Фридрих Незнанский - Незримая паутина
— Вот сука! — взвился Бурда.
— Значит, в «Висконти» в девять вечера, годится?
— Можно… — согласился Бурда, подумав. Но, похоже, все еще продолжал сомневаться. — Я Калиту с собой возьму, — сказал он. — Вот при нем это все и выложишь.
— Мне все равно, кого ты возьмешь. Хоть Потапа, если найдется, — закончил Павел Семенович.
Он на несколько минут отключился, откинув голову и прикрыв глаза, чтобы перестроиться. Кажется, пока все правильно. Затем снова защелкал кнопками.
— Долго объяснять не могу, — предупредил он Калиту, — но ты мужик понятливый. Бурда тебе будет сейчас звонить и приглашать в «Висконти». Соглашайся, чтобы он ничего не заподозрил, а сам схоронись где-нибудь. Только на сегодня, понял, да?
— Кажется, начинаю понимать… — неопределенно сказал Калита.
— Вот и молодец, — похвалил Соломин. — Это твой шанс, другого не будет. У тебя есть какие-нибудь новости?
— Только то, что Бурда теперь даже спать ложится в бронежилете, — хмыкнул Калита. — Потеет, но носит. Как тебе удалось вытащить его в кабак, не представляю.
— Усек, — отозвался Соломин. — Насчет бронежилета, конечно, смешно. И главное — поучительно. Извини, мне нужно звякнуть еще в одно место… Кстати, как тебе Урюк?
— Нормальный мужик, — осторожно заметил Калита. — Зря Бурда на него наезжает.
— Ладно, будь на связи. Завтра позвоню.
И тут же набрал номер Урюка.
— С Бурдой пора кончать, как и договорились, — заявил Павел Семенович без долгих предисловий. — Я свою часть пути прошел. Потап тебе больше не помеха, а вот с ним ты затянул!
— Что значит — Потап больше не помеха? — поинтересовался Урюк. — Я не слышал, чтобы с ним что-то случилось. Было бы много шума. Он пропал, это да, про это все говорят. А ты-то хоть знаешь, где он сейчас? Ну на самом деле?
— Если взглянешь сейчас на карту нашей великой родины, то постарайся себе вообразить, что Потап вместе с Волгой в данный момент впадает в Каспийское море, — повторил Соломин понравившуюся ему собственную метафору. — Это была очень чистая работа.
— Бог с ним, с Потапом, — спокойно ответил Урюк. — Ты собираешься сказать мне еще что-то конкретное о Бурде?
— В последнее время он не снимает бронежилет, даже когда спит.
— Спасибо за информацию. А почему ты мне это рассказываешь?
— После исчезновения Потапа он почувствовал, что запахло жареным, и лег на дно. Но мне удалось его зазвать для важного разговора сегодня, в девять вечера, в «Висконти». Есть шанс быстро покончить с твоим конкурентом раз и навсегда. Калита примет присягу тебе на верность. А это немалые бабки и территории, приносящие доход. Заодно проверишь оперативно-боевые возможности группы Удава. Работа как раз для него.
— Ну, это я еще подумаю. Знаешь, а ты мне действительно расчищаешь дорогу к губернаторскому креслу.
— Чтобы в него сесть, тебе осталась самая малость, — сказал Соломин. — Не забывать тех, кто тебе помог.
— Как такое забудешь, — усмехнулся Урюк. — Только попробуй…
— Вот именно, — поддакнул Соломин. — Приятно побеседовать с понимающим человеком.
В восемь вечера Павел Семенович был у Жигулина.
— Вы не против, если при нашей беседе будет присутствовать моя коллега следователь Зоя Ивановна Панюшкина? — спросил Виктор Петрович, сделав поклон в сторону Зои, сидевшей рядом с ним в кресле.
— Ради бога! — пожал плечами Павел Семенович. — Наверняка, услышав мое признание, вы подумаете, что мною движут раскаяние, угрызения совести…
— А также наличие депутатского иммунитета, — не удержалась Зоя. — Неужели вы в чем-то провинились?
— Похоже, я зря отнимаю время у занятых людей… — Соломин вопросительно взглянул на хозяина кабинета.
— Ничего, продолжайте. — Жигулин свирепо взглянул на Зою. — Только, если можно, покороче. С трибуны вы выражаетесь не столь витиевато.
— Увы, побудете с мое депутатом, особенно в нашей Думе… — вздохнул Павел Семенович. — Привычка… С депутатами жить — по-депутатски выть… Можете мне не верить, но я решил начать жизнь с белого листа. Тем более от моей депутатской неприкосновенности скоро ничего не останется.
— Хотите заключить сделку? — сощурился Жигулин.
