Фридрих Незнанский - Ночной снайпер
— Знаешь, у меня создается впечатление какой-то нарочитости, — сказал Турецкий. — Пока не вижу этому объяснения, но что-то здесь не так… Теперь о самом взрыве. Кстати, видишь, что наши ребята нашли?
— Что именно? — спросил Гера.
— Вот, — показал на фотографии Турецкий. — Это остатки печатной платы, специалисты подтвердили…
— Значит, кабеля к месту взрыва не было?
— Выходит, что так, — подтвердил Турецкий. — Мина была радиоуправляемой.
— Тогда тем более непонятно, — хмыкнул Гера. — Как мог этот минер проморгать целых полторы секунды! Сотые доли нужны, если палец на кнопке. Спал он, что ли? А с платой что?
— У экспертов, — ответил Турецкий. — Теперь давай вернемся к твоим делам. Что с твоими покойниками?
— В том автобусе были застрелены из неопознанного пистолета Макарова и затем сгорели два человека. Обрати внимание: если снайперская винтовка «замазанная», то пистолет нам неизвестен. Один убитый был ранее судимым местным жителем Степаном Калашниковым, второй — Станислав Коптев, проживавший в Архангельске. Вместе сидели и после выхода на свободу проводили свободное время. Были приводы в милицию, то есть, похоже, и свои дела делали вместе.
— Итак, они сначала угнали автобус… А это чьи следы?
— это — самое занятное, — сказал Гера, взяв из рук шефа фотографии. — Вот эти следы, которые мы нашли там в лесу, возле сосны, с которой стреляли в Афанасьева, указывают на то, что их там было как минимум четверо. Двоих мы идентифицировали, это те самые Калашников и Коптев. А вот другие двое — вопрос. Возможно, один из них — наш ночной снайпер. На этот вопрос можно найти ответ только здесь… В школе, где мы были. Если, конечно, в лесу снайпер не сменил обувь.
— Это мы сейчас проверим… Прямо сейчас, — и Турецкий нажал на кнопку звонка.
Зоя заглянула в дверь.
— Вызывали, Александр Борисович? — спросила она. — Извините, но только что звонили Гере по междугороднему, и я не успела соединить…
— Кто хоть звонил? — спросил Гера.
— Какая-то Елизавета Петровна, если не ошибаюсь, из Архангельска.
— Лиза? — подскочил Гера. — Ты не ошиблась?
И снова сел на место, смутившись, поскольку увидел удивленные взгляды.
— Зоя, возьми эти снимки, нужно их срочно передать нашим экспертам для идентификации, — сказал Турецкий. — Гера сейчас освободится и все тебе объяснит… — он кивнул в сторону Шестакова.
— Так что она хоть сказала? — спросил Гера.
— Связь была плохой, и она должна перезвонить, — сказала Зоя, не сводя с него недоуменного взгляда. — Я могу идти?
— Иди… — махнул рукой Турецкий, отдавая снимки. — А это чей анализ? — спросил он, когда Зоя вышла.
— Тоже пока загадка, — пожал плечами Гера, прислушиваясь к тому, что происходило за дверью. — Кто-то из двоих поранился, напоровшись на сучок сосны, с которой стреляли. Но Калашников с Коптевым здесь ни при чем… Хотим посмотреть здесь, в Москве, в банке данных.
Услышав звонки междугороднего, он снова привстал, потом сел.
— Герман Николаевич! — Зоя заглянула в кабинет. — Это опять Елизавета Петровна по вашу душу.
Гера схватил было трубку, но, увидев чуть насмешливые глаза Турецкого, взял себя в руки.
— Але, — услышал он отдаленный голос Лизы. — Гера, это ты?
— Да, я, здравствуй…
Турецкий встал и отошел к окну, чтобы покурить в открытую форточку.
— Как ты долетел? — спросила она.
— Замечательно, как видишь…
— А я уже по тебе соскучилась… Ну ладно, я все понимаю. Тут вот что… Помнишь, вы были на квартире у Станислава Коптева, с обыском?
— Хорошо помню, — сказал Гера. — И что?
— В его почтовый ящик заглядывали? — спросила она.
— Ну заглядывали… — сказал Гера, невольно подумав, что, будь она его сотрудницей, он снял бы сейчас с нее стружку за то, что вот так тянула резину.
— Ну да, тогда еще, видимо, не пришли… — сказала Лиза.
— Да кто не пришли! — не выдержал Гера.
— Ты на всех так кричишь? — полюбопытствовала она.
— Я не кричу, здесь пришли ко мне…
— Кричишь… Словом, Игнатий Петрович, с кем мы тогда ездили в лес, где стреляли в Афанасьева, просил тебе кое-что передать. Его самого срочно куда-то отозвали, и он просил меня… Что я и делаю. А ты еще кричишь.
— Уже молчу, — кротко сказал Гера. — Что он просил передать?
