Ю Несбё - Призрак

Олег выпрямился, как будто у него заболела спина, сложил руки в замок и заложил их на голову. Он продолжил менее внятным голосом:

— Я был под кайфом и не мог мыслить ясно. Я спустился к реке. Хотел поплыть. Вдруг мне бы повезло и я бы утонул. Потом я услышал сирены. И вот они пришли… Единственное, о чем я мог тогда думать, — это пальцы мужика и рука, чиркающая по горлу. И о том, что мне надо молчать. Потому что я знаю этих людей, я слышал, как они это делают.

— И как же они это делают?

— Они бьют по самому уязвимому месту. Сначала я боялся за маму.

— Но взять Ирену было проще, — сказал Харри. — Никто бы не забеспокоился, если бы уличная девчонка пропала на какое-то время.

Олег посмотрел на Харри. Сглотнул.

— Так ты мне веришь?

Харри пожал плечами:

— Меня легко обмануть, когда речь идет о тебе, Олег. Так обычно бывает, если ты… когда ты… ну ты понимаешь.

Глаза Олега наполнились слезами.

— Но… но это же совершенно невероятно. Все доказательства…

— Все встает на свои места, — сказал Харри. — Следы пороха на руках у тебя оттого, что ты бросился на пистолет. Его кровь — оттого, что ты щупал его пульс. Тогда же ты оставил на нем свои следы. Никто не видел, чтобы после выстрела из квартиры выходил кто-то еще, помимо тебя, потому что убийца вошел в офис, вылез в окно и спустился по пожарной лестнице со стороны реки. Поэтому ты и не слышал его шагов на лестнице.

Взгляд Олега зацепился за что-то на груди Харри.

— Но почему Густо убили? И кто?

— Этого я не знаю. Но думаю, его убил кто-то из тех, с кем ты знаком.

— Я?

— Да. Именно поэтому он общался с тобой жестами, а не словами. Чтобы ты не узнал его голос. А лыжная маска свидетельствует о том, что он боялся, как бы его не узнал кто-нибудь из вашей среды. Вполне вероятно, это человек, которого большинство из проживающих в квартире видели раньше.

— Но почему он пощадил меня?

— Этого я тоже не знаю.

— Я не понимаю. Позже они пытались убить меня в тюрьме. Несмотря на то, что я не сказал ни слова.

— Наверное, убийце не дали подробных инструкций, что делать с возможными свидетелями. Он сомневался. С одной стороны, ты мог опознать его по фигуре, языку тела, походке, особенно если ты видел его раньше. С другой стороны, ты был под таким кайфом, что почти ничего не запомнил бы.

— Наркотики спасают жизнь? — спросил Олег, осторожно улыбаясь.

— Да. Но его шеф, видимо, не согласился с такими рассуждениями, когда слушал доклад. Однако было слишком поздно. Поэтому, чтобы быть уверенными в том, что ты не заговоришь, они похитили Ирену.

— Они знали, что, пока Ирена у них, я буду молчать, так зачем же меня убивать?

— Появился я, — сказал Харри.

— Ты?

— Да. Им было известно, что я в Осло, с того момента, как мой самолет совершил посадку. Они знали, что я тот, кто может заставить тебя говорить, что Ирены недостаточно. Поэтому Дубай отдал приказ заставить тебя замолчать в тюрьме.

Олег медленно кивал.

— Расскажи мне о Дубае, — попросил Харри.

— Я никогда с ним не встречался. Но кажется, однажды был в том месте, где он живет.

— И где это?

— Не знаю. Нас с Густо взяли его помощники и отвезли в какой-то дом, но у меня на глазах была повязка.

— Ты уверен, что это был дом Дубая?

— Я так понял со слов Густо. И там пахло жильем. По звукам казалось, что это дом с мебелью, коврами и шторами, если ты…

— Я понимаю, продолжай.

— Меня отвели в подвал и только там сняли с глаз повязку. На полу лежал мертвец. Они сказали, что так будет со всеми, кто попытается их обмануть. И чтобы мы внимательно на него посмотрели, а потом рассказали, что произошло в Алнабру. Почему, когда приехала полиция, дверь была не заперта. И почему исчез Туту.

— Алнабру?

— Я вернусь к этому.

— Этот мертвец, как его убили?

— Что ты имеешь в виду?

— У него были колотые раны на лице? Или его застрелили?

