Джейн Кренц - В глубине души
Музыка стала громче и еще беспощадней. Уокеру показалось, что у него сейчас взорвется череп.
Он упал на пол. Жестокий ритм вальса унес его с собой в бесконечную ночь.
Глава 31
Сложив руки на барной стойке, Мардж вопросительно смотрела на Изабеллу.
— Ну, Золушка, хорошо повеселилась на балу?
Изабелла ответила не сразу. Глотнув чаю и покачавшись на барном стуле, тщательно подбирая слова, она наконец сказала:
— Да, было интересно.
Мардж, явно разочаровал столь лаконичный ответ, и она спросила:
— А фото есть?
— Честно говоря, я даже не подумала об этом.
— Вот черт!
Над входной дверью звякнул колокольчик, и в кафе вошли Вайолет и Пэтти в мокрых плащах.
— Мы тоже хотим узнать подробности.
— И обязательно посмотреть фотографии, — добавила Пэтти.
Изабелла поставила чашку на стойку:
— Как я уже сказала Мардж, снимков нет. По правде говоря, в Седоне возникли кое-какие сложности. Ко мне в номер проник некто Посланник и попытался склонить к шпионажу в пользу конкурентов Фэллона, и Джонсу пришлось с ним разбираться. Потом мы полетели в Кактус-Спрингс, чтобы заглянуть в трейлер моей бабушки, так туда заявился один из моих бывших сослуживцев и стал убеждать меня помочь ему отыскать одну старинную вещь. Я согласилась, а нашла то, что ему было нужно, он попытался нас убить, но Фэллон защитил меня, а потом мы вернулись домой.
Изабелла замолчала, а вся троица в недоумении уставилась на нее.
— Это все? — спросила Мардж, нахмурившись.
— Ну да…
— Ничего себе романтическое путешествие! — ужаснулась Вайолет. — Пожалуйста, больше мы вас никуда не отпустим.
Мардж добавила, качая головой:
— Не могу в это поверить. Ты отправилась на роскошный бал, в красивом платье и хрустальных башмачках, а в итоге на вас с Фэллоном напали?
— Да, но самое главное — я узнала, что моя бабушка жива. Правда, пока мне нельзя с ней видеться — это слишком рискованно.
— А как же твои слова, что она умерла? — удивилась Вайолет.
— Фэллон уверен: с ней все в порядке, — но она вынуждена скрываться до тех пор, пока мы не распутаем одно серьезное дело.
Мардж удивленно подняла брови.
— Похоже, твоя бабушка весьма интересная личность.
— Да уж, ты права, — подтвердила Изабелла. — В общем, поездка оказалась очень насыщенной, но я рада, что вернулась домой.
— Можно вытащить девушку из Скаргилл-Коув, но нельзя вытащить Скаргилл-Коув из нее, — сказала Пэтти. — С возвращением, Золушка.
— Спасибо, — от души поблагодарила Изабелла. — В качестве утешения могу сказать, что Фэллон выглядел во фраке потрясающе.
Мардж улыбнулась:
— Я бы дорого дала, чтобы увидеть его в таком виде.
— И уж поверь мне, ты бы не зря потратила деньги.
Вайолет рассмеялась, на что Мардж фыркнула и, выпрямившись, предложила пришедшим кофе.
Пэтти села на барный стул, Вайолет устроилась рядом, а Мардж пошла к кофемашине.
— Кто-нибудь видел сегодня Уокера? — спросила Изабелла.
— Маффинов нет, — сказала Мардж, — значит, он заглянул сюда утром, во время обхода.
— Он, наверное, на горячих источниках, — предположила Вайолет. — Как всегда днем. А почему ты спрашиваешь?
— Не знаю, — задумчиво произнесла Изабелла. — Почему-то сегодня я постоянно думаю о нем.
Мардж разлила кофе по чашкам и успокоила приятельницу:
— Не волнуйтесь, рано или поздно он появится.
Изабелла, которая уже выпила свой чай, встала со стула.
— По дороге за почтой за заверну к хижине Уокера и проверю, как он там. Может, ему нездоровится.
Накинуа желтый плащ и захватив зонтик, вышла на улицу. Проходя мимо офиса «Джонс и Джонс», Изабелла, как обычно, бросила взгляд на окно, но Фэллона не увидела. Наверное, сидит за компьютером, приставив телефон к уху, занимаясь несколькими делами одновременно, чтобы поскорее отыскать того, кто поставил Ртутное зеркало Слоуну.
Она прошла дальше по улице, а потом по каменистой тропе, которая привела ее к старой хижине, которую Уокер называл домом. Она выглядела, как и всегда, одинокой и заброшенной, но Изабелла чувствовала особую, здоровую энергию этого места. Казалось, будто хижина простоит тут еще миллион лет, несмотря на удары времени и стихий. Это Уокер наполнял ее позитивным светом своей собственной ауры.
