Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи
– Перед вами пример госпожи Икуко.
– Ну, такие, как она, особый случай…
– Нет, не в этом дело. Я думаю, это средство дать свободу супругам, которым стало неинтересно друг с другом. Конечно, это женщины в первую очередь выбирали себе мужчин. В Японии этот обычай действительно был распространен со времен Эдо.
– Это правда?
– Во фривольных книжках времен Эдо такая вещь, как обмен мужьями и женами, встречается очень часто. Мы уже говорили о том, что большинство укиё-э были эротическими картинками, или тем, что мы сейчас называем порнографией. В духовной культуре простого народа Японии с давних времен была такая непристойная составляющая. Еще со времен «Кодзики»[450].
Я наклонил голову и задумался.
– Я всегда считал, что Япония – страна строгих моральных норм, – сказал я.
– Это правильно. Нормы были чрезвычайно строгие. Но, с моей точки зрения, это две стороны одного явления.
– Одного явления?
– Да. Строгость и распущенность – это просто лицо и изнанка одного и того же. Крайнее ужесточение правил вызывает сопротивление, и начинается нарушение правил, которое происходит с такой же энергией. Это видно и по инциденту с Муцуо: там точно так же произошел выброс протестной энергии, что и было его настоящей причиной. Об этом сейчас никто не говорит, потому что те события стали табу. Жители деревни обвиняют только Муцуо и тщательно скрывают этот инцидент от посторонних. Вот почему люди до сих пор все трактуют неправильно. Одно заблуждение вызвало цепочку дальнейших заблуждений, и вся эта история превратилась в какой-то роман или легенду, так что теперь она не имеет вообще никакого отношения к реальности.
Мне оставалось только вздохнуть.
– Таким образом, хотя это всего лишь мое предположение, и мне жаль, если я ошибаюсь, но, слушая ваш рассказ, я пришел к выводу, что в основе недавнего инцидента в «Рюгатэе» лежит это заблуждение.
– Заблуждение, говорите?
– Верно. Люди заблуждаются, считая Муцуо безумцем. У них сложилось твердое убеждение, что кровь дьявола Муцуо должна быть раз и навсегда искоренена.
Камияма закончил свой рассказ, и я некоторое время молча обдумывал его слова. Постепенно муть в моих мыслях улеглась, и передо мной стала вырисовываться некая истина. Это касалось Митико и Юки. Осознание этого дало мне странное чувство ясности ума. У меня такое произошло первый раз в жизни. Я почувствовал, как только что дотянулся до сути проблемы.
Она только недавно сказала мне об этом. Вполне возможно, что женщина, считающаяся ее матерью, появилась на свет в результате ночного визита Муцуо Тои к ее бабушке Кимиэ Сэре. Если это так, то в жилах и Митико, и ее дочери Юки течет безумная кровь того самого человека-демона Муцуо Тои. Неудивительно, что так думают о них люди.
Так не стремился ли кто-то их уничтожить? Если это так, то сейчас в моих руках самый важный ключ к разгадке этих событий. Так я тогда подумал.
Глава 9
1
Теперь попробую рассказать, каким на самом деле был легендарный дьявол Муцуо Тои.
Муцуо Тои родился 5 марта 1917 года в Оадзакурами, деревня Каисигэ, уезд Томата, префектура Окаяма. Его отец Синитиро родился 16 февраля 1880 года. Он зарабатывал себе на жизнь, занимаясь крестьянским трудом и производством древесного угля. Он довольно сильно выпивал, но человеком был мягким, имел хороший характер и вел себя тихо.
Синитиро Тои участвовал в Русско-японской войне[451]. Из района Каисигэ на войну отправились 62 человека из Каисигэмура, 51 из Ниси Каисигэ, 37 из Хигаси Каисигэ и 55 из Ками Каисигэ, в боях погибло 23 человека. Однако Синитиро посчастливилось демобилизоваться рядовым первого класса. В 1913 году он женился на Кимиё Оде, женщине из того же уезда. В это время отец Синитиро уже скончался, у него осталась только мать Инэ.
