Саймон Керник - Смертельный бизнес

Последний раз в жизни я выхватил полицейское удостоверение из кармана.

— Полиция! Я просто хочу выйти! С дороги! — С этими словами я метнулся к двери — китаец послушно уступил мне дорогу. Через мгновение послышались испуганные крики, и я понял, что мои преследователи вбежали на кухню.

Я распахнул дверь ударом ноги и выбежал на усыпанный мусором задний двор. Он был огорожен стеной, за которой шли ряды одинаковых домов. Я мог бы перелезть через нее, но думаю, за это время убийцы проделали бы во мне не одну дыру. И тогда я решил поступить иначе.

Подавив приступ тошноты, я сделал шаг в сторону и спрятался за дверью, зная, что если мне не повезет, они тут же сцапают меня. Но бояться было некогда. Еще через несколько секунд дверь снова открылась нараспашку, из помещения выбежал человек с ружьем и остановился, глядя на стену.

Со скоростью, которой я от себя не ожидал, я бросился на убийцу, схватил ружье за ствол и резко рванул его вверх. Сила и внезапность моего нападения заставили отступить киллера назад и закрыть собой выход из кухни. В то же мгновение он, то ли инстинктивно, то ли рефлекторно, спустил курок, не сообразив, что ствол теперь был направлен ему в челюсть.

Никогда еще мне не приходилось слышать такого громкого звука. Барабанные перепонки едва не лопнули, а все мое тело с головы до пят хорошенько тряхнуло. Теплая и липкая кровь, похожая на патоку, залила мне лицо — выстрелом у моего противника снесло верхнюю часть головы, и ее содержимое разлетелось по сторонам, забрызгав дверь, стены и окна. Незнакомец упал, и я выхватил ствол из его судорожно сжавшихся пальцев.

В этот момент в дверях появился его напарник, который был вынужден отскочить, уклоняясь от падающего тела. Он посмотрел на обезображенного коллегу, потом на меня, и его лицо исказилось от гнева.

— Ублюдок!

Он поднял револьвер и выстрелил. Я бросился на землю и откатился в сторону. Следом прогремел еще один выстрел — пуля прошла всего в паре дюймов от моей головы и отскочила рикошетом от асфальта. Но тут я повернулся, прицелился из ружья и спустил курок.

Меня била дрожь, к тому же нужно было торопиться. Оружие дернулось у меня в руках, и с левого бедра убийцы исчез большой кусок плоти. Тот выронил из рук оружие, согнулся и завыл от боли. Я прицелился ему в голову и снова спустил курок.

Выстрела не последовало — кончились патроны.

Китайцы сгрудились у двери и наблюдали за происходящим то ли со страхом, то ли с восхищением. Я задыхался, меня покидали силы, но думать об отдыхе было еще рано. Кроме звона в ушах я слышал отдаленные звуки приближающихся полицейских сирен.

Поднявшись на ноги, я подошел к моему несостоявшемуся убийце и вытащил его за волосы на середину двора, предварительно положив в карман револьвер. Потом я закрыл дверь, чтобы избавиться от зрителей, и повернулся к раненому. Его вой теперь превратился в глухие, полные отчаяния всхлипы. Он держался за огромную рану двумя руками, тщетно пытаясь остановить кровотечение.

— Кто тебя послал? — прошипел я ему в ухо, тяжело дыша. — Кто тебя послал?

Судя по виду, он был выходцем из Средиземноморья, может быть из Турции, и выглядел чуть старше тридцати. Скорее всего, это он тогда напугал Данни. А может быть, потом и убил его. Потому что сейчас я был совершенно уверен в том, что Данни мертв.

Киллер не ответил. Он даже не посмотрел на меня. Звуки сирен приближались, и их становилось больше. Время истекало. Я ударил его по рукам прикладом ружья, заставив тем самым выпустить ногу, а затем запустил пальцы в открытую рану. Его крик оглушил бы меня в обычной ситуации, но сейчас я уже был наполовину глухой.

— Кто тебя послал?

— Я не говорить по-английски, — захныкал он, мотая головой. — Не говорить по-английски!

На этот раз я воткнул в рану дуло ружья и, когда он инстинктивно схватился за нее руками, снова двинул по ним прикладом. Несчастный завопил так, что я ударил его и по лицу, чтобы он заткнулся. Из рассеченной губы по подбородку потекла кровь.

— Говори, сволочь, кто тебя послал? Говори! Сейчас же! Кто? — Я снова схватил его за волосы и запрокинул ему голову так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза.

Думаю, он понял по выражению моего лица, что пощады ждать бесполезно и что молчание будет стоить ему жизни, несмотря на то что патрульные машины уже съезжались к месту со всех сторон.

— Мехмет Иллан, — прошептал он.

— Кто?

— Мехмет Иллан.

