Эд Макбейн - Головоломка

Швейцар встретил их без всякого удовольствия. Его работа в том и заключалась, чтобы проверять всех посторонних, входящих в дом, и не допустить, чтобы потом кого-то из жильцов нашли в лифте ограбленным и задушенным. И для него не имело значения, что двое посторонних представились детективами из 87-го участка. Швейцар любил полицию ничуть не больше, чем взломщиков и грабителей. Откуда ему было знать, что Юджин Эдвард Эрбах был взломщиком и, несомненно, очень удачливым. Он заявил детективам, что должен сообщить об их визите управляющему домами и настоял на телефонном звонке. Положив трубку, он сказал:

— О'кей, но только чтобы не было беспорядка.

Но именно это детективы и собирались устроить. Квартира Эрбаха находилась на десятом этаже, в самом конце коридора. Кроме нее на этаже было еще три квартиры. Эрбах выбрал апартаменты с видом на реку Харб. Одну из двух рек, опоясывающих Айсолу — Харб с севера и Дикс с юга. Квартиры, из которых открывался вид на обе реки, считались наиболее популярными, несмотря на то, что со стороны Харб окна выходили на большой жилой массив и аттракционы парка развлечений, находившиеся уже в соседнем штате, а со стороны Дикс — на серое здание больницы, расположенное на острове посреди реки, серию ощетинившихся мостов, ведущих в Калмз-Пойнт и Сэндс-Спит, и на тюрьму на соседнем острове. Из окна гостиной Эрбаха (помимо аттракционов и настойчиво мигающей рекламы) была видна вся дорога в верхнюю часть города — до самого моста Хэмильтон-бридж.

Карелла и Браун открыли дверь ключом, который им дал швейцар, вошли в квартиру и оказались в застеленной ковром прихожей. Напротив двери висело зеркало в позолоченной раме. Под зеркалом у стены стоял длинный узкий столик. Двери по обеим сторонам прихожей вели в комнаты. Детективы произвели поверхностный осмотр и установили, что всего в квартире четыре комнаты — гостиная, кухня, кабинет и спальня. Одна маленькая ванная находилась рядом с прихожей, другая примыкала к спальне. Они разделили квартиру на две половины — Карелле досталась прихожая, маленькая ванная, кухня и кабинет, Брауну — спальня, гостиная и вторая ванная. Приступили они к поискам части фотографии в полдень — в полночь все еще продолжали искать.

Они дважды спускались вниз за сэндвичами и кофе, Карелла в два часа, Браун — в семь. Проделали весьма тщательную и аккуратную работу, но так ничего и не нашли. Теперь же, вконец вымотанные, оба сидели в гостиной, Браун, — в кресле под торшером, Карелла — на вращающемся стуле от пианино. Мягкий свет торшера падал на огромный ковер зеленовато-мшистого цвета.

— Может нам скатать эту штуку? — сказал Браун.

— Какую еще штуку? — спросил Карелла.

— Ковер.

— Это солидная работа.

— Вообще-то это делается довольно просто, — сказал Браун. — Сначала кладут на ковер паркетины с гвоздями. Потом вбивают их в пол по всей комнате и цепляют на них весь ковер. Ты когда-нибудь видел, как работают эти ребята?

— Да, — сказал Карелла.

— У тебя дома есть ковер от стены до стены? — спросил Браун.

— Нет.

— И у меня тоже нет. Все, что есть у меня — это десять на двенадцать футов в гостиной. А у такого типа, как Эрбах — ковер от стены до стены. Как тебе это нравится?

— Предположим, мы не там ищем, — сказал Карелла. — Ты проверил книги?

— Каждую страницу.

— А выключатели? Ты их отвинчивал?

— Угу.

— С обратной стороны ничего не приклеено липкой лентой?

— Ничего.

Карелла посмотрел на торшер. — Абажур снимал?

— Да, и ничего. Да это и так видно, когда горит свет.

— Да, действительно.

— А как насчет поплавка в туалетном бачке? — спросил Браун. — Они ведь пустые внутри. Он мог...

— Я смотрел там, — сказал Карелла. — Ничего.

— Может быть нам все-таки скатать этот чертов ковер? — предложил Браун.

— Работа на всю ночь, — сказал Карелла. — Если уж этим заниматься, то лучше вызвать на завтра всю команду. А ты не заглядывал в пианино?

— Да, и в стул, на котором ты сидишь.

— А как насчет радиоприемника в спальне?

— Отвинчивал заднюю стенку — ничего нет. А телевизор в кабинете?

— То же самое, — Карелла улыбнулся. — Может быть, нам поступить так же, как делает мой сын, когда теряет какую-нибудь игрушку?

— А как он поступает?

— Он начинает рассуждать так: “Где бы ты был, если бы был пожарной машиной?”