— Разве я не сказал? Я не понял, отчего он умер, пока Петр не ткнул его в живот. Тогда из уголков рта у него полилась вода.

Харри облизал губы.

— Ты знаешь, кто это был?

— Да. Агент, который болтался там, где мы тусовались. Мы называли его Кепариком из-за его головного убора.

— Ммм.

— Харри…

— Да?

Ноги Олега бешено стучали по бетону.

— Мне не многое известно о Дубае. Даже Густо не хотел о нем говорить. Но я знаю, что, если ты попытаешься его поймать, ты умрешь.

ЧАСТЬ III

Глава 26

Крыса нетерпеливо бегала по кухне. Человеческое сердце билось, но все слабее и слабее. Она снова остановилась у ботинка. Укусила кожу. Мягкую, но толстую и добротную кожу. Потом опять перебежала через человеческое тело. Одежда пахла сильнее, чем ботинки, — потом, едой и кровью. Человек — по запаху крыса учуяла, что это мужчина, — лежал в прежней позе, не шевелился и по-прежнему преграждал путь в нору. Она забралась на его живот. Знала, что это кратчайший путь. Слабые удары сердца. Теперь ждать ей оставалось совсем недолго.

Дело не в том, что человек должен перестать жить, папа. А в том, что для того, чтобы выбраться из дерьма, надо умереть. Нет чтобы найти способ получше, правда? Безболезненный исход в свет вместо приближающегося долбаного холодного мрака. Кто-то должен был догадаться добавить крошку опиата в пули «малакова», сделать то, что я сделал для вшивого пса Руфуса, дать мне билет в эйфорию в один конец, счастливого пути, черт возьми! Но все, что есть хорошего в этом мире, либо продается по рецептам, либо продано, либо стоит так дорого, что расплачиваться за возможность попробовать приходится своей душой. Жизнь — это ресторан, на который у тебя нет денег. Смерть — это счет за еду, которую ты даже не успел съесть. Так что ты заказываешь самые дорогие блюда из меню, все равно же тебе придется умереть, и, может быть, ты успеешь хотя бы попробовать заказанное.

Ладно, я прекращаю ныть, папа, не уходи, ты же не дослушал рассказ. У него хороший конец. На чем мы остановились? Ах да. Прошло всего несколько дней после взлома в Алнабру, а Петр с Андреем уже приехали и забрали нас с Олегом. Они завязали Олегу глаза шарфом, отвезли нас в дом старикана и отвели в подвал. Я никогда там не бывал. Нас повели по длинному узкому коридору с таким низким потолком, что нам приходилось нагибать головы. Плечами мы задевали стены. Постепенно до меня дошло, что мы не в подвале, а в подземном тоннеле. Предназначенном, возможно, для побега. Это не помогло Кепарику. Он был похож на утонувшую крысу. Ну, он и был утонувшей крысой.

Потом они снова завязали Олегу глаза и отвели его в машину, а я был вызван к старикану. Он сидел на стуле прямо напротив меня, и никакой стол нас не разделял.

— Вы там были? — спросил он.

Я посмотрел ему прямо в глаза.

— Если вы спрашиваете, были ли мы в Алнабру, то ответ — нет.

Он молча изучал меня.

— Ты как я, — произнес он наконец. — Невозможно понять, когда ты врешь.

Не могу поклясться, но мне показалось, я увидел улыбку.

— Ну что, Густо, ты понял, что это было? Там, внизу?

— Это агент. Кепарик.

— Верно. А почему?

— Не знаю.

— Подумай.

Наверное, в прошлой жизни он был чертовым учителем. Но ничего, я ответил:

— Он что-то украл.

Старикан покачал головой:

— Он узнал, где я живу. Он знал, что у него нет оснований для получения ордера на обыск. После недавнего ареста «Лос Лобос» и конфискации товара в Алнабру он понял схему, понял, что никогда не получит ордер на обыск, каким бы крепким ни было его дело… — Старикан осклабился. — Мы предупредили его и думали, что он остановится.

— Да?

— Агенты вроде него полагаются на свою фальшивую личность. Они считают, что невозможно выяснить, кто они на самом деле и где их семьи. Но в компьютерных архивах полиции можно найти все, надо только знать правильные пароли. А они имеются у тех, кто, к примеру, занимает ответственный пост в Оргкриме. А как мы его предупредили?

Я ответил не задумываясь: