Иэн Рэнкин - Грешники и праведники

— Я знаю — знаком с вашим шефом. Он всё ещё переживает за будущее Гейфилд-сквер?

— Мы все переживаем.

— Тебе, Шивон, беспокоиться не о чем. Сокращать будут в основном гражданских.

— И что, мне теперь придётся самой печатать циркуляры? Самой снимать пальчики? Может быть, научиться самой делать вскрытие?..

Принесли закуски, и разговор прервался — они принялись за еду. Пока они ждали горячее, Кларк вытащила телефон, собираясь прогуглить Оуэна Трейнора, но Интернет не работал.

— Тут приём ужасный, — сообщил ей Гэлвин. — Даже не верится, что сидишь в центре города.

— Столичного к тому же. — Она захлопнула мобильник. Вернулся официант, спросил, понравилось ли им вино. — Замечательное, — сказала ему Кларк, только теперь заметив, что Гэлвин к своему бокалу не притронулся. Да и с аперитивом он не усердствовал.

— Хочешь сохранить светлую голову? — подколола она его.

— Что-то в этом роде.

Полчаса спустя, когда унесли пустые тарелки, официант спросил, не желают ли они чего-нибудь на десерт. Кларк посмотрела на своего спутника и сказала, что десерт им не нужен.

— Чай? Кофе?

Кларк и Гэлвин переглянулись.

— Кофе можем выпить у меня, — предложил он.

— А широкополосный Интернет у тебя есть? — спросила она.

— И широкополосный Интернет есть, — подтвердил он. Потом после паузы: — Так что, продолжим совещание?

— Продолжим, — сказала Кларк и расплылась в улыбке.

В «Оксфорд-баре» Ребус выпил всего одну порцию, потом взял такси и поехал на Гейфилд-сквер забрать свой «сааб». Он знал, что всегда может передумать, но ещё он знал, что не передумает. На Саут-Кларк-стрит горел красный. Если он включит правый поворотник, то скоро окажется дома, но, когда загорелся зелёный, Ребус поехал прямо — в направлении Камерон-Толл и Олд-Далкит-роуд. В это время парковка у больницы была почти пуста, но Ребус притормозил у двойной жёлтой линии и, вытащив из-под пассажирского сиденья табличку «Полиция», положил её на приборный щиток под лобовым стеклом. Сунул в рот мятную жвачку, запер машину и направился в больницу.

Когда он подходил к палате Джессики, дверь открылась. Он узнал Элис Белл. С ней был молодой человек — с всклокоченными волосами, в выцветших мешковатых джинсах и чёрной футболке с V-образным вырезом. Чисто выбритый, глаза светлые, зеленоватые.

— Вы, кажется, прихрамываете, — сказал Ребус, показывая на левую ногу Форбса Маккаски.

— Ногу подвернул.

— А шейной травмы у вас, случайно, нет?

Белл сжала локоть Маккаски.

— Это тот самый полицейский, — сказала она ему.

— Я уже и сам догадался.

Ребус сунул руки в карманы.

— Не могли бы мы поговорить, Форбс?

— О чём?

— О происшествии с Джессикой.

— А со мной-то зачем говорить?

— Мы всегда опрашиваем свидетелей — это помогает составить правильную картину…

— Но меня там не было.

— А ваша нога — простое совпадение?

— Ногу я подвернул несколько дней назад на лестнице, на Грейт-Кинг-стрит.

— Это правда, — тут же подтвердила Элис Белл.

Ребус задумчиво кивнул, переводя взгляд с одного на другую:

— Значит, совпадение. И тем не менее нам бы хотелось кое-что у вас выяснить.

— Сейчас?

— Можно и завтра. Приходите в десять на Гейфилд-сквер.

Маккаски задумался на секунду.

— В десять меня устроит, — решил он наконец.

Ребус протянул ему свою визитку.

— На всякий случай — вдруг возникнут осложнения. Да, кстати, если вам назад в город, то я через пять минут туда еду. Могу подбросить.

— Мы вызвали такси, — сказала Белл.

— Ну, тогда увидимся завтра.

— До завтра, — согласился Форбс Маккаски.

В дверях появился отец Джессики.

— Всё в порядке? — спросил он.

— В полном, сэр, — заверил его Ребус, проводив взглядом направлявшихся к выходу Маккаски и Белл. — Как вы только на ногах держитесь — столько сидеть без сна?

— Я нашёл гостиницу в городе. Через полчаса за мной пришлют машину.

Они вошли в палату.

— Ещё раз здравствуйте, — сказал Ребус, обращаясь к Джессике Трейнор.

— Здравствуйте, — ответила она.

— Очень мило, что друзья навещают вас.

— Да.