— Не совсем. Но раз вам так нравится… Чтобы снять все вопросы, я хочу поделиться с вами информацией, которую я собирал в последнее время, не ставя никого в известность.
— Что вы имеете в виду? — спросил Жигулин.
— Означают ли ваши слова, что вы готовы кого-то сдать? — вновь не утерпела Зоя.
— Опять же я назвал бы это по-другому, — покачал головой Соломин. — Наша юная дама, Виктор Петрович, очень уж спешит с выводами. Так вот, видя бессилие власти в попытках справиться с организованной преступностью, я, на свой страх и риск, втерся в доверие к криминальным структурам и теперь могу передать вам то, что о них знаю…
— А нельзя ли еще конкретнее? — перебил Жигулин.
— Можно. Сегодня вечером примерно в девять — половине десятого вечера в ночном клубе «Висконти» должна состояться моя встреча с криминальным авторитетом Бурдой. Это его люди зверски убили банкира Костырева. И они же защитили при первом покушении Смушкевича. Сейчас Бурда лег на дно, и мне стоило немалого труда уговорить его на эту встречу. В его штаб-квартире, адрес которой я сообщу вам только тогда, когда вы Бурду обезвредите (прошу понять это правильно), вы найдете все доказательства преступления. В «Висконти» Бурду и сопровождающих его боевиков должна перехватить группа киллеров из Барнаула, возглавляемая объявленным в розыск Сергеем Дувалиным по кличке Удав.
Жигулин озабоченно переглянулся с Зоей.
— Может быть, вы заодно нам расскажете, кто убил Смушкевича из банка Коминвест? — осторожно спросил Жигулин.
— Вот здесь просто не знаю, чем могу вам помочь, — вздохнул Павел Семенович. — Я хорошо знал Александра Ефимовича, был с ним дружен… А что вы так на меня смотрите?
Виктор Петрович молча достал из стола компьютерную копию удостоверения помощника депутата Олега Давыдова и протянул ее Соломину.
— Вы знаете этого человека? — спросил он, глядя депутату в глаза.
— Да, и очень хорошо. Это мой помощник Олег Петрович… А что случилось?
— Именно он убил Смушкевича. У нас есть все основания для этого утверждения.
— Что? — Павел Семенович раскрыл рот. — Олег? Вы ничего не путаете?
Жигулин снова обменялся взглядами с Зоей. Неплохо разыграно. Артист Павел Семенович! Хорошую школу прошел в Думе, ничего не скажешь.
— Где он сейчас? — спросил Жигулин. — Вы можете нам помочь его разыскать?
— Я давно с ним не общался… — Было похоже, что Соломин не на шутку растерялся. — Мне его рекомендовали как исполнительного и сообразительного парня… Я использовал его для некоторых деликатных поручений, для связи с теми же криминальными структурами… Может быть, его подставили, чтобы заодно насолить мне?
— Все может быть, — согласился Жигулин. — Можно и такое допустить, если не знать, что именно в тот же день после убийства Смушкевича Давыдов застрелил четверых милиционеров, а также задушил в лифте девушку, с которой встречался… Или вы про это тоже ничего не знаете?
— Боже… Я, конечно, слышал об этих убийствах, — пробормотал Соломин, и его лоб покрылся холодным потом. — Но неужели это все он?
— Одну минуту, — извинился Жигулин, поднимая телефонную трубку. — Надо успеть известить оперативные службы ГУВД о том, о чем вы только что предупредили. Вечером в ресторане может возникнуть перестрелка, пострадают люди. Как называется этот ресторан, повторите?
— «Висконти», ночной клуб, — рассеянно сказал Павел Семенович, думая о своем. — Это на Таганке, недалеко от театра. В милиции его хорошо знают… Нет, но кто бы мог подумать! Олег парень действительно тренированный, неплохо подготовленный… И все равно никогда бы не поверил. Наверно, он спелся с уголовниками, пока вел переговоры от моего имени, нашел с ними общий язык…
— Может, теперь вы подскажете нам, где найти или как выманить вашего помощника, который так вас подвел? — спросила Зоя, после того как Жигулин передал сообщение на Петровку. — Нельзя, чтобы пострадали невиновные…
— Олег наверняка откажется, — ответил Соломин. — Теперь я вспоминаю: он не звонил мне по крайней мере с того дня, как был убит Смушкевич… Возможно, вы правы. Он лег на дно и теперь будет подозревать всех, в том числе меня, если я попробую его выманить для нашей встречи. Я хочу предложить вам кое-что другое…
35
Ефим принимал душ, когда услышал звонок по мобильному. Он выключил воду, быстро вытерся махровым полотенцем, вышел из ванной. Выглянул в окно. Нет, все чисто, никаких новых машин возле подъезда. Он зевнул — бессонница замучила, все банкиры кровавые в глазах — и взял трубку.
