Николай Леонов - Сын банкира
– Ну а теперь я тебе скажу не как сыщик, а просто как мужик, который таких уродов, как ты, на дух не переносит. Этот, что на фотороботе, причастен к похищению мальчика. Мы его ищем уже несколько дней. Если с ребенком что случится, пойдешь как соучастник. Я найду способ это доказать. И тогда по совокупности ты получишь столько, что выйдешь отсюда очень и очень не скоро. И никакие адвокаты тебя не отмажут – обещаю. Уж меня-то ты хорошо бы должен помнить.
– Ну, что уж вы – сразу пугать?.. – нудно завздыхал Топтун. – К похищению мальца я и вправду непричастен. Даже в глаза его не видел ни разу. А этот – что ж не узнать-то? Он мой зам, зовут его Иганушкин Вольдемар Викторович. Сейчас он в отпуску. Взял где-то месяц назад, скоро уже должен был выйти… А чем занимается вне работы – мне неизвестно. Здоровьем клянусь!
– Где он живет?
– Улица Туполева, пять, квартира двадцать один, – пожимая плечами, сообщил Топтун.
– А где у него отлежка? – Не давая и секундной передышки, Лев продолжал задавать вопросы Топтуну.
– Вот уж этого я действительно не знаю… – Топтун картинно развел руками. – У нас в конторе парни не раз прикалывались насчет этого, мол, наш Упырь – это у него такое погоняло – хитрее английской разведки, даже своим не доверяет. Слышал я только, что у него есть хаза где-то в стороне Каширки. А где именно – не в курсе. Да, еще говорили, что этот дом записан на какую-то его свояченицу, так что, если искать через базу данных, то тут полная безнадега.
– Номер его мобильного?
– Пусть мой принесут, там есть в записной книжке, – уже без обреченной натуги ответствовал Топтун.
Когда охранник принес мобильник Поклонова, Гуров, записав в блокнот телефон Иганушкина, протянул мобильник Топтуну.
– Ну что, надо бы с ним созвониться… – как бы в раздумье сказал он. – О том, где мы сейчас находимся, разумеется, ни слова. Узнать нужно, где он и чем занимается. Неплохо бы найти повод, чтобы хоть что-то выяснить о мальчике. С ним ли он и что Иганушкин намеревается делать.
Поклонов поманипулировал с кнопками и приложил мобильник к уху. Но через некоторое время, пожав плечами, сообщил:
– Тут только автоответчик бубнит: абонент отключен или вне действия сети… Видимо, залег на дно всерьез.
– Понятно… – хмуро отметил Лев, снова пройдясь взад-вперед. – Кстати, о загородном доме Иганушкина. Меня интересуют о нем любые, самые незначительные подробности. Может быть, Иганушкин где-то что-то хотя бы упоминал? Например, какие-то особенности местности, самого дома? Обещаю – любая информация будет зачтена.
– Так, так, так, так… – Топтун, сжав голову руками, недвижимо смотрел куда-то в угол. – Что же, что же, что же он говорил?.. А, вот! Не знаю, по делу это или нет… Пацаны болтали, что он по пьяни хвастал как-то раз, будто у него дом – настоящая крепость. Что вроде бы хоть в тройное кольцо его возьми, он все равно сумеет уйти от любой облавы. А уж на что он намекал – я не в курсах…
Напоследок расспросив Топтуна о тех или иных чертах характера и привычках Иганушкина и, на всякий случай, захватив с собой мобильник Поклонова, Гуров отправился в управление. Стаса еще не было. Зайдя к Петру, Гуров рассказал о ситуации с охранной фирмой и своем разговоре с Топтуном.
– Про задержание мне только что сообщили… – Орлов выглядел очень озабоченным. – С одной стороны, это, конечно, большущий плюс – натворили они немало, и я даже не берусь гадать, сколько висяков станет реальными судебными делами. А вот с другой стороны, что касается конкретно нашего случая, то тут наоборот – начинается сплошной напряг. Мне опять звонил Кулькофф – вы со Стасом только успели уйти. Он сообщил, что с ним на связь вышел человек, удерживающий мальчика. Себя тот не назвал, но предупредил, что жизнь ребенка и свобода самого Кулькоффа в его руках. Выдвинул ряд требований. Во-первых, никаких контактов с нами, во-вторых, миллион баксов, в-третьих, содействие в выезде вместе с заложником в Грузию или Прибалтику.
– А-а! – Лев рассмеялся. – Надеется, что если там и попадется, то в Россию его не выдадут? Предусмотрительный, однако, подонок… Кстати, хорошо еще он не знает, кем Витя доводится Кулькоффу. А то сумма его притязаний возросла бы многократно.
– Я сказал Кулькоффу, что, в принципе, ему сюда вылетать теперь необязательно. – Орлов хмуро барабанил пальцами по столу. – Он бы мог и оттуда общаться с похитителем, подольше затягивая разговор, а наши спецы тем временем могли бы его засечь. Но он теперь прет сюда на всех парах. Да еще и с женой. Та теперь тоже горит нетерпением увидеть своего второго сына.
– Интересно, как же он теперь думает уладить всю эту белиберду и с первым сыном, и со вторым?
