Александра Маринина - Стечение обстоятельств
– Пошел бы ты знаешь куда? – выразительно прошептала Настя и уже громче добавила: – Так вас и тянет все узнать за бесплатно. Запомни, ты, шустрый, я свой язык распускаю только за деньги. Говори быстрей, зачем пришел, мне стоять надоело. Но сначала докажи мне, что ты не из милиции. Тогда и поговорим.
– А если я из милиции, что ты сделаешь?
– Ничего не сделаю. Но разговор у нас с тобой не получится. А завтра телегу на тебя накатаю, что ты, представившись работником милиции, проник в квартиру и пытался меня изнасиловать. Или ограбить. Я еще не решила. Пока оправдываться будешь – поседеешь.
– Шантажируешь?
– А как же. Я больше ничего не умею.
– Ладно, кончай дурака валять. Павлов приготовил деньги, но он тебе не доверяет. Поэтому завтра мы с тобой поедем на встречу с ним. Ты ему – рукопись и информацию, он тебе – сто сорок штук, и разбежались.
– А ты-то тут при чем? Деньги будешь считать? Кассир на общественных началах! – фыркнула Настя.
– Посмейся у меня, – с угрозой сказал Галл и опять сжал ей кисть. – Досмеешься. Я пробуду здесь до утра. За это время я должен убедиться, что тебе можно верить.
– Врешь ты все, – неожиданно громко сказала она. – Убедиться в этом невозможно.
– Тихо!
– В этом невозможно убедиться, – понизив голос, повторила Настя. – Надо быть круглым идиотом, чтобы для этого прийти сюда. Говори, зачем пришел?
– Убить тебя.
* * *– Голосов не слышно, – донесся из рации встревоженный возглас лейтенанта Шестака. – Только шум воды.
– Приготовиться, – скомандовал Гордеев. Ему хотелось бежать впереди машины.
В сорок девятой квартире бесшумно приоткрылась дверь. Еще два человека появились на лестничной площадке между этажами.
* * *Женщина обмякла в руках Галла. На лице ее был неподдельный страх.
– За что? – едва слышно прошептала она.
– За то самое. Ты влезла в чужую игру. Меня наняли тебя убить. Я лично к тебе никаких претензий не имею. Будешь умницей – останешься жива. Поняла?
– Мне плохо, – простонала она, едва шевеля побелевшими губами. – Дай мне сесть куда-нибудь.
Галл посторонился и усадил ее на край ванны, продолжая крепко держать обеими руками.
– Теперь слушай, – сказал он. – У меня с Павловым свои дела. Мне нужна эта рукопись, но заплатить за нее сейчас я не могу, у меня нет таких денег. Завтра ты пойдешь со мной, я получу гонорар за твое убийство и из этих денег с тобой расплачусь. Будешь меня слушаться – и все пройдет хорошо.
Настя молча кивнула.
– Сейчас мы выйдем отсюда и будем вести себя как приличные люди. Язычок придержи. Одно неосторожное слово – и я могу подумать, что квартира прослушивается ментами. Я, знаешь ли, очень подозрительный и юмор плохо понимаю. Ты умрешь задолго до того, как сюда успеют прибежать твои дружки, даже если они засели в соседней квартире. Ну, признайся, есть там засада?
* * *– Есть голос, – сообщил Шестак. – Но только один, мужской. Они все еще в ванной.
– Посторонних звуков нет? Шума борьбы?
– Нет, не слышно.
– Ждем еще тридцать секунд. Если через тридцать секунд она не заговорит – начнем.
Командир группы захвата взглянул на секундную стрелку.
* * *Насте казалось, что аналитическая машина у нее в голове работает оглушительно громко. Надо немедленно что-то сказать, все равно что, любую чушь, только бы подать голос. Иначе ворвутся в квартиру и все испортят. Галла ни в коем случае нельзя брать сейчас, пока она не поймет, что он задумал. Какая-то хитрая игра с Павловым… Что он спросил? Есть ли в соседней квартире засада?
– Ага, есть. В двух квартирах по десять человек и еще человек сто на лестнице. И здесь в каждом шкафу по засаде. Давай, ищи.
– Шутница, – процедил сквозь зубы Галл, закрывая воду. – Пошли отсюда, а то помрешь еще. Ты мне живая нужна.
* * *Командир группы захвата посмотрел на часы. Прошло двадцать пять секунд. Он махнул рукой, и тут же три человека встали перед сорок восьмой квартирой. В руках у одного из них был ключ.
В машине, где ехали Гордеев, Коротков и Доценко, раздался голос Шестака:
– Женщина заговорила. Воду выключили.
Гордеев бросил взгляд на секундную стрелку. Двадцать девять секунд.
– Отставить! – заорал он.
* * *Галл, по-прежнему держа Настю за руку, вывел ее на кухню и кивком головы указал на стоящий в углу диванчик.
