Лесли Уайт - Проклятый город
Он положил трубку, посмотрел на нее.
Кеннеди вытащил из кармана фото:
— Красивая была девица…
— Где взял? — спросил МакБрайд.
— У нее. Завтра на первой полосе дадим.
МакБрайд подошел к окну, уставился на красное солнце, поднимающееся над крышами. Без всякого налета сентиментальности он подумал, что Чибби, Доминик и Ал — мелочь, шестерки, а эта несерьезная девица с дурацким прозвищем — Банни Даль — оказалась сильнее их, вместе взятых.
— Иногда приходится умереть, чтобы твой снимок в газете появился, — изрек Кеннеди.
Murder Picture
George Harmon Coxe
Никого не удивит, что Джордж Хармон Кокс (1901–1984) начинал свою карьеру в качестве газетчика. Ведь оба его главных персонажа — Джек Кейси по прозвищу Вспышка и Кент Мердок — фоторепортеры.
Первым появился на свет Кейси — в журнале «Черная маска» в 1934 году. Поначалу он был персонажем второго плана при молодом репортере Томе Уэйде, но быстро выдвинулся вперед. Кейси посвящено более двадцати рассказов и пять повестей.
Мердок, смахивающий на Кейси, но не столь «крутой», дебютировал в повести «Убийство со снимками» (1935). О Мердоке написана 21 книга, первая из которых экранизирована в 1936 году с Лу Эйерсом в главной роли.
Как и в большинстве произведений такого рода, здесь действуют частные детективы, но эти серии имеют определенную особенность. В отличие от остальных вещей «Черной маски» и подобных изданий тут главные герои — «плохие парни», зачастую защищающие интересы своих негодяев-нанимателей.
Первые рассказы серий написаны в духе Кэрролла Джона Дэйли — «стреляй напропалую», но впоследствии сюжеты становятся более интеллектуальными. Как для создания проблем, так и для их решения вместо традиционной пули в голову используется новая по тем временам технология. «Картина убийства» впервые опубликована в январском номере «Черной маски» за 1935 год.
Роковой снимок
Джордж Хармон Кокс
(пер. Ю. Балаян)
1Кейси, фотомастер высокого полета из «Глоба», которого все, начиная редакционным посыльным и кончая капитаном Джадсоном из отдела особо тяжких преступлений, называли Вспышка, нахмурившись и скривившись, пристально рассматривал расстеленную на столе увеличенную копию снимка. Его широкие плечи горбились, рыжеватые волосы торчали в разные стороны, глаза потерялись в узких щелках недовольных морщин, а изо рта монотонно и непрерывно сыпались нецензурные выражения.
Небольшой человечек, работавший за угловым столом, оторвал взгляд от своих собственных снимков, глянул на Кейси и ухмыльнулся:
— С чего ты там разбушевался, Вспышка?
— Есть с чего, — буркнул Кейси и грохнул кулачищем по влажному еще отпечатку. — Мы с Уэйдом по наводке пролезли в этот чертов тотализатор, и как раз в самое время. — Кулак еще раз грохнул по фотографии. — А Хэйли и его грубияны выкинули нас оттуда. Мне не хотелось упускать тему, поэтому я задержался и щелкнул еще один кадр из сортира. И эти поганые копы отняли пластинку!
— Ладно, но этот-то, который остался, чего-нибудь стоит?
— Этот-то хорош, но тот… Тот… — Он сдавленно зарычал от возмущения.
— Да и ладно, — отмахнулся собеседник. — Блэйну необязательно знать, что был и другой.
Физиономия Кейси, которому уже надоело злиться, разгладилась. Он вздохнул:
— Дело говоришь, Тим. Ему необязательно все знать. Отнесу-ка я ему хоть этот.
Он схватил снимок и направился к двери.
— И не забудь сам себя похвалить, — напутствовал его Тим. — От Блэйна похвалы не дождешься. Эх, вы ребята молодые…
Старика прервал телефонный звонок. Кейси снял трубку:
— Кейси. Слушаю.
Он сразу узнал голос лейтенанта Логана из отдела особо тяжких.
— Слушай, Вспышка, мне Хэйли сейчас рассказал, как ты геройствовал в сортире тотализатора…
— Ну и что?
— Ты влез через вентиляцию «Блуграс»?
— Да, ну и что тут такого? Закон запрещает лазить по вентиляционным шахтам?
— Вот там я тебя сейчас и поджидаю.
— Ха! В вентиляции?
— В конторе «Блуграса».
— Когда? Сейчас? Сейчас не могу, я занят, я…
— Плевать мне на твою занятость. Не придешь сам — доставлю с копом.
— Э-э…
В трубке уже раздавались гудки. Кейси внимательно посмотрел на нее и положил на рычаг.