Она поднялась по покосившимся ступеням, избегая наступать на сломанные половицы в центре, и остановилась. Жалюзи были опущены, но Уокер редко когда их поднимал. Из каминной трубы не шел дым, но и это тоже было обычным делом. И все-таки в воздухе витало что-то такое, отчего у нее мурашки поползли по коже. Изабелла активировала свои способности.
Ужасный холодный туман обволакивал хижину. Дом Уокера всегда был скрыт под дымкой секретов, но раньше эта завеса выглядела спокойной и говорила о старых тайнах. Сегодня все было по-другому.
Сегодня туман пылал и бурлил, испуская темное сияние, которое предупреждало о смерти.
Забыв об осторожности, она громко постучала в дверь.
— Уокер, это я, Изабелла. Ты там?
И тут она впервые услышала нежную, тихую мелодию. Внизу о скалы с грохотом разбивались волны и почти заглушали звенящие звуки вальса. В музыке неясно присутствовало какое-то жуткое настроение, которое неприятно возбуждало ее чувства.
«Беги!» — набатом прозвучало в голове.
Изабелле стало абсолютно ясно: Уокеру грозит смертельная опасность, — однако она все же справилась с паникой и повернула старую ручку. Она ожидала, что дверь будет закрыта, но, к ее удивлению, та распахнулась. Теперь музыка стала громче. В маленькой комнате бушевал паратумана, в центре энергетического шторма, на полу, лежал Уокер. И не двигался.
— Уокер! — крикнула Изабелла, подбежала к нему, опустилась на колени и приложила пальцы к шее. Пульс хоть и слабо, но прощупывался.
Уокер был жив, но без сознания. Следов крови Изабелла не нашла и провела ладонью по его спутанным волосам, но раны на голове тоже не обнаружила.
Казалось, музыка стала еще громче. Почему-то настойчивый ритм вальса мешал ей думать.
Она оглянулась в поисках источника раздражающих звуков и увидела на столе элегантную, украшенную эмалью и позолотой музыкальную шкатулку. Стеклянная крышка была поднята. Две маленькие фигурки мужчины и женщины, одетые в бальные наряды конца девятнадцатого века, медленно кружились в вальсе. Их движения были резкими, неестественными.
Музыкальная шкатулка выглядела так, словно была изготовлена в Викторианскую эпоху.
Что-то стало происходить со зрением. Комната начала медленно вращаться, и Изабелла поняла, что нужно как можно быстрее выбраться отсюда.
Со стороны узкого коридора послышались шаги, а потом появился мужчина. На голове у него были профессиональные наушники.
«О черт! Только этого не хватало».
Изабелла лихорадочно активировала свои сверхспособности, и на мгновение ей удалось отогнать темные волны вальса, которые грозились поглотить ее.
Засунув руку в карман плаща, она обнаружила, что визитная карточка на месте, и, зажав ее между пальцами, упала на пол.
Фэллон будет искать ее и придет сюда. Как и в трейлере ее бабушки, каждая лежащая не на своем месте или никак не соответствующая этому месту вещь привлечет его внимание, а уж ее визитная карточка в доме Уокера точно покажется подозрительной.
Ровный ритм вальса теперь подчинил ее полностью. У нее больше не было сил бороться с ним.
Музыка увела Изабеллу в бесконечную ночь.
Глава 32
— Сегодня утром ко мне приходил Уаймен Остин, — сказал Зак, — и заявил, что отказывается от должности члена совета. Официальная причина обычная.
Фэллон плотнее прижал телефон к уху и, положив ноги на угол стола, предположил:
— Он хочет уйти на заслуженный отдых и проводить больше времени с друзьями и семьей?
Звонок от Зака был важен, но почему-то Фэллону с трудом удавалось сосредоточиться на разговоре. Его все сильнее одолевало непонятное беспокойство.
— Точно. А слухи уже угасают. Все больше народу убеждается в том, что их распускала Кэролайн Остин. Утром я уже успел поговорить с Гектором Эрреро и Мэрилин Хьюстон. Они оба считают, что теперь совет проголосует за сотрудничество с «Джонс и Джонс» и выделение денег на завершения дела «Ночной тени».
— Хорошо, потому что с нашими врагами еще не покончено. — Фэллон потер затылок, пытаясь избавиться от напряжения, которое продолжало нарастать.
— Уаймен Остин объяснил также, — продолжил Зак, — что Дженни наконец рассказала ему правду о смерти Такера и своей роли во всем этом. Ее долгое молчание можно понять — родители и так были убиты горем, куда уж им еще эта кошмарная правда о сыне. Дженни хотела защитить их, а еще сражалась с собственным чувством вины. Ты знаешь, что Кэролайн Остин очень тяжело пережила трагедию: только через год вышла из депрессии. А когда это произошло, ею завладела мысль о мести. Она винила тебя и весь клан Джонсов за смерть сына, а потому задумала выгнать нас из «Арканы».
