Александра Маринина - Чужая маска
– Виктор Федорович, я не могу решить, рассказывать ли Сергею об этом.
– А что вас, собственно, смущает? – удивился тот. – Эта ситуация никоим образом вас не порочит и не позорит, стесняться вам нечего. Я не понимаю ваших колебаний, голубушка.
– Видите ли… – она сделала паузу, собираясь с духом. – Я не хочу понапрасну его волновать, у него и так сейчас очень напряженный период. Вы же сами сказали, что если в первый раз все сошло удачно, значит, причин для волнений нет. Может быть, не стоит ему говорить?
– Бог мой, Ирочка, какой вы все-таки еще ребенок! – добродушно рассмеялся Виктор Федорович. – Вы поймите, деточка моя, Сергей волнуется и переживает за вас не меньше, чем вы сами. Он точно так же боится, что рано или поздно случится что-то вроде сегодняшнего столкновения, и совершенно не представляет, как будет развиваться ситуация, как вы себя поведете и что будет происходить дальше. Он с ума сходит от страха, и если вы этого до сих пор не заметили, то это говорит только о его самообладании или о вашей невнимательности и нечуткости. Разумеется, он должен знать, что эпизод имел место и, что самое главное, закончился благополучно, вы не показали своего страха и неуверенности, не потеряли лица, а узнавший вас человек был посрамлен и опозорен. Ну, убедил я вас?
– Да, – твердо ответила Ирина. – Я знаю, как мне поступить.
Решение созрело быстро и приятно удивило ее саму своей нетривиальностью. Еще полчаса назад ей хотелось пожаловаться Сергею на пережитый страх, добиться, чтобы он ее пожалел и посочувствовал ей. Теперь же, после разговора с Виктором Федоровичем, она поняла, что и как нужно делать. До приезда Сергея оставался час.
За последнюю неделю он впервые должен был приехать домой один, во всяком случае, сам он на это очень рассчитывал.
– Мы сегодня без гостей, – сказал он Ирине по телефону, – так что можешь в комнате не накрывать. Я с удовольствием поужинаю на кухне.
Но Ирина все-таки накрыла стол в большой комнате, не пропустив ни одного правила сервировки, от колец для салфеток до вазы с цветами. Приготовила красивую супницу, в которой она подаст суп с китайской лапшой, цыпленком и креветками. Навертела из цветных бумажных полосочек розочки, которыми украсит отбивные на косточках. Господи, как хорошо быть хозяйкой в доме, какое счастье – готовиться к приходу мужа с работы, накрывать стол и вертеть эти идиотские, но такие забавные и придающие уют розочки.
Она зашла в свою маленькую комнатку, открыла шкаф и стала придирчиво рассматривать висящую на вешалках одежду. Ей хотелось надеть что-нибудь необычное, но не слишком вычурное для скромного семейного ужина. Ирина остановила свой выбор на простой длинной домашней юбке с высокими разрезами, которая так понравилась Сергею, и облегающей трикотажной майке с длинными рукавами и открытыми плечами. Никаких украшений, она же не в ресторане. Тоненькая золотая цепочка на шее – и все.
В десятом часу затренькал дверной звонок. Ирину с самого начала удивило, что Сергей никогда не пользовался ключами, если знал, что она дома и не спит. Потом из обрывочных фраз и междометий она уяснила, что та, другая Ирина часто напивалась до полного бесчувствия и не слышала звонков в дверь. Или обещала быть дома, а к приходу мужа ее и след простыл. Поэтому для Березина женщина, открывающая ему дверь, была символом правильно организованной семейной жизни.
Ирина бросилась к двери и распахнула ее, глядя на Березина сияющими глазами.
– Добрый вечер, – сдержанно поздоровался Сергей Николаевич, который сильно устал и рассчитывал провести дома спокойный вечер, без каких-либо эмоциональных всплесков.
Он не спеша снял пальто в прихожей, прошел в спальню, вышел оттуда через несколько минут уже не в костюме, а в привычной домашней одежде – джинсах и джемпере, вымыл руки и заглянул на кухню. Ирина хлопотала у плиты, но стол был пустым, на нем не стояло ничего, кроме маленькой вазочки с симпатичными засушенными цветами.
– Тебе помочь? – спросил он Ирину. – Давай я пока тарелки поставлю.
– Не надо, все уже накрыто в комнате, – с улыбкой ответила она.
– В комнате?
Березин не смог скрыть разочарования, и Ирина вдруг поняла, что тот вечер накануне выборов, который они провели, сидя на кухне, значит для Сергея намного больше, чем она думала. Он понял тихую уютную прелесть кухонных посиделок, во время которых иногда рассказывается и открывается такое, о чем не только сказать, а и подумать нельзя во время трапез, проходящих за торжественно накрытыми столами в больших комнатах. Он так хотел устроить сегодня такой же тихий милый вечер, во время которого он немного отогреется и расслабится. Ведь он специально предупредил ее, что придет сегодня один, без гостей и хотел бы поужинать на кухне. А она… Но у нее свой план, и она должна следовать ему.
