Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи
7
Вскоре после новогодних праздников в 1938 году Муцуо Тои посетил Гоити Окаэ, ростовщика из деревни Каисигэ, и попросил его одолжить ему денег. Окаэ был немного удивлен, так как это была его первая встреча с Муцуо, который к тому же пришел без рекомендации. Кроме того, до него доходило о Муцуо много нелестных слухов, поэтому он почувствовал себя несколько растерянно.
Однако Муцуо вел себя сдержанно и был весьма обаятелен. У Окаэ не сложилось о нем плохого впечатления.
– Что вам нужно? – спросил Окаэ.
– Около тысячи иен… – извиняющимся тоном сказал Муцуо.
– Тысяча иен, – Окаэ закатил глаза. – Тысяча иен – это большие деньги.
– Я собираюсь заложить дом и поля, – сказал Муцуо, склонив голову.
– На что ты собираешься потратить столько денег?
Окаэ, естественно, с подозрением отнесся к Муцуо. Слухи о поведении этого человека как раз гуляли по деревне.
– Даже до вас дошли эти слухи обо мне, – сказал Муцуо с улыбкой на лице.
Было бы странно, если бы Окаэ ничего об этом не знал.
– Нельзя сказать, что ничего не слышал, – ответил поэтому Окаэ, невнятно выговаривая слова.
– Это все ложь. Никто меня не понимает. Господин Окаэ, разве я выгляжу таким злодеем? – спросил Муцуо мягким тоном с улыбкой.
– Да, бывает, люди говорят безответственные вещи, – ответил Окаэ, к собственному удивлению.
Муцуо Тои произвел на него при личном общении впечатление мягкого человека, совсем не такое, которое могло сложиться под влиянием слухов.
– Я больше не смогу оставаться в деревне, если так будет продолжаться. Я подумываю о том, чтобы уехать.
– Куда вы поедете?
– Собираюсь в туберкулезный санаторий.
– А что бабушка будет делать?
– Я хочу снять ей дом рядом с санаторием и поселить ее там.
Сказанное Муцуо звучало вполне благоприятно.
– Бабушка уже старая, она больше не работает. Если у нас будет 1000 иен, нам двоим хватит на питание, и нам не придется какое-то время беспокоиться. А за это время я выздоровею, стану работать и позабочусь о бабушке, – сказал Муцуо, показывая брошюру о туберкулезном санатории, которую он принес с собой.
* * *Позже Окаэ тщательно изучил недвижимость, которую Муцуо отдавал в залог, и в середине февраля одолжил ему 600 иен. Сумма кредита уменьшилась, поскольку, хотя дом можно было заложить, поля уже были заложены Сельскохозяйственно-промышленному банку Окаямы. В этот период Муцуо явно начал готовиться к войне против деревни Каисигэ, полицейского управления и пожарной охраны Цуямы. Эти 600 иен, конечно, были предназначены на финансирование этой войны. Возвращать их он не собирался. Одолжив, он считал их своими. Так или иначе, он все равно собирался умереть.
На эти деньги Муцуо начал закупать оружие и порох в оружейных магазинах города Цуяма. Охотничье ружье было модифицировано до девятизарядного типа, а пули заменены на более смертоносные пули дум-дум. Дум-дум – это пуля, головка оболочки которой частично раскрывается, чтобы обнажить свинцовый сердечник. Такие пули можно изготовить самостоятельно. Рана от такой пули получается гораздо больше и трудно заживает, что делает ее смертельной даже при одном выстреле. Поэтому использование этих пуль на войне было запрещено международным правом. Они применяются только для охоты на диких животных. Название пули происходит от того, что пули этого типа были впервые изготовлены в городе Дум-Дум в Индии.
Кроме того, Муцуо перестал носить с собой ружье во время ночных обходов, а начал украдкой ходить в сосновый лес в горах Сэннин и настойчиво практиковаться в стрельбе. Ружье больше не мозолило глаза жителям деревни. До этого он тренировался от случая к случаю, но теперь стал упражняться регулярно и прилежно. По большей части он тренировался после наступления темноты, и делал это в самых разных ситуациях – стрелял от бедра, вслепую и на бегу. Причем, поскольку он делал это ночью, полагаясь на луну или слабый свет фонарика, окрестные жители недоумевали и распространяли очередные сплетни. Ночью выстрелы были хорошо слышно. Так что сплетни быстро распространились по Каисигэ.