— О'кей, где бы ты был, если бы ты был фотографией?

— В альбоме, — сказал Карелла.

— Тебе не попадался альбом с фотографиями?

— Нет.

— А где еще ты мог быть?

— Мы ищем клочок бумаги приблизительно вот такого размера, — показал Карелла, складывая большой и указательный пальцы в колечко размером около двух дюймов. — А может, и меньше. Он может быть спрятан где угодно.

— Угу, — кивнул Браун. — Вот только где?

— Ты не смотрел на кухне в банках?

— Смотрел. Он наверняка любил кукурузные хлопья.

— Может быть, фото действительно под ковром? — сказал Карелла.

— А ты бы его там спрятал?

— Нет. Слишком много хлопот проверять — на месте ли оно?

— Вот и я так думаю. Передвигать всю мебель и сворачивать весь этот чертов ковер каждый раз, когда хочешь убедиться, что фотография на месте?

— Ну, а где бы ты был на ее месте? — спросил Карелла.

— Спал бы дома.

— О'кей, а где бы тебя не было?

— Я бы не торчал под носом у двух полицейских, пришедших меня искать.

— Ясное дело, — сказал Карелла.

— Хотя вполне возможно, что она прямо у нас под носом, и мы до сих пор ее не нашли, — сказал Браун. — Может быть, нам включить свет поярче? — Он кивнул, встал с кресла и подошел к пианино. На его массивной крышке из орехового дерева стояла лампа на медной подставке. Браун включил ее. — Вот. Ну как?

— Тебя стало лучше видно, дорогой мой.

— Ну что, поищем еще и вернемся завтра утром и отдерем ковер?

— Давай сделаем еще один круг, — предложил Карелла. — Он поднялся, вышел на середину комнаты, огляделся и сказал: — Ну и где же она, черт побери?!

— Как ты думаешь, не мог он свернуть ее в трубочку и засунуть в сигарету или куда-нибудь еще в том же духе? — спросил Браун.

— Почему бы и нет? Ты смотрел в этой сигаретнице?

— Я заглядывал внутрь, но в самих сигаретах не смотрел.

— Попробуй, — посоветовал Карелла. — Может, нам повезет. — Он подошел к торшеру и начал отвинчивать абажур.

— Я уже это проделывал, — предупредил Браун.

— Ладно, я становлюсь занудой, — сказал Карелла. Он заглянул в торшер. — Одна лампа не горит, — отметил он и направился через комнату к Брауну, который вскрывал сигареты ногтем большого пальца.

— То, что этот тип был взломщиком, еще не означает, что он воровал еще и лампочки, — сказал Браун.

— Конечно, нет, — отозвался Карелла. — Как у нас дела?

— Я могу заработать рак большого пальца, — пожаловался Браун.

Он посмотрел на Кареллу. Их глаза встретились, и мгновенная догадка в один и тот же миг промелькнула на лицах обоих подобно молнии.

— Есть! — воскликнул Карелла и пошел назад к торшеру.

— Ты думаешь то же, что и я? — спросил Браун, не отставая от него ни на шаг.

— Ты тоже догадался?

В торшере было три лампочки. Из них горели только две. Карелла просунул руку в открытую верхушку абажура и вывинтил лампочку, которая не горела.

— Вот она, — сказал он. Выдерни эту проклятую штуковину из розетки, пока нас не шарахнуло током!

— В таких случаях говорят: “Как будто лампочка вспыхнула у него в голове”, — заметил Браун, выдергивая шнур из розетки.

Карелла полез в открытый патрон большим и указательным пальцем. Аккуратно сложенная вчетверо, на дне патрона лежала фотография, которую, как и предсказывал Кратч, они должны были найти у Эрбаха.

Глава 4

Бюро идентификации преступников находилось в Главном полицейском управлении в центре города на Хай-стрит. Оно работало 24 часа в сутки, и единственной его целью было накопление, классификация и каталогизация всевозможной информации, касающейся различных представителей преступного мира. Здесь, в обширной картотеке, содержались данные об отпечатках пальцев, описания разыскиваемых лиц, о преступниках-маньяках, об освобожденных условно и вышедших из заключения, а также об известных полиции шулерах, насильниках, грабителях и так далее. В распоряжении Бюро имелось более 100 тысяч фотографий известных полиции нарушителей закона. И поскольку у всех обвиняемых и осужденных снимали отпечатки пальцев, а также делались их фотографии, картотека постоянно росла и совершенствовалась. Бюро идентификации получало и классифицировало около 206 тысяч наборов отпечатков пальцев ежегодно и отвечало более чем на 250 тысяч запросов от полицейских участков всей страны. Одним из них стал запрос Артура Брауна о преступном прошлом Альберта Вейнберга. Пакет из Бюро уже дожидался его на столе, когда утром в пятницу он пришел на работу.