— Так вот, после твоего отъезда Станиславу Коптеву пришло извещение из междугородки для уплаты телефонных переговоров с Москвой. Там несколько разговоров было, как раз незадолго до убийства Афанасьева. Много он там наговорил, понимаешь? Ты что молчишь?
— Я хочу, чтобы ты приехала сюда, — сказал он неожиданно для себя.
И краем глаза заметил, как Турецкий обернулся в его сторону.
— Хочешь, чтобы я сама привезла эти телефонные счета? — спросила она.
— Да… нет, это не обязательно! — воскликнул он. — Скажешь номера, даты, и мы все найдем здесь сами. Просто приезжай, пожалуйста! — добавил он.
— Хорошо, Гера, я сначала отпрошусь, и…
— Увольняйся, все бросай и приезжай ко мне в Москву! — решительно сказал Гера.
— А как же… Герочка, у меня здесь мама, учеба, друзья… Я не могу так сразу всех их бросить! — в отчаянии сказала она. Похоже, она никак не могла прийти в себя после столь неожиданного и решительного приглашения.
— Хорошо, — почти угрожающе сказал он. — Даю тебе два дня. Теперь говори номера и даты счетов.
Он быстро их записал, потом попрощался и поднял глаза на Турецкого.
— Извини, я что-то забыл… Ты говорил о радиовзрывателе?
— Да. — Турецкий сел напротив Геры. — Значит, не зря слетал в Архангельск? Что хоть за Лиза? Фотографию покажешь?
— В другой раз, — смутился Гера.
— Ладно, вернемся к делу… — усмехнулся Турецкий. — Так что ты еще нарыл? Местных жителей допросили?
— Все следы там давно остыли… Дознаватели до нас потрудились.
— А есть что-нибудь подозрительное?
— По-моему, ничего нет, — пожал плечами Шестаков. — Но ты же не поверишь и все сам захочешь посмотреть.
— Сначала ее фотографию. Она есть или нет?
— Потом… А, кстати, милицейскую машину, что проезжала мимо школы, перед тем как убили Артемова, нашли? — спросил Гера, насупив брови и явно меняя тему. — Вроде Вячеслав Иванович нам обещал?..
Турецкий махнул рукой:
— Обещал! А толку?.. Ну, его ребята все ближайшие отделения проверили, опросили, только время зря убили… Если кто налево по ночам ездит, он же не признается? Вот и отказываются, говорят, их патрулей там быть не могло.
Гера понимающе кивнул.
— Ладно, — сказал Турецкий. — Черт с ней, с машиной… Действительно, иди разберись со всеми этими следами.
— Слушай, — запнулся Гера, уже откладывая документы по Кальчугину. — А это откуда? О каком сотовом речь?
Турецкий встал, обошел стол, склонился над плечом Геры.
— А, это… Пара «челноков» из Ставрополья. Снимали там квартиру. Когда милиция делала обход, обнаружили у них сотовый телефон, про который они сказали, будто нашли его не то на Черкизовском рынке, не то в Лужниках и оставили у себя.
— Так это я прочитал! — возразил Гера. — А кто-нибудь из наших там был? Черт возьми, неужели я должен был для этого прилететь из Архангельска? У нас в прокуратуре столько бездельников!
— А ты не кричи, — сказал Турецкий. — Правильно тебе твоя Лиза сказала. Знаешь, сколько там и окон, откуда просматривается место преступления, и сотовых?..
— Скажи уж, просто руки не дошли, — хмыкнул Гера. — Текучка заела.
— Тоже верно, — согласился Турецкий, слегка смутившись. — Но благодаря твоему нахрапу прямо сейчас руки дойдут… Вот записан номер отделения и телефон этого дознавателя Карпова, сейчас все и узнаем…
И стал набирать номер.
— А чей хоть этот сотовый, кто-нибудь узнал? — спросил Гера, подумав, что даже и такие асы, как Александр Борисович, способны иной раз словно бы не замечать очевидных вещей. Да, не одно же дело висит на плечах «важняка»…
Часть третья
1
Игорь позвонил своему бывшему преподавателю Петру Арнольдовичу, как договаривались, ровно через три дня, вечером.
— Я еще не вполне готов, — сухо ответил старый педагог. — Если можно, я тебе перезвоню, как только буду уверен на все сто процентов.
— Время, — вздохнул Залогин. — Время не терпит…
— Время как раз терпит, — ответил тот. — И только время, если его не подгонять, может выявить истину. В принципе я уже знаю, чья это рука, но мне потребуется встретиться с этим человеком и переговорить с ним с глазу на глаз, прежде чем назвать, с его согласия, его имя. Сегодня, кстати, буквально через час, он обещал меня навестить. Если не терпится, можешь мне потом перезвонить. До одиннадцати часов мы с Марьей Михайловной телефон не отключаем.
