Аркадий Адамов - Дело «Пестрых»
Он засопел, потом резко поднялся со своего места и вышел в цех, с силой захлопнув за собой тонкую дверь.
Петр досадливо сгреб со стола свою кепку. Не получился разговор, только старика расстроил.
И все же Гвоздев продолжал наблюдать за Неверовым. Он даже пробовал откровенно говорить с Митей, но тот отнесся к этому враждебно. Тогда Петр побывал у него дома, познакомился с матерью и братишкой, а потом разговорился с соседкой. Та под большим секретом рассказала ему, что Митя спутался с Зоей Ложкиной, непутевой и вообще подозрительной девицей, которая работает в каком-то кафе официанткой. Подробно рассказала соседка и об отношениях в семье Мити, о его привязанности к младшему брату.
Петр был очень горд собранными сведениями. При этом он старался во всем подражать Коршунову и Гаранину, вспоминая, как они держали себя во время визита к нему в дом и бесед с жильцами. Но что дальше делать с собранными сведениями, он не знал. Да и никакого повода в чем-либо подозревать Митю у него не было. «Состава преступления налицо не имеется», — сказал он себе, возвращаясь домой.
На следующий день его вызвал к себе Коршунов. Петр ушел от него сосредоточенный и довольный. Полученное задание целиком захватило его. Он полагал, что это потребует от него немало сил и, главное, времени. Но в тот же вечер у него произошел разговор с Валей Амосовой из формовочного цеха, после которого задание оказалось неожиданно выполненным.
Валя рассказала ему, что встретила Неверова в бухгалтерии. Это было вечером, после работы. В пустом коридоре она неожиданно увидела Митю. Воровато озираясь по сторонам, он возился около одной из дверей. Она не могла понять, что он делал, но чувствовала, что делал он там что-то плохое, что-то недозволенное.
— Интересно. Ну, а когда Митька тебя увидел, то что?
— Покраснел, — смущенно ответила Валя и нерешительно добавила: — Мне даже показалось, что испугался. Сразу ушел.
— Так, так… — Петр глубокомысленно наморщил лоб. — И, между прочим, последние дни он какой-то сам не свой ходит. Заметила?
Валя кивнула головой.
— Помяни мое слово, он что-то переживает. Но в то же время он, паскуда такая, что-то замышляет. Это тоже непреложный факт.
Некоторое время они шли молча. Петр о чем-то сосредоточенно думал.
— Вот что, Валя, — с неожиданной решимостью, наконец, объявил он. — Тут дело не чистое. Это я тебе точно говорю. Я кое-что в этих делах смыслю. Но все ж таки требуется авторитетная консультация. У меня есть один знакомый. Мировой парень. Как раз такими делами занимается. Фамилия его Коршунов.
— Коршунов? — изумленно переспросила Валя и даже остановилась. — Из МУРа?
— Точно. Разве ты его знаешь?
В ответ Валя растерянно пролепетала:
— Я… я с ним встречалась… То есть виделась…
— Вот это здорово! — воскликнул Петр, в волнении даже не заметив ее растерянности. — Я ему сейчас же позвоню. Вот, кстати, автомат. Надо нам с ним потолковать.
— Нет, нет, я к нему не пойду, ни за что не пойду!
— Это почему же так? Он, что же, обидел тебя или еще там что? — ревниво покосился на девушку Петр.
— Что ты! Но… но я не могу.
Валя отвернула от него пылающее лицо и смолкла. Петр, теряясь в догадках, напряженно ждал. И тут вдруг, повинуясь желанию все рассказать, чтобы Петр ничего не подумал плохого, чтобы поверил, чтобы узнал все от нее самой, Валя, не поворачивая головы, тихо спросила:
— Хочешь, я тебе все расскажу?
— Ну еще бы.
Это было очень, очень трудно, впервые рассказать о себе всю правду, без утайки. Но Вале казалось, что если она сейчас испугается и солжет, то все рухнет, все такое важное и хорошее, что, наконец, вошло в ее жизнь.
Она торопилась и потому говорила сбивчиво, глотая слова, чувствуя, как спазм сжимает ей горло. Но Петр не перебивал и не переспрашивал ее. Он как будто понимал, что сейчас происходит с этой худенькой белокурой девушкой, и волновался не меньше ее самой.
Когда Валя кончила, Петр взял ее за руку и очень серьезно сказал:
— Знаешь, я никогда не думал, что ты такая… такая… стала.
Валя смущенно освободила руку.
— Идем, уже поздно.
— Ну, нет! — воскликнул сразу повеселевший Петр. — Нет! Вот теперь-то, черт возьми, я позвоню Коршунову. Мы ему все выложим. Одну минуту.
Он распахнул будку телефона-автомата.
Петр говорил очень недолго.
— Он нас будет ждать завтра в двенадцать часов. Я договорюсь с твоим мастером.
