Алексей Макеев - Десять пуль на сундук мертвеца (сборник)
– И Панкратов, видимо, тоже умер не во время спортивных занятий.
– Да, но все равно у него была повышенная физическая нагрузка. Они пилили старые деревья в саду ручной пилой, таскали стволы, выкорчевывали пни. Панкратов был парнем крепким и на здоровье не жаловался. Родители говорят, что он здоровьем в отца, но вот…
– Ну что же, – отложив планшет, сказал Лев. – Вот вам и первая версия, которая возникла сразу же при знакомстве со списком. Спасибо, Марина Всеволодовна, что подметили эту характерную черту. Значит, все парни умерли в момент получения физической нагрузки?
– Получается так, – ответила Савицкая. – Но вскрытие ни в одном случае не подтвердило каких-то функциональных нарушений, патологий или чего-то другого. Все смерти, по большому счету, так и остаются необъясненными. Я думаю, что дело в чем-то другом.
– Например? – внимательно посмотрел на нее Гуров. – Наркотики, какие-то другие вещества, которые все погибшие употребляли и которые сказались в момент больших физических нагрузок так негативно?
– В крови и легких ничего не найдено. Боюсь, что это просто совпадение, – развела руками Савицкая. – Увы, практическая медицина знает достаточно много случаев, когда человек умирает вот так. Просто и необъяснимо. Пришел молодой мужчина с работы, не пил, не особенно устал, а ночью взял и умер.
Она стала приводить пример за примером, старательно подчеркивая, что в них не было зафиксировано физических нагрузок. Гуров слушал и машинально кивал головой. Когда Савицкая закончила, он почесал бровь и задумчиво произнес:
– Видите, вы и сами не можете достаточно точно ответить, что послужило толчком. И вы утверждаете, что каждый человеческий организм достаточно индивидуален, чтобы в аналогичных условиях двум различным людям проявить различные реакции. Скажите, а могут привести к смерти такие вещества, которые, скажем, успели разложиться, раствориться, вывестись из организма? Поэтому эксперты во время вскрытия их и не обнаружили.
– Нет, если вещества вывелись, то и их действие прекратилось, – возразила Савицкая, – в остальном же… В принципе есть такие типы веществ, которые растворяются в организме, не оставляя видимых следов своего присутствия. Если знать, следы какого вещества искать, то найти, конечно, можно. По определенным изменениям, по химическим остаточным реакциям и тому подобному. Но если не знать, что искать, то…
– Ладно, хорошо, – кивнул Гуров. – Я так понял, что на сегодняшний день медицина нам помочь советом бессильна. У вас, Василий Сергеевич, есть что нам сообщить?
– Кое-что есть. – Сонные глаза Барсукова на мгновение засветились живым блеском. – Мало, но есть. У Гальцева в заднем кармане джинсов мы обнаружили небольшой обрывок бумажки. Такой маленький и затертый, что при первом осмотре вещей на него просто никто не обратил внимания. Теперь, в свете наших новых данных и гипотез, я его вчера обследовал. Знаете, что это?
– Не томи, Барсиков, – ответил за всех Крячко. – Что за страсть к эстрадным эффектам!
– Да, простите, – вяло улыбнулся капитан. – Этот клочок бумажки, размером два на четыре миллиметра, – остаток упаковки от таблеток. В таких бумажных пластинах продается фталазол и другие подобные препараты. Определить, какое именно лекарство там было, нам не удалось, слишком много в кармане было мусора. Джинсы очень старые.
– По бумаге можно установить производителя? – спросил Гуров.
– В таком состоянии нет. Был бы новый клочок, тогда возможно. Но это еще не все. У Паршина в нагрудном кармане куртки мы нашли немного белого порошка, набившегося в текстильный шов. Нашли его потому, что карман был достаточно большой и нам удалось его вывернуть наизнанку. Ничего подобного, естественно, при первом осмотре вещей никто не делал. Так вот, мы исследовали крупинки этого порошка и удивились, что он не однороден. Это не было изначально порошком, это что-то превратившееся в порошок от времени.
– Таблетка? – догадался Гуров.
– Точно, – улыбнулся Барсуков. – Но! Самая безобидная из всех существующих. Это остатки таблетки аскорбиновой кислоты с глюкозой. И тогда мы снова вернулись к обрывку бумаги. Да, это могли быть остатки упаковки таблеток аскорбиновой кислоты.
– Спасибо, утешил, – проворчал Крячко. – Я не слышал раньше, чтобы с такой частотой и в таком количестве умирали от аскорбинки. Опять тупик. Только нам теперь придется это объяснять хотя бы самим себе.