Все еще смурной, входил он в отдел городских новостей, но у стола редактора лицо Кейси уже озарила улыбка.
— Блэйн, глянь, какая прелесть! — Он положил отпечаток восемь на десять на стол редактора.
Тот уселся поудобнее, оперся локтями о стол, опустил взгляд на фотографию. Очень четко и подробно виднелся интерьер помещения значительных размеров, куда только что, за секунды до съемки, ворвалась полиция. Да и произошло-то это событие чуть более часа назад. Отличный охват помещения, видны демонстрационные доски, будка кассира, громкоговорители, человек сорок — пятьдесят посетителей, половина из которых женщины.
Кейси самодовольно наклонился над снимком и принялся тыкать пальцем в людей, которых Блэйн и сам прекрасно знал:
— Вот капитан Джадсон. Вот этот паразит Хэйли, вошь тифозная. А это его подпольное величество Майк Хэнди. — Его палец ткнулся в физиономию коренастого мужчины с полным лицом, выходящего из двери, на которой ясно читалась крупная буква «М». — Облегчиться изволили.
Палец Кейси двинулся к модно одетой женщине с испуганным выражением лица, обнимающей за плечи пухлого молодого человека, украшенного усиками кинозлодея. Ли Фессендон, сын нового владельца «Глоба», брат главного редактора. Женатый, но холостяцких привычек не оставивший.
— Малыш Фессендон, — ухмыльнулся Кейси. — Отдыхает от тягот семейной жизни. Поднял шум, требовал, чтобы я ему пластинку отдал.
Блэйн откинулся на спинку стула, сложил руки на затылке:
— Это все, что ты снял?
— Нет, это не все, что я снял, — насупился Кейси, вспомнив о втором снимке. — Это все, что я спас. Хэйли отобрал вторую пластинку.
Он снова оживился:
— Да эта-то чем плоха? Исключительная ситуации, отличное качество… Где ты такое видал?
— Нигде не видал. Чудо-снимок, чудо. Хорош, признаю, не могу не признать. Только вот использовать я его тоже не могу.
— Как? — изумился Кейси. — Почему? Кто сказал?
Для киноэкрана Блэйн явно не подходил. Одет слишком аккуратно, без теней под глазами. Стройный, преждевременно поседевший, с резкими чертами лица, ястребиным носом и презрительным взглядом маленьких серых глаз.
— Я сказал, — отрезал он.
— Вот как. — Кейси сунул руки в карманы. — Вот, значит, как. Скажи мне это кто-нибудь час назад, я бы его вруном назвал.
— Ты, прошу прощения, о чем?
Кейси отступил от стола редактора и уставился на него весьма недоброжелательно:
— Что мне всегда в тебе нравилось — ты играл по правилам. О каналах получения информации не распространялся, умел хранить секреты, но никогда не зажимал тему в угоду какой-нибудь знакомой тетушке. Фессендон, значит, тебя приструнил. Под его дудку пляшешь…
— Интересно, интересно, — ухмыльнулся Блэйн.
Кейси указал на снимок:
— Ли Фессендон влип, конечно. Боится, что дома его в угол поставят. И он знает номер твоего телефона. А ты рад угодить братцу босса.
— Закончил?
Кейси молчал. Блэйн усмехнулся кривой безрадостной улыбкой и заговорил вялым, невыразительным голосом:
— Я тебе не обязан объяснениями, Вспышка, но все же объясню. Не потому, что хочу тебя успокоить, а чтобы показать тебе, что не все так просто, как кажется такому простаку, как ты.
Блэйн снял с одного из своих настольных телефонов трубку, сказал в нее несколько слов. Потом продолжил:
— Ты, радость моя, снял это через голову капитана Джадсона. И Джадсон позвонил главному и пообещал ему закрыть нас на месяц, если мы опубликуем этот твой снимок. Нравится?
— Джадсон… — Щеки Кейси порозовели, физиономия скисла.
Тут дверь открылась, вошел главный редактор, брат Ли Фессендона и сын владельца. Его наманикюренная ручка приняла фото от Блэйна, поднесла к близоруким глазам. Кейси этому липовому бизнесмену не симпатизировал. Полноватый, лысоватый человечек в дорогих костюмах, скрадывающих растущее брюшко, вызывал у подтянутого, рослого Кейси пренебрежение, а сейчас, когда гибло его очередное дитя, главный возбуждал у фотографа и более горячие чувства.
— Да… Да… — пробормотал Фессендон. — Должно быть, этот. Отличный снимок. Жаль, что нельзя использовать. Где пластинка? — Он посмотрел на Блэйна, затем на Кейси. — Принесите пластинку, Кейси.
Кейси резко отвернулся и проследовал в фотолабораторию. Там он спросил Тома Уэйда, сделал ли тот второй отпечаток. Получив утвердительный ответ, вздохнул:
