Пурпурная сеть - Мола Кармен
Ночью, после секса, она долго не могла уснуть. Ордуньо тоже беспокойно ворочался.
— Родриго, я хочу, чтобы ты знал: я сделала в жизни много такого, чем не могу гордиться.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что уйти от прошлого иногда очень трудно. Тебя затягивает игра, но и у других людей есть что-то, о чем они сожалеют.
Глава 58
Сарате и Буэндиа вернулись из Кото-Серрано днем, после того как очередная попытка надавить на мэра провалилась. Перед уходом домой все сотрудники отдела собрались, чтобы обменяться информацией. Буэндиа положил на стол пакет для вещдоков, в котором темнела какая-то грязная тряпка.
— Это рубашка, в которой была Аурора, когда ее спасли. Вряд ли от нее будет толк: состояние то еще, никаких следов ДНК, никаких инициалов…
— Это рубашка главаря «Пурпурной Сети». Некоего Падре, — сообщила Элена.
— Необычно в ней только то, что она сшита на заказ. Но в городе много ателье по пошиву рубашек, а ткань стандартная, хлопчатобумажная. «Оксфорд» голубого цвета.
— Можно занести рубашку в несколько ателье. Вдруг что-то выясним.
— Сначала нужно ее отстирать. А то вонь такая, что нас просто никуда не пустят.
— Давай, — согласилась инспектор. — Что еще вы узнали на месте?
— Нет сомнений, что кто-то все это покрывал, — сказал Сарате. — Такие забавы не могли остаться незамеченными. Местная полиция подозревает двух своих сотрудников.
— А мэр?
— Как будто бы невиновен, хотя меня он не убедил. Кажется, он принял близко к сердцу то, что мы ему сообщили, но не исключено, что он просто хороший актер.
Больше всего Сарате хотелось поделиться с коллегами тем, что он узнал от стариков, особенно от Матиаса.
— Он сказал, что такие же бои проходили в поместье в начале сороковых годов, после окончания Гражданской войны, и что он сам присутствовал на одном из них. В драках заставляли участвовать детей республиканцев, обещая оставить их в живых или вытащить из нищеты их семьи. Человек, который все это организовал, некий Маркизик, через несколько лет раскаялся и покончил с собой.
— Это может быть как правдой, так и местной байкой, — добавил Буэндиа. — Остальные старики подтвердили рассказ Матиаса, но никто из них боев не видел.
— Вы верите этому Матиасу?
— Если честно — не очень, — признался Сарате. — Хотя как знать: в то, что мы обнаружили в поместье, я бы тоже никогда не поверил.
— Хорошо бы найти книгу, о которой говорили местные. Они утверждают, что лет двадцать назад какой-то журналист расспрашивал всех в городке про эти бои, хотел написать книгу. Но написал или нет, они не знают, и имени его не запомнили. Сейчас я позвоню приятелю, у него букинистическая лавка. Может, он подскажет, как найти эту книгу.
— Отлично, — кивнула Элена. — Вы допросили парня с протезом?
— Мы пытались, но он не сказал ни слова. Нам даже не удалось определить, какой у него акцент. Пусть посидит взаперти несколько дней — может, разговорится, хотя мне что-то не верится.
— Все в конечном счете раскалываются, — возразил Буэндиа.
— Возможно, ты прав, — согласилась Элена. — Тогда больше обсуждать нечего, и лучшее, что мы можем сделать, — это отправиться домой отдыхать.
— Хочу тебе напомнить, что брат Кортабарриа собирается предъявить нам иск.
— Пусть предъявляет. — На инспектора новость не произвела ни малейшего впечатления.
— А где будет ночевать Аурора? — спросила Ческа.
— У меня, — ответила Элена, и никто из коллег не решился ей возразить.
Ордуньо во время совещания не упомянули ни разу, и только Элена знала, что он снова с ними.
— Ты не уходишь? — спросил Сарате у Чески, когда все разошлись.
— Я ждала, пока мы останемся вдвоем.
— Не забывай, что тут полно камер и микрофонов, — засмеялся он.
— Не для этого, кретин. Пошли в допросную, там можно все вырубить.
Они закрыли дверь и отключили все записывающие устройства.
— В чем дело?
— Я насчет Ордуньо. Элена не хотела, чтобы об этом знали остальные, но тебе я должна рассказать.
— Что-то случилось?
— Он пришел сюда с Мариной, чтобы подать заявление.
— Жаль, но, если честно, я этого ожидал.
— Это не все: девушка, которую инспектор забрала сейчас к себе, Аурора, увидела Марину в коридоре. Ее аж затрясло от страха. Она сказала, что Марина состоит в «Пурпурной Сети».