В кармане Гурова зазвонил сотовый. На этот раз звонил Павел Лещев. По его голосу чувствовалось, что он уже на пределе.
– Ну, что там, Лев Иванович? – спросил он, тяжело дыша.
– Нами точно установлено, что Витя жив и невредим. Уже приблизительно определили место его нахождения. Похититель желает получить выкуп. Деньги будут найдены, насчет этого не волнуйтесь. Жизнь ребенка для нас – прежде всего, – деловито, даже как-то буднично уведомил его Гуров.
– Спасибо вам, Лев Иванович! – По голосу мужчины чувствовалось, что он воспрянул духом. – Может быть, я тоже смогу хоть чем-то помочь? Если что – я хоть под пули…
– Думаю, это излишне. Обещаю, что вашего сына сам лично доставлю домой. Уверен, что менее чем через сутки он уже будет у вас.
– Ты и в самом деле так думаешь? – Слушая их разговор, Петр задумчиво пожал плечами. – Мне кажется, прогнозировать что-либо сейчас было бы поспешным.
– Нет… – Гуров покачал головой. – Маловероятно, что эта ситуация станет затяжной. Скорее всего завтра в первой половине дня, в худшем случае, во второй, все решится. И я надеюсь, благополучно.
– Блажен, кто верует… – в голосе Петра сквозило сомнение. – Мы вряд ли можем предугадать, какие фокусы выкинет похититель. Он ведь тоже не дурак.
– Знаю, – согласился Гуров. – Мне Поклонов об Иганушкине кое-что порассказал, так что кое-какое представление о нем имею.
– А ты твердо уверен, что именно Иганушкин сейчас удерживает Витю Лещева?
– Уверен. Кстати, Топтун рассказал, что последние три месяца Иганушкин с Вилюевым затевали какую-то глубоко засекреченную аферу. Подтвердил он и то, что своего же кореша и подельника Упырь мог убить вполне – это его почерк. Согласись, в их среде клички тоже дают не абы как. И раз уж назвали Иганушкина Упырем, то, значит, упырь он и есть. Ну, что ж, Кулькофф уже в пути, похититель засветился, Стас обследует местность. Кстати, я ему по сотовому сообщил насчет «фазенды» Иганушкина…
– Ты имеешь в виду хвастовство этого Упыря насчет неприступности его дома? – Петр потер виски – было видно, что он уже истерзан хроническим недосыпанием.
– Да нет же, речь шла не о неприступности дома, а о его личной неуловимости, – поправил Лев. – Предполагаю, что Иганушкин имел в виду какие-то потайные пути – лазы, ходы или даже туннели, по которым он, в случае чего, может смыться. Поэтому Стас будет присматривать возможные варианты домов-крепостей, стоящих неподалеку от обрывов, овражков, особенно если рядом с теми есть дороги, гаражные массивы, в общем, все то, что может способствовать скрытному перемещению по территории и вслед за этим ускоренному отбытию в более безопасные места. Ладно, я к себе. Буду ждать Стаса.
Дожидаясь приятеля, Гуров, чтобы быстрее проходило время, приводил в порядок бумаги, за эти дни выросшие на столе чуть ли не полуметровым курганом. Покончив с бумагами, он достал из стола Крячко недоразгаданный сканворд и углубился в дебри словесных заморочек. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге возник Станислав, который, увидев Льва за сканвордом, вначале замер с безмерно удивленным лицом, а затем, схватившись за живот, громко захохотал.
– И это тот самый Лева, – хохоча, повторял он, – который меня за сканворды, помнится, поедом ел! Как же это ты оскоромился?
– Из жалости взял тебя «на буксир», – Гуров совершенно спокойно отреагировал на этот приступ смеха. – Тут у тебя что ни разгадка, то ляп. И чему тебя только учили в школе?
Покончив с пикировкой, приятели перешли к делам. Несмотря на то что, как и ожидалось, Стасу найти требуемый объект не удалось, по меньшей мере, пять вилл, соответствовавших его представлениям о том, каким должен быть загородный дом Упыря, в его поле зрения попали.
– Я связался с Дроздовым, – повествовал Крячко, дымя сигаретой, – он уже провел исследования яда, которым отправили на тот свет Вилюева. По его подсчетам, после того как яд поступил в организм, до момента инфаркта могло пройти не более десяти-пятнадцати минут. Я прикинул, что если Вилюев гнал по дороге сотню в час, то поиск надо вести в радиусе километров тридцати. В той стороне около десятка дачных и всяких других поселков. Прочесал все, без исключения. В общем, есть объекты, которые вполне могут быть тем, что нам нужно. Вообще-то, их было намного больше. Но остальные удалось отсеять. Я прикинулся «пинжачком», вроде того, что ищу дом богатого бизнесмена… Кстати, знаешь, как его назвал? Гуровым Львом Ивановичем! Ага! Так вот, якобы ищу, чтобы к нему устроиться садовником. Ну а мне тут же давали точную наводку, кто в тереме живет. И вот те интересные терема, о которых никто не мог сказать хоть что-то определенное, я брал на особую заметку.
