Николай Леонов - Пир во время чумы
– И не сплю совсем, так, дремлю чуток. – И заворочался, устраиваясь в кресле поудобнее.
Гуров дал мыслям другое направление. Почему Петр, который никогда ничего просто так не делает, послал их в провинциальный город? Ясно, руководители розыскной бригады не захотели, чтобы в их подчинении были опытные сыщики, люди с характером, со своим мнением. Нормально. Они желают руководить и не хотят спорить с какими-то полковниками, им нужны оловянные солдатики. Они фактически плюнули начальнику Главка в лицо: мол, разыскивайте своих мелкотравчатых убийц, а здесь дело государственное, на контроле у Самого. Отвечать нам, мы и подбираем команду. С нас спрос, и мы с кем желаем, с тем и работаем. Разумно. Хотя ни за одно нераскрытое заказное убийство никто пока не ответил. Возможно, Хозяин болен, власть практически не изменилась, и теперь наконец неудачники ответят. Или имеются некие серьезные зацепки, о которых не сообщают. Министры желают отличиться, и им не нужны в команде популярные люди, которые перехватят у их славу. Или же Петр считает дело проваленным и не желает, чтобы мы имели отношение к крупной неудаче, и сослал нас с глаз долой. И никакого «аграна» и «беретты» в Котуни не появлялось? Тоже вариант. Тогда понятно, почему мы летим именно в Котунь, где у меня серьезные связи. Петр рассчитывает, что мы раскроем какую-то группу, пусть и не имеющую к громкому убийству никакого отношения. А на коллегии Петр сможет козырнуть, сказать: мол, вы, господа, отказались от нашей помощи, а мои мальчики работают. Это уже политика в рамках министерства, но Петр не захотел посвящать нас в нее. Такое и раньше случалось. Ладно, жизнь покажет. Гуров не обидится на своего начальника и друга. Он не умел работать на посылках, а в бригаде иной работы им бы не поручили никогда. Там не то что полковники, многие генералы имеют задачу от сих и до сих. Наконец и Гурова сморило, он задремал.
– Сколько можно, командир? – разбудил его Станислав. – Как в Москве сели, так и захрапел, завидую. Пристегнись, наша «этажерка» пытается приземлиться.
Гуров провел ладонью по лицу, вздохнул и спросил:
– Стас, ты сны видишь?
– Редко, однако случается.
– Мне чего-то плохое приснилось, точно не разобрал, но кровищи было – залейся.
– Нормально, у наших врагов до хрена лишней крови, не обеднеют.
– Ты хоть и не спал, – усмехнулся Гуров, – но физиономию протри и глаза открой, на тебе мундир, черт побери!
Как ни странно, видавший виды самолет приземлился мягко. Пассажиры по обыкновению рванулись к дверям, словно машина горела и жизнь решали секунды. Оперативники сидели не двигаясь, вышли к трапу последними и сразу увидели стоявшую неподалеку черную «Волгу», а рядом – капитана милиции, который нервно вертел головой и собирался уже двигаться в сторону аэровокзала.
– Приятель! – крикнул Станислав. – Ты случаем не потерял чего?
Капитан одернул китель, улыбнулся:
– Здравия желаю, товарищ полковник!
– Здравствуй, хочу по дружбе предупредить. – Стас пожал капитану руку. – Мой начальник, полковник Лев Иванович Гуров, терпеть не может слова «товарищ». – И тихо добавил: – Его дед был из недобитых, так что пойди на уступки старикам, зови нас господами.
Капитан еще больше вытянулся, открыл дверцу «Волги».
– Прошу, господа полковники, генерал ждет вас.
– Я хотел бы сначала в гостиницу, – сухо сказал Гуров. – В Москве снег, зима, а у вас еще осенью пахнет. Но раз генерал ждет, едем.
Черный тонкий свитер, светло-серый твидовый пиджак, черные брюки, которые сидели на нем безукоризненно, делали Гурова похожим на богатого иностранного туриста, скорее англичанина. В руках Гуров держал кейс и теплую штурманку, которая здесь оказалась совсем не по погоде.
Гости сели в салоне, капитан устроился рядом с водителем.
– Женя, домой, – приказал он, – и развернулся к гостям. – Извините за любопытство, господин полковник, а вы не тот самый…
– Тот самый, – перебил его Гуров и кивнул на Станислава. – Вы, капитан, обращайтесь к полковнику, он знает уйму интересных историй.
– Вот так, братец, я и живу, – пожаловался Станислав. – Они с людьми говорить не любят. А ты кем служишь?
– Я при генерале, – ответил капитан, хотел назвать свою должность с гордостью, но столкнулся с безразличным взглядом светло-серых глаз Гурова и завял.
– А не жирно твоему генералу держать при себе офицера в расцвете сил? – спросил Станислав. – Ты должен быть как минимум старшим опером.
– За что вы меня так? – искренне удивился капитан. – Я человек аккуратный, обязательный, вежливый.