Ческа ожидала, что Сарате удивится, но он выглядел скорее встревоженным. Как и Ордуньо, он сразу многое понял.
— Дрянь дело! Бедняга Ордуньо. Вы ее задержали?
— Нет, Марина не знает, что ее засекли. Инспектор сказала, что пока мы не будем ее трогать. Используем, чтобы как можно ближе подобраться к «Сети».
Сарате хватило пары секунд, чтобы оценить замысел Элены.
— Отличная идея.
— А Ордуньо?
— Когда он узнает, ему, конечно, будет погано, но он нас поймет. Он бы и сам так поступил.
— Не уверена. Он лучше всех нас.
— Тогда, наверное, он правильно сделал, что ушел из отдела. Здесь не место хорошим людям.
Ческа кивнула.
— Наверное. Я тоже думаю уйти, когда закончим это дело. Раньше здесь все было по-другому, раньше мы были командой. А теперь у инспектора Бланко своя война, мы не в счет, кругом сплошные тайны…
— И куда ты подашься? — поинтересовался Сарате. — Должен предупредить, что работа в обычном отделе полиции может быть очень скучной. Я когда-то целыми днями менял гражданам паспорта.
— До перехода в ОКА я служила в убойном отделе. Может, смогу туда вернуться.
— Звучит неплохо. Посмотрим, что будет, когда мы закончим расследование. Пошли?
— У тебя два шлема? Я не на машине. Может, ты меня подвезешь?
— У меня только один.
Ческа не ожидала, что день закончится так, и не смогла бы объяснить, что ее спровоцировало, но инициатива исходила именно от нее. Теперь каждый раз, проводя здесь допрос, они будут вспоминать это. Оба прекрасно знали, что в нескольких метрах отсюда работают сотрудники техподдержки, что в любой момент их могут застукать, но ни одного, ни другую это не остановило. Ческа лежала голая на столе, за которым столько раз сидела на совещаниях. Сарате раздеваться не стал, только расстегнул брюки.
Это был поспешный секс, немногим более удобный, чем в машине несколько дней назад. Без ласк, без поцелуев, но приятный.
— Нужно будет повторить в каком-нибудь человеческом месте, — сказал потом Сарате.
— Когда ты прихватишь с собой оба шлема, мы съездим к тебе или ко мне.
Глава 59
Одежда Элены была немного велика Ауроре, но от ее пижамных штанов и джемпера девочка пришла в восторг.
— У меня никогда не было такого классного, мягонького джемпера, — с радостным смехом сказала она.
— Можешь оставить себе.
— Нет, он твой.
Аурора бывала на Пласа-Майор всего несколько раз, и то при жизни дедушки: он водил ее сюда на Рождество и угощал кальмарами.
— Хочешь, мы тоже приготовим кальмара?
— Нет, я их не люблю. Просто мне нравилось ходить сюда вдвоем с дедушкой, без вечно плачущей бабушки и отравлявшей нам жизнь мамаши. Только дедушка обращался со мной как с человеком. Не надо было ему умирать.
Элена подумала, что гораздо тяжелее тосковать по кому-то, кто жив, но попал в такую беду, что, наверное, лучше бы умер.
— Что ты хочешь на ужин?
— А что у тебя есть?
— Ничего, зато есть приложение, где можно заказать все что угодно: гамбургеры, пиццу, суши… Даже косидо, если захочешь. Привезут всего за полчаса.
— Я никогда не пробовала суши.
— Ну и отлично, поужинаем по-японски.
— Нет, а вдруг мне не понравится? Лучше гамбургер, я голодная и не хочу рисковать.
Глядя на уплетавшую ужин Аурору, Элена немного воспряла духом. Несчастная пережила изнасилования и избиения, похищения и пытки; она росла с бабушкой и дедом при родителях-наркоманах, ее неоднократно брали в приемные семьи, но каждый раз возвращали в приют, однако, несмотря на все это, сейчас она вела себя как обычная девочка. Наевшись, Аурора стала разглядывать Пласа-Майор с таким видом, словно ничто на свете не могло ее огорчить. Она перебирала пряди волос, одну засунула в рот и стиснула зубами — наверное, еще детская привычка. Как знать, может, и Лукас остался прежним… Если однажды он вернется домой, то снова уткнется в свои альбомы с марками, будет чмокать ее на ночь в щеку и пытаться выторговать еще четверть часа у телевизора, прежде чем отправиться спать, а потом, как только она ляжет в постель, попросит пить.
