Алексей Макеев - Список приговоренных
– А альтернатива была какая-нибудь? – поинтересовался Гуров.
– А как же! Просто селедка, без хлеба! А из напитков – молоко. Кушать селедку с молоком я сочла еще большим безумием, чем с кофе, поэтому просто выпила чашку молока и пошла спать. Дождь не прекращался, в комнате было сыро и холодно, так называемые «номера» находились в самом низу, в подвальном помещении, теплых одеял не было. Мы проворочались всю ночь, пытаясь уснуть, встали злые и невыспавшиеся. Тут звонит наш драгоценный продюсер и требует, чтобы мы ехали на спектакль. Даже без репетиции! Наши разумные доводы, что нам нужно хотя бы вымыться и привести себя в порядок, да и поесть не мешало бы чего-нибудь посущественнее селедки, его не убедили. Он вообще был удивлен нашим возмущением, говорил, что это обычные дорожные издержки и что мы вообще должны быть счастливы, что нам довелось выступать в амстердамском драмтеатре! Ну, тут уж мы не выдержали и заявили, что немедленно уезжаем. Он, правда, тут же примчался, орал, что театр должен будет выплатить ему неустойку, грозил еще какими-то штрафными санкциями…
– Ну и чем все кончилось-то? – спросил Гуров, которого прежде всего интересовал итог.
– А ничем! – повела плечами Мария. – Послала я его подальше да и поехала в аэропорт! И через три часа уже высадилась в Шереметьеве!
– Ты одна уехала? – уточнил Гуров. – Или все?
– Не совсем все, но большинство. Котова уехала, Смирнова, Полозов, Крутицкий, Морозов – словом, весь основной состав. Остались полтора человека с массовки, и все!
– А худруку-то позвонили?
– Пришлось, – вздохнула Мария. – Он, конечно, был недоволен, но когда мы хором ему сообщили, что сами подадим в суд на этого продюсера, смягчился. Сказал, чтобы до его приезда ничего не предпринимали, просто ждали, и все.
– Понятно, – кивнул Гуров. – Я тебе, конечно, очень сочувствую и сейчас же приготовлю нормальный кофе. Кстати, и нормальные бутерброды.
– Надеюсь, не с селедкой? – с подозрением спросила Мария.
– Ну о чем ты! Сыр, колбаса, ветчина – все, как ты любишь.
– Ну вот и славно! – Мария поднялась, выгнула длинную узкую спину и потянулась. – Как все-таки хорошо быть дома!
– Ты мне лучше скажи, причем тут Крым, – осторожно поинтересовался Гуров, нарезая сыр и ветчину. – Или это ты просто так?
– Нет, что ты! – Мария оживилась. – Понимаешь, я в самолете разговорилась с попутчицей, так вот, у ее сестры в Москве туристическое агентство. И она рассказывала, что в этом году они с семьей уже отдыхали в Крыму и им там здорово понравилось. А сейчас как раз есть несколько горящих путевок с хорошей скидкой. Пятизвездочный отель! Если поедем немедленно, сэкономим пятьдесят процентов! Так что собирайся! – Мария изящно подцепила бутерброд и принялась есть.
– Подожди, подожди… К чему такая импульсивность? Во-первых, ты только что вернулась, причем не из самой лучшей поездки, – начал возражать Гуров.
– Вот именно, – тут же перебила Мария. – И я очень хочу сгладить эти незабываемые впечатления. Поездка в Крым кажется мне вполне достойной компенсацией. Да еще и за половину цены!
– Ох, не нравится мне это, – покачал головой Гуров. – С чего такая щедрость? Все эти попытки сэкономить ни к чему хорошему не приводят. А вдруг там тоже будет какая-нибудь дыра с ночевкой в курятнике? Ты же только что на этом обожглась!
– Ничего подобного, я уже залезла по дороге в Интернет и все узнала. Отличный пятизвездочный отель, море в двух шагах, трехразовое питание, двухместный номер с душем и телевизором, бар, бассейн – словом, все замечательно.
– И за полцены? – недоверчиво спросил Гуров.
– Я же говорю, у них сейчас скидки! Все-таки это первый российский туристический сезон в Крыму, народу не так много.
– Не знаю, – с сомнением протянул Гуров. – Надо подумать.
– Некогда думать, – решительно заявила Мария. – Я уже заехала по дороге в агентство и оставила заявку на заказ, оплатила половину, теперь нужно только все оформить. Мне нужен твой паспорт. Самолет сегодня вечером.
Гуров остолбенел и чуть не выронил нож. В изумлении он смотрел на жену несколько секунд, в течение которых та лишь беспечно покачивала ногой и невинно улыбалась.
– Ну ты даешь, мать! – только и произнес Лев. – Могла бы хотя бы посоветоваться!
– Ты обязательно стал бы тянуть резину, и в итоге мы остались бы дома! – возразила Мария.
– Ты утомилась с дороги, тебе надо отдохнуть и отоспаться хотя бы три дня!
– Ничего, я вполне могу сделать это в Ялте.
– Ты авантюристка! – воскликнул Лев.
– Да, и тебе это прекрасно известно! – Мария принялась за второй бутерброд.
Гуров постоял в замешательстве, потом лишь развел руками, отложил нож и вышел из кухни. Мария, посмеиваясь, прислушалась. До нее донеслось легкое пиканье – Гуров нажимал кнопки на своем сотовом телефоне.
«Йес! – подумала она. – Согласился. Орлову звонит. Ну слава богу, все удалось!»
Вот так и вышло, что полковник Гуров, еще днем мирно почивавший в одиночестве в своей квартире, вечером того же августовского дня приземлился в курортной столице Крыма и шел по дорожке, ведущей к пансионату под названием «Лазурная бухта». Мария в солнечных очках легкой походкой шла рядом, держа его под руку, смотрела по сторонам и была счастлива. А он думал, что сорваться вот так из душной Москвы на Южный берег Крыма действительно не так уж и плохо. И вообще, в спонтанных поездках есть свои преимущества.
Собрались они быстро, буквально в считаные минуты. У только что вернувшейся из неудачного вояжа Марии багаж был не разобран, и ей оставалось взять лишь купальные принадлежности и кое-что по мелочи, а Гуров вообще в быту был неприхотлив. Покидав в сумку самое необходимое, он закинул ее на плечо, подхватил дорожный чемоданчик жены, и они вместе отправились в турагентство, где и получили свои путевки.
По дороге в аэропорт Гуров сделал два звонка – генерал-лейтенанту Орлову и Станиславу Крячко. Орлов к заявлению Гурова о поездке в Крым отнесся сдержанно, но благословил. Крячко же открыто выразил и белую зависть, и радость, и досаду, что на целых три недели остается в отделе один за старшего: отпускать сразу двоих своих лучших оперативников генерал-лейтенант отказался категорически.
– Смотри, в политический конфликт не ввяжись, Лева! – напутствовал Станислав друга.
– Какой конфликт, о чем ты? В Крыму все спокойно.
– Э, не скажи, Лева! Сейчас спокойно – завтра по-другому. Ситуация такая, знаешь, нестабильная!
– Ладно, я тут вообще ни при чем! Я не в военном ведомстве служу, а в Крым вообще еду отдыхать.
– Вот и отдыхай, – отозвался Крячко. – Загорай, поправляйся, набирай вес!
– А то тебе одному обидно с пузом ходить, – сыронизировал Гуров. – Ладно, пока!
Словом, в Ялту полковник Гуров прилетел с легким сердцем. Он действительно собирался эти две недели предаваться сплошному безделью, имея на это полное право.
Пансионат «Лазурная бухта» располагался в одном из небольших крымских поселков, у которого, кажется, даже не было названия. Здание было четырехэтажным и построенным давно, но видно, что совсем недавно в нем сделали свежий ремонт.
Двухместный номер, в котором Гурову с Марией предстояло прожить ближайшие две недели, оказался небольшим, но при этом довольно комфортабельным и оснащенным всем необходимым.
Поставив вещи в углу, Лев лег прямо на застеленную кровать и с наслаждением вытянул ноги. Однако полежать всласть ему не пришлось: Мария тут же затеребила его, говоря, что в Ялту они приехали не для того, чтобы валяться в номере, и утащила мужа на пляж, предварительно обрядив его в цветастые шорты и широкую гавайскую рубаху, а на голову водрузила какой-то немыслимой расцветки панаму.
– Я похож на какого-то стареющего фрика! – воскликнул Лев, украдкой ловя свое отражение в стеклах стоявших на парковке машин.
– Не выдумывай! Старение – объективный процесс, – невозмутимо отвечала Мария. – А этот наряд хоть как-то придает тебе оттенок молодости.
– Ну знаешь! – возмутился Гуров. – Посмотрим, как ты будешь одеваться лет через пятнадцать!
– Я с тобой столько не проживу, – смеясь, проговорила Мария, уже устраиваясь в шезлонге и подставляя лицо солнцу. – Шучу, шучу! Не ворчи, Гуров!
Лев, подавив вздох, опустился в соседний шезлонг. Народу было не очень много: пляж принадлежал пансионату, и это была закрытая территория. Публика присутствовала довольно однообразная, в основном это были пары разного возраста, некоторые с детьми, молодежи наблюдалось немного – для них на побережье наличествовали отели иной направленности, с обилием баров и дискотек.
Все вели себя обычно. Несколько выбивалась из всеобщей массы одна пара: парень лет двадцати – двадцати двух и его спутница – женщина средних лет, хотя и моложавая, стройная и очень ухоженная. Особенно хороши были длинные волнистые волосы рыжеватого оттенка, казавшегося натуральным. Косая, небрежно подстриженная челка падала на лоб, и такая прическа очень молодила женщину. Хотя при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что ей уже за сорок.