Кимиё, которая позже стала матерью Муцуо, родилась 24 августа 1892 года. Говорят, что она обладала вспыльчивым характером и легко злилась, но особых проблем не доставляла. Она была дочерью Усами Оды, крестьянина из деревни Аба округа Томата, как и ее муж, и вошла в семью Тои, когда ей было 17 лет.
Семья Тои по площади принадлежавшей ей земли относилась к среднему классу, она владела одним тё и тремя танами[452] пахотной земли и тремя танами леса. Судя по всему, супруги хорошо ладили между собой. Пара посвятила себя сельскому хозяйству и производству древесного угля, помогала Инэ и, как полагают, по меркам этого региона, имела уровень жизни выше среднего. У них родились двое детей – дочь Мисако (14 марта 1913 года) и сын Муцуо (5 марта 1917 года). Сын был исключительно худым ребенком.
Уровень жизни выше среднего у них был только по сравнению с другими. Крестьяне питались тогда чрезвычайно скромно. Основными продуктами были пшеница и рис в соотношении три к семи. Поскольку при варке пшеница сильнее увеличивается в объеме, в готовом виде пшеницы и риса получалось примерно поровну. Чем беднее домохозяйство, тем выше доля пшеницы. Конечно, были и хозяйства, где выращивали только пшеницу. В зависимости от сезона к ней иногда добавляли другие продукты, такие как батат, баклажаны, горох, фасоль и соевые бобы, но это уже было лакомство, и делали так не всегда.
Осенью отбирали раздробившиеся рисовые зерна и, чтобы они не пропадали зря, перемалывали в муку, варили и делали рисовые колобки. Как правило, к рису подавали только то, что росло в поле, в то время считалось, что употребление в пищу говядины или других продуктов приведет к божественному наказанию. Рыбу ели только на Новый год и на праздники, так что на стол подавали лишь овощи, которые сами и выращивали, а еще соленые и маринованные – собственного производства. Поэтому в каждом доме была комната для солений, где их делали и хранили. Завтрак обычно состоял из риса, залитого зеленым чаем, и маринованных овощей, и почти никто не готовил мисо-суп.
При таком однообразном питании они работали с раннего утра и до позднего вечера. В рационе не хватало питательных веществ, а лекарств практически не было совсем. Неудивительно, что Синитиро в 1917 году заболел. Это был туберкулез легких. Он замечал симптомы и раньше, но тяжелая жизнь и осознание того, что он был основным работником, поддерживающим четырех человек, включая жену, мать и детей, заставляло его трудиться сверх меры. Говорят, что врач, пришедший осмотреть Синитиро, лежавшего на постели, сказал, что лечить его пустая трата сил, до такой степени ухудшилось его состояние.
В следующем году 1 декабря Синитиро Тои умер от туберкулеза легких. На момент смерти ему было всего тридцать девять лет. А Муцуо исполнилось два года. Однако, поскольку он был старшим сыном, Муцуо унаследовал имущество семьи – один тё и три тана пахотной земли и три тана леса. Его мать, Кимиё, стала опекуном сына.
В тот год в стране произошло примечательное событие, так называемый Рисовый бунт Тайсё. Цена на рис, которая продолжала расти изо дня в день, наконец дошла до 50 сэнов и 7 ринов[453], и домохозяйки, чувствуя угрозу существованию семей, поднялись с требованием, чтобы рис продавался по более низкой цене. Вот как бедно в то время жили люди. Волнения распространились по всей стране, и в конце концов была приведена в действие армия. Беспорядки дошли до деревни Каисигэ, где жила семья Муцуо, но здесь не дошло до кровопролития. Представители общественности просто спокойно потребовали от торговцев рисом снизить цену на рис и не отправлять его в другие регионы. Поэтому в этих местах никого не подвергли наказанию.
В конце того года слегла его мать Кимиё. А 29 апреля следующего 1919 года она скончалась. Ей было всего 28 лет. Она всем говорила, что у нее хронический бронхит, но на самом деле это был туберкулез легких. Видимо, ей передалась болезнь мужа. Опеку над Муцуо теперь передали его бабушке Инэ.