— Форбс просто молодец, сам ведь еле ходит — ногу повредил и всё такое.

Она не стала отвечать.

— Вы мне ничего не хотите сказать? — спросил Трейнор.

Ребус пожал плечами:

— Да нет, ничего особенного. Просто если пораскинуть мозгами, то получается, что за рулём, возможно, сидел и не осторожный водитель. — Он повернулся к Джессике. Она по-прежнему лежала на спине, по подушке разметались давно не мытые волосы. — Я так думаю, у него не было страховки или в крови могло что-нибудь обнаружиться. Это, конечно, мелочи. Но вот то, что он скрылся с места происшествия… и пытался запутать следствие…

— Вы хотите сказать — перетащил Джессику на водительское место? — Мышцы на лице Трейнора напряглись. Он подошёл к кровати, наклонился над дочерью. — Так оно и было? Этот маленький говнюк бросил тебя там одну и даже не вызвал «скорую»?

Но Джессика закрыла глаза.

— Его там не было, — едва слышно прошептала она. — Его там не было. Не было, не было.

Трейнор проводил Ребуса до главного выхода.

— Мы допросим его завтра утром, — сказал Ребус. — Посмотрим, может, дело и сдвинется с мёртвой точки.

— А если нет?

— Ну, большой беды, слава богу, не случилось. Максимум, что ему можно предъявить, — превышение скорости, если никто из них так и не скажет нам правду… — Ребус помолчал. — Вы знаете, что он сын известного политика?

— Да ну?

Ребус улыбнулся:

— Вы и раньше делали вид, что с трудом припоминаете его имя. Но вы мне представляетесь человеком дотошным. Рискну предположить, что вы наводите справки о всех бойфрендах дочери.

— Ну хорошо, — согласился Трейнор, — допустим, я знаю, кто он такой. И что из этого следует? Хотите прекратить расследование? Советуете мне не поднимать шум?

— Ничего подобного.

— Потому что я знаю, как это бывает с полицией и политиками…

— Только не здесь, сэр.

— Вы уверены?

Ребус кивнул, и Трейнор, казалось, немного расслабился, взгляд его уплыл куда-то мимо Ребуса, глаза помутнели. Потом он моргнул, возвращаясь к действительности, пожал руку Ребусу.

— Постарайтесь поспать, сэр, — посоветовал Ребус. — А в следующий раз купите ей лучше скутер.

Трейнор изобразил улыбку, после чего повернулся и пошёл назад в больницу. Телефон Ребуса завибрировал: послание от Шивон: «Проверь биографию Оуэна Трейнора».

Биографию Оуэна Трейнора? Ребус посмотрел вслед высокой, ладно скроенной фигуре — Трейнор свернул за угол и исчез из виду. Ребус позвонил Кларк, но она не отвечала, тогда он вышел за ограду больницы, выплюнул жвачку и вытащил из кармана пачку сигарет.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

3

Форбс Маккаски пришёл на несколько минут раньше назначенного. На нём был короткий плащ в военном стиле, а на плече сумка шотландского твида. Ребус провёл его в комнату для допросов, где их уже ждала Шивон Кларк. На столе перед ней лежала папка — та самая, которая была у неё на месте аварии. Она жестом попросила Маккаски сесть против неё. Стула для Ребуса не было, но они это согласовали заранее — он предпочитал стоять у стены, всегда точно напротив допрашиваемого.

— Я инспектор уголовного розыска Кларк. Сержанта Ребуса вы уже знаете.

— Значит, вы его начальница? — удивился Маккаски.

— Да, я здесь старший полицейский.

Маккаски кивнул в знак того, что усвоил это. Он сидел на низком металлическом стуле, широко расставив ноги. Словно и не чувствовал никакого дискомфорта. Кларк раскрыла папку и положила перед молодым человеком фотографию «гольфа».

— Джессике невероятно повезло.

— Да, я вижу, — сказал он, снова кивнув.

— Счастье, что кто-то проезжал мимо, — вызвали «скорую».

— Да.

— Если в машине с ней кто-то был, то «скорую» можно было вызвать раньше. В таких обстоятельствах важна каждая минута.

— Но с ней всё будет в порядке, она сама мне сказала.

— И всё же из-за потери времени её выздоровление затянется, — сблефовала Кларк и сделала паузу, чтобы он как следует переварил сказанное. — В странном для неё месте она оказалась. Джессика вам не сказала, что она там делала?

— Сказала, что ей хотелось прокатиться.

— Её отец говорит, что она никогда не лихачит на дороге…

— Может, на дороге было масло.

— На дороге ничего не было — мы проверили.

Кларк демонстративно полистала страницы в папке, как будто искала что-то, наконец извлекла другую фотографию.