– Так и служил бы метрдотелем, – обронил Гуров.
Капитан не обиделся, сказал, как бы оправдываясь:
– Это, господин полковник, совершенно невозможно. Я сирота, и денег таких у меня нет. А взятки я ни брать, ни давать не умею.
Гуров улыбнулся, глаза у него стали голубыми, он кивнул и как-то очень по-свойски сказал:
– Дело не такое уж сложное, будешь стараться – научишься.
Капитан наконец понял, что над ним просто смеются, надулся, опустил голову и молчал всю дорогу, пока «Волга» не остановилась у дверей управления.
– Здание не изменилось, – сказал Гуров, выходя из машины. – Поглядим, какая начинка.
Капитан обогнал гостей, открыл тяжелую дверь, шепнул несколько слов часовому. Гуров поздоровался с сержантом за руку, внимательно посмотрел в лицо, сказал:
– Здравствуйте, я вас не помню.
– А я вас никогда не забуду, господин полковник! – четко ответил сержант. – Я капитаном давно должен быть.
– Вспомнил. Вы меня привезли на опушку леса. Вас было трое. И старший у вас был умнейший опер, жаль, что сука.
Лицо часового передернулось.
– Я вас защищал, если помните, – сказал он.
– Помню. Иначе ты сидел бы в тюрьме или схватил бы вышака. Извини, позже поговорим.
Капитан и Станислав стояли чуть в стороне, слушали с интересом.
– По местам былой славы, – ехидно заметил Стас.
– Парня сгоряча разжаловали, а потом забыли.
– Выпивает, – заметил капитан.
– А вы все обо всех знаете? – Гуров глянул на капитана с интересом.
– Обязан. Генерал может поинтересоваться. – Капитан вытянулся.
– Если вас на дверях поставить, вам будет удобнее за людьми наблюдать.
– Капитаны в охране не стоят, – ответил встречающий.
Крячко из-за спины Гурова делал парню знаки, чтобы он замолчал.
– Видите, мой друг вам семафорит: мол, была бы должность, а звание можно к ней подогнать соответствующее.
Капитан побледнел, взглянул на часы, откашлялся.
– Нас ждут, господа.
Гуров прошел мимо лифта, легко взбежал на третий этаж, посмотрел под ноги, сказал:
– Ковровую дорожку не меняли, это хорошо.
Капитан взглянул на Крячко, который пожал плечами, так как не знал, почему хорошо, что ковровую дорожку не меняли.
В приемной генерала за столом сидела девчушка, стучала на машинке. Увидев вошедших, пробормотала «здрасте» и выскочила за дверь.
Гуров придирчиво оглядел приемную: тяжелую кожаную мебель тоже не меняли, а вот стены красили. Сыщик довольно кивнул, бросил в одно из кресел кейс и куртку, отстранил капитана, сам открыл дверь кабинета и громко сказал:
– Здравствуйте, уважаемый Олег Евгеньевич. Я, напоминаю, Гуров, а господин полковник Крячко – офицер знающий, на мой вкус, излишне занудный.
– Здравствуйте, Лев Иванович, рад вас снова видеть. – Генерал вышел из-за стола, пожал приезжим руки, указал на кресла, кивнул капитану, и тот исчез из кабинета.
Генералу было чуть за пятьдесят. При бывшем хозяине он был майором на незначительной должности. Гурову понравилось, что генерал не сверкал погонами, носил скромный серый костюм и белоснежную рубашку.
– Петр Николаевич мне вчера звонил, предупредил о вашем визите. – Он присел на край стола, смотрел спокойно, с достоинством. – Я не очень понял цели вашего нашествия, надеюсь, вы объясните.
– Не дуйте на воду, генерал, ничего страшного. Полковнику, – Гуров показал на Станислава, – приказано ознакомиться с вашим бумажным хозяйством, – плановая проверка, я напросился в попутчики. Ностальгия, хочу взглянуть на ваш замечательный город.
Судя по всему, генерал был скверным актером, так как лицо у него погрустнело, улыбка получилась достаточно фальшивой, но ответил он прямо:
– Значит, правду вы мне не скажете.
– Опасная и крайне дефицитная сегодня штуковина. Разрешите? – Гуров достал сигареты.
– Конечно, конечно… – Генерал подвинул ему пепельницу.
– Хотел бы ознакомиться с розыскным делом по убийству авторитета по кличке Сазан, фамилию запамятовал. Я вас плохо знаю, но искренне рад, что именно вы, Олег Евгеньевич, возглавили управление.
– Объяснение простое. – Генерал горько улыбнулся. – Я единственный, кто оказался не замазанным в погроме, который вы здесь устроили три года назад.
– Можно сказать иначе. – Гуров прикурил и затянулся. – Вы единственный, кто, рискуя погонами, возможно, и жизнью, не вступил в коррумпированный клан Фомина.