– Садись туда. Так и быть, поухаживаю за тобой. Ты ужинала?
– Нет еще. Собиралась, да ты помешал.
– Давай поедим.
Он хозяйским жестом открыл холодильник и присел перед ним на корточки. Достал яйца, молоко, две банки консервов без этикетки.
– Что это? – спросил он, вертя банки в руках.
– Рыба какая-то, кажется, кильки в томате. А ты быстро освоился, – зло сказала Настя.
– Послушай, – Галл повернулся к ней, – нам с тобой еще ночь коротать придется. Так что давай дружить, так будет лучше. Омлет будешь? Сиди спокойно, я сам приготовлю.
– Да ладно, чего ты в самом деле.
Настя собралась встать с дивана. Она никак не желала проникнуться серьезностью мысли о возможной скорой смерти.
– Я сказал, сиди спокойно, – сказал Галл с металлом в голосе. – И руки положи так, чтобы я их видел. Третий раз повторять не буду.
– Черт с тобой, – вздохнула Настя, сворачиваясь калачиком на диване. – Раз в жизни мне мужик ужин приготовит – все-таки приятно. Трудись, шеф-повар.
Галл подивился ее самообладанию. Похоже, она и в самом деле профессиональная шантажистка. И не глупа, весьма не глупа.
* * *Машина въехала в соседний двор. Из нее выскочили трое мужчин и бегом кинулись к стоящему возле арки микроавтобусу.
– Что там? – задыхаясь, спросил Гордеев.
– Ужинать собираются. Он ее подозревает. Усадил в углу на диван и не разрешает встать. Собирается торчать там до утра.
– Черт знает что, – задумчиво проворчал Виктор Алексеевич, – интересно, что он задумал? Кстати, – он повернулся к Короткову, – а где Ларцев?
– С утра был в Бутырке, – пожал плечами Юра. – Больше не объявлялся.
– Найди-ка его. Может, он что-нибудь нам прояснит.
Коротков подсел к радиотелефону.
* * *Володя Ларцев неподвижно сидел в больничном коридоре, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить уснувшую у него на коленях дочь. На душе было черно. Наташа лежала в палате интенсивной терапии, и, судя по лицам врачей, выходящих оттуда, все было хуже некуда.
* * *Настя с аппетитом ела омлет, хоть и не была голодна. В ней проснулся экспериментатор. Интересно съесть ужин, приготовленный убийцей.
– Вкусно! – похвалила она вполне искренне. – Ты, наверное, холостой?
– А ты, наверное, очень любопытная, – в тон ей ответил Галл.
– Естественно, – засмеялась она, – если бы я не была любопытной, у меня не было бы денег.
– Ну, денег-то у тебя, по всему видно, не так уж много, раз ты до сих пор новую машину не купила. Что скажешь? – поддел ее Галл.
«Удачно!» – подумала Настя. Она медленно отложила вилку и сузила глаза.
– Значит, ты все-таки мент. Вот ты и попался.
– Почему? – непритворно удивился Галл.
– Павлов про мои автомобильные дела не может знать. А милиция знает. Да и с адресом мне пока не все понятно. Как ты меня нашел, если Павлов тебе моего адреса не давал, а?
– Откуда ты знаешь, что не давал? Он в МВД работает, ему твой адрес узнать – раз плюнуть.
– Не свисти. – Она презрительно скривила губы. – Я здесь не прописана. Здесь прописан мой экс-супруг, а у него фамилия другая. До конца жизни буду гордиться, что меня капитан милиции кормил яичницей собственного приготовления. Или ты уже майор? Покажи удостоверение, хочу поглядеть, как ты в форме выглядишь.
– А тебя в самом деле Ларисой зовут? – парировал Галл. – Покажи-ка паспорт.
– Ты же вставать не разрешаешь, – усмехнулась она. – Принеси сумку из прихожей.
Не сводя глаз с женщины, Галл медленно вышел в прихожую и тут же вернулся с сумкой в руках. Настя протянула руку, но он сам открыл замок-«молнию» и высыпал содержимое сумки на кухонный стол.
– Ну ты и наглец, – возмутилась она.
Галл, не обращая внимания на ее слова, открыл паспорт. Настя была спокойна, она знала, что Юра Коротков сделал все, как надо. И содержимое сумки она проверяла по нескольку раз в день, там тоже не должно быть ничего подозрительного.
– Убедился, контролер? – насмешливо спросила она. – Теперь вымой посуду и свари даме кофе. А заодно покажи мне свои документы, чтобы все по-честному.
– Обойдешься, – буркнул Галл, неторопливо собирая рассыпанные по столу дамские мелочи и складывая их в сумку.
– Но имя-то у тебя какое-нибудь есть? Мне же с тобой всю ночь разговаривать.