Сначала в деревне думали, что это стреляют на занятиях по военной подготовке ученики средней школы в Цуяме. После событий на мосту Марко Поло военная подготовка в средних школах была значительно усилена, и ученики старших классов регулярно стреляли боевыми патронами.
Однако вскоре жители села узнали, что это не военная подготовка. Для этого оказалось достаточно спросить кого-то из самих учеников школы. Люди сразу же начали говорить, что это Муцуо.
– Стреляет день и ночь, опять и опять. Куда он там палит?
– Если столько стрелять, то и самый паршивый стрелок куда-нибудь попадет.
После инцидента полиция обследовала место, где тогда тренировался Муцуо. В отчете говорится, что несколько 30-летних сосен буквально изрешечены многочисленными пулями. Муцуо тренировался каждый день, стреляя по соснам.
Примерно в это же время Муцуо стал участником еще одного незначительного инцидента. Когда обнаружилось, что Муцуо ночью навещал Тоё Оикаву, он, следуя деревенским обычаям, пришел к ним в дом с саке и закусками, чтобы помириться. При этом он попросил быть посредниками двоих своих знакомых – Цуёси Имадэру, углежога и охотника, с которым он познакомился благодаря своему увлечению охотничьим оружием, а также крестьянина Итиро Намбу.
Муцуо принес не только алкоголь, но и большой сверток мяса. Они впятером, включая Оикаву и его жену, жарили мясо и пили саке. Муцуо объяснил, что это было мясо зайца, которого он убил на горе Сэннин. Тацуо, человек добродушный, был в восторге от такого подарка, и они даже спели все вместе.
Однако по дороге домой после встречи, когда Муцуо остался наедине с Имадэрой, он сказал ему, что мясо, которое он только что съел, на самом деле было собачатиной.
– Это была старая собака, которая все равно должна была вот-вот сдохнуть. Подойди сюда на секунду, – сказал Муцуо, ведя Имадэру за угол дома.
Там он раскопал землю и показал ему труп собаки.
Имадэре стало плохо, его чуть не вырвало.
– И ты это ел? – спросил Имадэра.
– Я не ел. Просто делал вид, – ответил Муцуо спокойно.
* * *После этого, как уже было сказано выше, полиция провела обыск в доме Муцуо и забрала не только его оружие, но и лицензию на охотничье ружье. Это произошло потому, что действия Муцуо вызвали сильное беспокойство у жителей деревни, и таких мер со стороны полиции следовало ожидать.
Что касается Муцуо, то это сильно расстроило его планы. Без охотничьего удостоверения стало сложно приобретать не только охотничье оружие, но и патроны и порох. По крайней мере, в городе Цуяма это было теперь невозможно. До сих пор у Муцуо было три охотничьих ружья, а теперь для реализации своего плана убийства он должен был достать хотя бы одно. И даже если бы ему удалось раздобыть одно, то купить три или четыре шансов не было. Так что и одно – это в лучшем случае.
Это означало, что больше не было места для придуманных им игровых трюков, таких как положить рядом два трупа, изображающих двойное самоубийство влюбленных, и дать каждому в руки по ружью.
Вечером 13 марта, сразу после обыска полиции и конфискации оружия и охотничьей лицензии, Муцуо внезапно появился в доме упоминавшегося уже охотника Цуёси Имадэры.
– Господин Цуёси, – обратился он к хозяину своим обычным дружелюбным тоном, – я, кажется, где-то обронил свою охотничью лицензию. Не могли бы вы купить мне немного пороха на свою лицензию? У меня есть 10 иен. Мне нужно 100 гильз и 100 зарядов бездымного пороха. Оставшиеся деньги можете взять себе.
Десять иен – это большие деньги, так что должно было остаться еще три или четыре иены, вполне приличная сумма, поэтому Имадэра сказал «хорошо», прыгнул на велосипед и быстро поехал в оружейный магазин Катаямы в городе Цуяма и купил все, что ему было сказано. Поскольку упаковка бездымного пороха стоила две иены, а коробка гильз – три, у Имадэры осталось пять иен. На эти пять иен он в том же магазине купил порох и гильзы и себе.