– В принципе это ничего не объясняет, – заметила Савицкая. – Мальчики в разное время могли переносить на ногах простуду и употреблять аскорбиновую кислоту. Так делает подавляющее большинство населения, тем более молодежь. И еще, чисто теоретически, возможна аллергическая реакция на аскорбиновую кислоту.
– Со смертельным исходом? – удивленно посмотрел на нее Гуров.
– Почему нет?
– В таком количестве? Девять человек за один месяц только в одном районе города?
– Нет… – замялась Савицкая. – В таком виде, как вы изложили… конечно, невозможно. Я просто теоретически…
– Теория нас интересует, – отрезал Гуров, – только та, которая дает практическую помощь в нашем деле. Есть еще у присутствующих что-то конкретное?
– У меня есть конкретный вопрос, – вставил Крячко. – А скажите, Василий Сергеевич, вы можете лабораторным путем определить возраст таблеток?
– Возраст? – удивился капитан. – В смысле, срок изготовления?
– Нет. В смысле, срок разрушения. Как давно она валялась в кармане в открытом виде?
– На этот вопрос я могу ответить. Примерно полтора месяца. Но это с учетом мусора в кармане.
– Так, получается, что у нас появился еще один обобщающий признак – таблетки аскорбиновой кислоты в кармане, – подвел итог Гуров. – Василий Сергеевич, займитесь самым тщательным исследованием карманов всех девяти погибших. А вас, Марина Всеволодовна, попрошу составить подробный отчет на следующую тему: насколько неожиданная смерть каждого из девяти молодых людей связана с его физическим состоянием вообще и состоянием жизненно важных внутренних органов в частности. Без мистики, если можно.
Майора Шумавина все же положили в больницу. Точнее, в окружной госпиталь, в отделение хирургии. Рана на его руке начала воспаляться, общее состояние ухудшилось. Гуров еле уговорил главного врача пропустить их с Крячко к пациенту в палату.
Палата была узкая и длинная. У окна на кровати сидел пожилой мужчина с гипсом на ноге и читал журнал. Еще одна кровать пустовала. Шумавин лежал на третьей, стоявшей вдоль боковой стены. Бежевая стена, белые приборы у изголовья, хромированные трубки и неистребимый запах больницы: то ли медикаментов, то ли современных средств дезинфекции.
Увидев вошедших гостей в накинутых на плечи халатах, мужчина у окна посмотрел на бледное лицо своего соседа по палате, тактично поднялся и, опираясь на палочку, вышел в коридор. Гуров присел на стул рядом с кроватью, жестом остановив Шумавина, который попытался приподняться, и спросил:
– Что с вами, Игорь Сергеевич? Вроде бы и ранение было пустяковым?
– Сам не знаю, – ответил майор. – Наверное, инфекция в рану попала. Извините, что подвел вас.
– Ладно, обойдемся. В крайнем случае, попрошу ваше руководство заменить вас кем-нибудь. Жаль, что придется заново задачу ставить. Очень нам сейчас важна информация по наркотикам в местах отдыха молодежи. Ну ничего…
– Я, Лев Иванович, успел для вас информацию собрать. Доложить вот только не получилось. Если позволите, то я лежа… – Лицо майора исказилось в бледной улыбке.
– Ну, тогда слушаем, – похлопал Шумавина по руке Гуров, – лежа мне еще не докладывали.
– Оба ночных клуба чистые, – начал рассказывать майор. – Я имею в виду «Ариэль» и «Ночное небо», куда ходит местная молодежь. Я составил вам список со всеми погибшими в районе молодыми людьми за последние два месяца, но не успел отправить по электронной почте. Могу позвонить коллегам, чтобы переправили. Или сами наведайтесь к нам, если вам так удобнее…
– И что за список получился? – поинтересовался Крячко.
– Список из двенадцати фамилий. Это все, кто погиб в результате несчастного случая или так, как эти ваши «необъясненные смерти». Там есть описание предшествующих суток по каждому факту. Как провел день, с кем встречался, особенно, как провел предшествующую ночь. Из двенадцати семеро ночь провели в ночном клубе.
– Так-так! Ну? – Гуров и Крячко с удовлетворением переглянулись.
– С остальными просто не удалось установить. Теперь по клубам. И «Ариэль», и «Ночное небо» – клубы чистые, по нашим учетам не проходят, по учетам наркоконтроля тоже. Я попросил оперативников, на чьих зонах располагаются клубы, дать задания агентуре на этот счет, но пока тишина. Думаю, что там в самом деле не торгуют наркотой и туда не ходят обколотые.