Он молча прошел в комнату и занял свое обычное место. Через минуту к нему присоединилась Ирина.
– Мы кого-нибудь ждем? – недовольно спросил Сергей Николаевич.
– Насколько я знаю, нет, – улыбнулась Ирина. – Ты же сам сказал, что никого не будет.
– Но я смотрю, ты накрыла в комнате… Я же предупредил тебя, чтобы ты не хлопотала, мы сегодня одни и вполне могли бы поесть на кухне.
– У нас праздник, Сережа, и мне хотелось это отметить.
– Праздник?
Березин чуть приподнял брови, на лице его появилась легкая гримаса. Хотел впервые за столько дней провести спокойный вечер – и нате вам, пожалуйста, праздник какой-то выдумала.
– Открой шампанское.
Он покорно потянулся за бутылкой, снял металлическую оплетку и, крепко придерживая пробку, позволил ей выползти из горлышка. Налив золотистый напиток в бокалы, вопросительно поглядел на Ирину.
– Сережа, это правда, что бог любит троицу?
– Не знаю. – Он пожал плечами. – Какая связь?
– Прямая. Если это правда, то сегодня у нас праздник. Сегодня я выдержала третий экзамен.
– Какой еще экзамен?
– Первый был на приеме, когда в меня вцепились журналисты. Второй экзамен мне устроила твоя первая жена Диана. Но я и его выдержала. А третий мне сегодня устроил мой бывший клиент, который встретил меня в супермаркете и узнал.
– Как – узнал? – побледнел Сергей Николаевич. – И что?
– И ничего, Сережа. Я прикинулась возмущенной светской дамой, постаралась обратить на себя внимание милиционеров, в итоге мы все дружно оказались в милиции.
– В милиции?! – в ужасе переспросил Березин. – И что потом?
– Потом милиционеры навели справочки и популярно объяснили этому типу, что он обознался, потому что я умерла. Видел бы ты его рожу! Сережа, я знаю, ты очень боишься, что у нас что-то не получится, что я где-то ошибусь, скажу что-нибудь не то или поведу себя не так. Я тоже этого боюсь. Мы с тобой почти никогда не говорим об этом, словно не хотим будить спящую собаку, но я знаю – мы оба об этом постоянно думаем. Я все время боялась двух вещей: того, что не смогу выдать себя за твою Ирину, и того, что не совладаю с собой, если встречу кого-то из своих знакомых. Диана Львовна заметила, что Ирина немного изменилась внешне, подурнела, но она не усомнилась в том, что я – это она. Диану нам удалось обмануть. Твоих друзей, которые всю неделю ходили к нам в гости, – тоже. Здесь очень помогает история моей аварии и болезни. Но я все время боялась, что не смогу обмануть тех, кто знал меня. Ты понимаешь, о чем я говорю? Я боялась, что, если встречу знакомых людей, особенно тех, кто хорошо ко мне относился, был добр ко мне, я не смогу сделать вид, что это не я. Сорвусь, начну бледнеть или краснеть, брошусь им на шею или еще что-нибудь. И вот сегодня судьба устроила мне экзамен, и я его выдержала. Я не упала в обморок, я не устраивала истерик, я не сказала ни одного лишнего слова, не потеряла лица. Я выдержала это, и теперь у меня появилось чувство, что я выдержу любую ситуацию, выкручусь, вывернусь, но тебя не подведу. И ты можешь отныне больше не волноваться по этому поводу.
Она чуть помолчала, потом взяла бокал с шампанским за тонкую ножку.
– Мне кажется, Сережа, что у нас с тобой все получилось так, как мы задумывали. И я хочу, чтобы мы выпили за это. Оно того стоит.
Все это время, пока она произносила заранее продуманный монолог, Ирина не смотрела на Березина. Ей было отчего-то неловко, у нее появилось такое ощущение, будто она обманывает доверчивого ребенка. Весь этот праздник задумывался ею на первый взгляд для того, чтобы Березин понял: она беспокоится о нем и об их совместном деле. Но на самом-то деле Ирине хотелось, чтобы он заметил, какая она сильная, мужественная, не плакса и не нытик, а настоящая опора, крепкий тыл. Ей очень хотелось, чтобы он в ней не разочаровался.
Подняв бокал, она взяла себя в руки и посмотрела на Сергея. Тот сидел, сложив руки на груди и даже не думая прикасаться к шампанскому. «Все пропало, – тоскливо подумала Ирина, – я не угадала его настроения, не попала «в струю» и кажусь ему сейчас смешной и нелепой».
