута тоже молчал, и можно было расслабиться. Или предпринять новую атаку на колено Ракитиной.
На этот раз она резко выпрямилась:
— Еще раз протянешь руки — мало не покажется. Некрылов, похоже, не очень испугался или огорчился:
— Какой комар тебя укусил?
— Мавританский.
— Ты там была?
Впервые Катя не нашлась, что ответить. Или не захотела. Достала сигарету, прикурила.
— Ох, сидел бы на моем месте наш борец за экологию…
— Тогда бы я не курила, а играла в нарды или спала.
— Это не гордость мужчины, когда он способен спокойно сидеть около спящей женщины.
— Послушай, Некрылов. Я уже поняла, что ты — горизонтальный мужчина. Но не до такой же степени цинично и откровенно.
— Я только размышляю о сущности природы.
— О постели ты размышляешь, Некрылов. И даже не о ней, у тебя нет ни времени, ни желания приготовить постель. Ты готов использовать машину, скамейку, кусты, но только чтобы это было сразу, под рукой. Ты ведь забываешь меня сейчас же, как только мы сдаем радиостанции: все, смена кончилась.
— Ну, ты не права, — натянуто улыбнулся водитель.