— Кто он, черт побери?

Но прежде, чем мой противник успел ответить, за дверью снова послышались чьи-то шаги. Я отошел назад и замахнулся, крепко сжимая ружье в руках. На этот раз в дверях появился любитель «Кока-колы». Я услышал, как какой-то китаец крикнул ему: «Осторожно!», но было уже поздно. Я ударил детектива прикладом ружья в лицо, смяв в лепешку его нос и забрызгав кровью щеки. Он упал на колени, закрывшись руками, и я сразу понял, что он больше не представляет для меня угрозы. Но с улицы уже доносились другие голоса, выкрикивающие приказы. Это были голоса полицейских, которые делали то, что умели лучше всего: брали ситуацию под контроль.

Все еще находясь под действием адреналина, я бросил ружье, добежал до стены, не самым изящным образом подпрыгнув, перевалился через нее и упал на другие мешки с мусором. Я оказался на чьем-то запущенном заднем дворе. Вдоль плотно прижатых друг к другу домов тянулась аллея, которая в конечном итоге вывела меня на другую улицу. Я осторожно пересек ее и побежал в противоположную сторону от «Галлана», стараясь на бегу стереть кровь с лица.

Я услышал, что сзади ко мне приближается полицейская машина, и быстро свернул на боковую улочку. Патрульные, не заметив меня, проехали дальше. Я все бежал и бежал, думая только о том, что нужно максимально увеличить расстояние между мной и закусочной.

Однако усталость одолевала, правая рука болела, я с трудом дышал, а ноги, казалось, в любой момент могли мне отказать. Я бежал только потому, что боялся быть пойманным.

А еще мне хотелось отомстить. Так или иначе, люди, которые пытались меня подставить и убить, должны были заплатить за свои преступления. Я не собирался умирать так просто.

Сто ярдов. Еще сто ярдов. Потом пятьдесят. Наконец, я понял, что больше не в силах бежать. Еле переставляя ноги, я пробрался в скверик рядом с какой-то школой и, найдя укромный уголок, сел, прислонившись к стене. Медленно, но верно дыхание начало приходить в норму.

Небеса над моей головой разразились страшным ливнем. Сирены постепенно стихли.

Желание отомстить. Единственное, ради чего я теперь живу.

Часть четвертая

Смертельный бизнес

Глава 30

Я мог бы оставить все как есть и уйти. Затаиться на пару месяцев, а затем улететь из страны, как и планировал с самого начала. Но теперь я понимал, что не могу себе этого позволить. Я хотел получить ответы на свои вопросы и жаждал справедливости. Меня подставили все: начальство на работе, Реймонд Кин и даже Карла Грэхем.

Карла Грэхем. У меня больше не оставалось сомнений в том, что она имела какое-то отношение к убийству Мириам Фокс. Скорее всего, Карла не сама полоснула ножом по горлу жертвы — рана была очень большая и глубокая. Но она определенно знала, кто сделал черную работу и почему. Единственное, что оставалось для меня загадкой, это ее мотив. Карла была права насчет истории с шантажом — слишком мелко, чтобы из-за этого убить человека. И как быть с уликами против Марка Уэллса? Был ли он замешан в этом деле? Принимая во внимание доказательства, имеющиеся у следствия, было тяжело предположить что-то другое, но тем не менее это казалось абсурдным. Почему же он тогда вернулся в квартиру Мириам после убийства и был искренне удивлен, увидев в ней двух офицеров полиции? Если бы он был убийцей, то знал бы, что его могут поджидать в квартире жертвы, и ни за что не появился бы там в тот день.

Строя догадки, я все еще блуждал в темноте, и мне это не нравилось. Сейчас мне следовало бы заняться решением своих собственных проблем, но, по всей видимости, ситуация зашла так далеко и я так много потерял, что меня перестало интересовать, что будет со мной дальше. Главное — поквитаться с теми, кто все это время морочил мне голову.

В эту ночь, отдышавшись и вытерев с лица почти всю кровь, я кое-как добрался до дома и переоделся в чистую одежду. Потом на Сити-роуд я поймал такси и доехал на нем до станции метро «Ливерпуль-стрит». Спустившись вниз, я сел в поезд на центральной линии, который довез меня до станции «Ланкастер-Гейт». Оттуда, передвигаясь где на автобусе, где пешком, я добрался до гостиницы в Бейсвотере, где хранились мои деньги.

Было без пяти одиннадцать, когда я зашел в фойе и спросил комнату. Хозяин гостиницы сидел за стойкой перед миниатюрным переносным телевизором и курил дешевые сигареты, наблюдая за ходом футбольного матча. Услышав мою просьбу, он кивнул и, не отрывая взгляда от экрана, дотянулся до стойки с ключами, снял первые попавшиеся и положил их передо мной.