Смерть не имеет лица (Преданность смерти) - Робертс Нора

Еве пришлось признаться себе, что четыре часа мертво­го сна, вода, безудержный секс и горячая еда были ей про­сто необходимы. Как бы то ни было, голова ее пришла в работоспособное состояние. В четверть восьмого она уже сидела за своим домашним рабочим столом – бодрая, с ясной головой и расслабленной мускулатурой.

– Лейтенант, ты выглядишь сегодня… помягче.

Ева подняла голову.

– Да, мне сегодня лучше. Задержусь на полчаса. Нельзя забывать, что, помимо прочего, мы занимаемся «Кассанд­рой», и энергию Пибоди нужно направить на это дело.

– А тем временем другой рукой ты будешь жонглиро­вать делом Зака?

– Копы всегда жонглируют.

У нее уже были конкретные идеи относительно того, что предстояло сделать в случае с Заком.

– Макнаба тоже хочу перебросить на дело Брэнсона. Вчера вечером он здорово помог. – Она вдруг замолчала, нахмурившись. – А какого черта он там вчера оказался? У меня не было времени это выяснить.

– Да это же очевидно, – ответил Рорк и рассмеялся, когда Ева недоуменно посмотрела на него. – А еще детек­тивом называешься. Он был вместе с Пибоди.

– С ней? Зачем? Они же были не на службе.

Рорк понял, что она пребывает в полном неведении, и, усмехнувшись, потрепал ее по щеке.

– Ева, они были не на службе, а друг на друге!

– Друг на друге?.. – У нее екнуло сердце. – Имеешь в виду, что они занимались сексом? Это невероятно!

– Почему?

– Потому что… Этого просто не могло быть! Она его терпеть не может, а он никогда не упускает случая разо­злить ее. Знаю, ты одно время думал, что у них кое-что на­чинается… Но ты был не прав. Она сейчас пытается охму­рить Чарльза Монро, а Макнаб… Черт побери, Пибоди со­всем перестала о нем говорить, уходит от всяких намеков… О боже! Они занимаются сексом! Мне этого совершенно ненужно.

– Почему это тебя так заботит?

– Потому что они оба копы! И как бы там ни было, черт возьми, она – мой коп. Такие вещи только мешают в рабо­те. Они помилуются какое-то время, потом между ними пробежит кошка, они снова начнут собачиться друг с дру­гом, и все это отразится на деле.

– Но почему ты считаешь, что у них не склеится?

– Потому что не склеится. Не должно. Когда служишь в полиции, всю энергию и внимание нужно сосредоточить на работе. Если сюда примешать секс, то все пойдет на­перекосяк. Копы не должны…

– …иметь личную жизнь? – холодно закончил он за нее. – Не должны иметь ни личной жизни, ни личного выбора?

– Я не это имею в виду! Но лучше обходиться без всего этого.

– Большое спасибо.

– Речь идет не о нас. Я имела в виду…

– Ты имеешь в виду, что ты не коп? Или что мы не «примешиваем секс»?

Ева поняла, что нажала опасную кнопку, и пожалела, что не сломала себе перед этим палец.

– Речь идет о двух копах, работающих со мной в ко­манде, и о двух запутанных расследованиях, – попыталась оправдаться она.

Его голос стал уже даже не холодным, а стальным. Та­ким же стал и взгляд.

– Час назад я был в тебе, а ты обвивала меня. Это были мы! Расследования тогда тоже существовали – там, где им положено быть. Интересно, долго ты еще будешь верить, что лучше обойтись без этого?

– Рорк, ты меня не понял! Я только хотела… И вообще, у меня сейчас нет времени на супружеский кризис.

– Отлично. У меня на него все равно не хватит терпе­ния.

Он вышел, хлопнув дверью. Ева некоторое время стоя­ла, сжав ладонями виски, потом, набрав в грудь побольше воздуху, она вошла в его кабинет. Рорк сидел за своим сто­лом и не обратил на нее никакого внимания.

– Я не это имела в виду, – повторила Ева. – Может, только отчасти. Я знаю, ты любишь меня, хотя не знаю – почему. Смотрю на тебя и не могу понять, почему ты вы­брал меня. Ведь каждый раз, как я приобретаю какое-то душевное равновесие, я тут же теряю его.

Рорк хотел было подняться, но она покачала головой.

– Нет-нет. У меня уже нет времени, серьезно. Я хотела сказать только то, что сказала. А Пибоди… У нее уже была душевная травма. Она строила планы в отношении другого копа, и я не хочу, чтобы с ней снова случилось нечто похо­жее. Ну все. Я пошла. Свяжусь с тобой, как только узнаю что-нибудь интересное.

Ева быстро вышла. Рорк мог бы остановить ее, но не сделал этого. Он решил, что позже они все уладят между собой.

Ева шла по коридору Центрального управления. Радуж­ный настрой, с которого начался этот день, поблек, но она подумала, что, может, это и к лучшему. Ей работалось лег­че и четче, когда она была немного взвинченной.

Увидев Пибоди, Ева сделала ей жест в сторону своего кабинета. На лице помощницы были заметны следы бес­сонной ночи, но это было неудивительно. Ева подержала дверь, пропуская Пибоди вперед.

– Сейчас выброси пока Зака из головы. Им занимают­ся. А нам с тобой предстоит работа.

– Есть, сэр. Но…

– Я еще не закончила, сержант. Если вы не можете га­рантировать мне, что все ваши силы и внимание будут со­средоточены на деле «Кассандры», вы должны сейчас же выйти из команды и подать рапорт об отставке.

Пибоди уже открыла рот, но тут же закрыла его, чтобы не наговорить лишнего. Поборов себя, она коротко кивну­ла головой:

– Лейтенант, я сделаю все, что смогу. Я выполню свою работу.

– Хорошо. Я получила ордер на арест Ламона. Органи­зуй команду и распорядись, чтобы его сразу привезли на допрос. И скажешь мне, когда прибудут новые сканеры. – «Ее нужно по уши загрузить работой», – подумала Ева. – Свяжись с Фини и поинтересуйся, получено ли разреше­ние на прослушивание телефона Моники Роуван. Ты спа­ла с Макнабом?

На мгновение Пибоди застыла с открытым ртом, но бы­стро взяла себя в руки.

– Да. А что?

– Черт! – вырвалось у Евы. Она сунула руки в карманы и стала расхаживать по комнате. Потом остановилась, и они уперлись взглядом друг в друга. – Пибоди, ты что, по­теряла голову?

– Это был временный сбой. Это не повторится.

Она сказала Еве то, о чем хотела заявить Макнабу при первой возможности.

– Ты не… не замкнулась на нем?

– Это было временно, – настойчиво повторила Пибоди. – Мимолетное увлечение, вызванное неожиданным физическим возбуждением. Мне не хочется об этом гово­рить, сэр.

– Хорошо. Я даже думать об этом не хочу. Давай Ламона!

– Будет сделано.

Обрадовавшись возможности уйти, Пибоди вылетела из кабинета, а Ева уселась к компьютеру просматривать сообщения. Когда на экране появилось имя Ламона, она в сердцах стукнула кулаком по столу и вызвала по коммуни­катору Пибоди:

– Не суетись насчет Ламона. Он в морге.

Если Пибоди и была поражена, то не подала виду.

– Да, сэр. Тут пришла почта, на ваше имя еще один пакет.

Ева почувствовала, как напряглись нервы.

– Встретимся в зале совещаний, собери всю команду.

Когда пакет был просканирован, Ева сняла копию за­писи с диска.

«Мы – „Кассандра“, хранители верности, боги справед­ливости.

Мы в курсе ваших усилий. Они забавляют нас. Поэтому предупреждаем последний раз: наши соратники должны быть освобождены. Пока эти герои не получат свободу, тер­рор против коррумпированной власти, марионеточной воен­щины и фашистской полиции не прекратится. Мы требуем платы в качестве воздаяния за убийство тех, кто хранил нам верность. Теперь цена – сто миллионов долларов в обли­гациях на предъявителя.

Подтверждение освобождения несправедливо заточенных в тюрьму политических узников должно быть получено нами сегодня к шестнадцати ноль-ноль. Каждый из перечисленных нами узников должен сделать заявление в прямом эфире национальной сети. Если не будет освобожден хотя бы один из них, мы разрушим следующий объект.

Мы остаемся верными. Наша память все долго хранит.

Плата должна быть внесена в семнадцать ноль-ноль. Ее должна доставить лейтенант Даллас – одна. Облигации должны быть упакованы в обычный черный чемоданчик. Лей­тенант Даллас должна прибыть на станцию «Гранд-сентрал», путь 19, западное направление, и ждать наших указаний.