Он вдруг решительно и нежно взял девушку под руку.
…А на следующий день, идя вслед за Митей по заводскому двору, Петр поймал на себе его настороженный, враждебный взгляд. «Ладно, — решил он. — Коршунов, тот разберется. Сегодня потолкуем». Петр был почему-то твердо уверен, что уж в МУРе-то сразу поймут, что делал Неверов в заводской бухгалтерии и кто его туда послал.
Днем в кабинете Зотова состоялось короткое совещание. Пришел и Сандлер.
— Только что говорил с дежурным врачом, — сообщил он, здороваясь с собравшимися. — Гаранину лучше. Есть попросил.
— Сегодня пятый день, как он там, — заметил Воронцов.
— Надо бы ему подбросить чего-нибудь для аппетита, — предложил Лобанов.
— Да что вы, — махнул рукой Сандлер. — У него есть все, что надо.
— И вдобавок замечательная сиделка, — улыбнулся Сергей.
— Значит, так, товарищи. Что мы имеем на сегодня по делу «пестрых»? — открыл совещание Зотов. — Во-первых, установлен Папаша. Принимаются меры к его аресту.
— Да, — вздохнул Лобанов. — Папашу надо брать, как только появится. Опасен, сукин сын.
— А может быть, и не брать? — как обычно, усомнился Воронцов. — Пусть сначала приведет нас к себе на новую квартиру.
— Выходит, сидеть сложа руки, пока не появится Папаша? — иронически спросил его Зотов. — А требуются как раз, наоборот, действия самые энергичные. — Он посмотрел на Сергея. — Что молчите, Коршунов?
— Да вот думаю.
— Он же замещает Гаранина, — пошутил Саша.
— Бросьте, Лобанов, — строго сказал Зотов, потом снова обратился к Сергею: — И что придумали?
В ответ Сергей негромко произнес:
— Я бы предложил рискнуть.
— Ишь ты, — усмехнулся Зотов. — А я-то думал, что у вас уже отбило к этому охоту.
— Риск риску рознь, — вмешался Сандлер. — Что вы предлагаете?
— Предлагаю взяться за Неверова, — спокойно сказал Сергей. — Он много знает и в последние дни, как мне сказали, что-то сильно переживает. Мне кажется, его можно отколоть от Папаши.
— Да, это риск, — задумчиво произнес Сандлер.
— А мне предложение Коршунова нравится, черт побери, — неожиданно объявил Зотов.
Когда сотрудники вышли, Сандлер сказал Зотову:
— Надо решить еще одно дело, Иван Васильевич. План ареста Папаши мы с тобой вчера разработали. Начнем с магазина в Столешниковом. Там есть один продавец. Я кое-что знаю о нем. Такого Папаша не упустит. Так что, думаю, план верный. Но кому поручить? Начинать надо сегодня же.
— Ясно. Сейчас подумаем.
— Тут хитрого человека надо, ловкого, находчивого. И не одного. Но кого назначить старшим? Может быть, из другого отдела возьмем?
— Еще чего? — нахмурился Зотов и, помолчав, добавил. — Предлагаю Лобанова.
— Лобанова? — с сомнением переспросил Сандлер. — А подходит? Горяч и, кажется, легкомыслен. Они тогда с Коршуновым какой промах допустили, помнишь?
— Парень изменился. Я за ним наблюдаю. Ты думаешь, Георгий Владимирович, одного Коршунова то собрание перевернуло? Только Лобанов проще, без обид и самолюбий.
— Гм… Возможно. Но какие у тебя факты?
— Есть факты. Очень сложная разведка квартиры Купцевича. Собрал все основные данные. Без них не провели бы операции. Это раз. Потом. Вел дело Горохова по нашей же зоне. Путаное дело, опасное, сам знаешь. Хорошо справился. Парень он сообразительный, цепкий, знает приемы маскировки, наблюдения.
— Так… Ну что ж! На твою ответственность.
— Понятно.
— Итак, решили: задание — арест. Но сначала наблюдение. Чтоб на квартиру привел. Адресок этот надо знать. Лобанова пришли ко мне, я ему кое-что расскажу о характере Пана.
— Добре.
…В тот же вечер, незадолго до конца смены, напротив заводских ворот остановились две легковые машины. В одной сидели Сергей, Забелин и Лобанов, в другой не было никого, кроме водителя.
Вскоре из проходной стали выходить люди. Их становилось все больше. Когда на улице появился Митя, Сергей, обращаясь к товарищам, сказал:
— Ну, хлопцы, за дело. Вот этот, видите? Только дайте ему отойти подальше, чтобы ни одна душа не заметила.
Лобанов и Забелин вышли из машины и направились вслед за Митей.
Сергей возвратился в управление. Через полчаса к нему зашел Лобанов.
— Все, геноссе Коршунов. С завтрашнего дня я вам больше не помощник.
