Донна Леон - Счет по-венециански
Глава 23
Всю первую половину дня Брунетти рылся в папках в поисках заветного интерполовского отчета о проституции; параллельно он заказал разговор с полицией в Удине. Телефонистка справилась со своим делом быстрее, чем он: и Брунетти минут пятнадцать беседовал с капитаном полиции Удине, подробно рассказавшем ему об аварии. Прощаясь, Брунетти попросил капитана прислать ему по факсу все документы по этому делу.
Еще через двадцать минут комиссару удалось-таки раскопать документ, в котором говорилось о международных каналах поставок проституток; на чтение ушло полчаса. Отчет поразил Гвидо, а вывод: «По подсчетам различных полицейских и иных международных организаций, количество женщин, переправляемых за рубеж для занятия проституцией, достигает полумиллиона человек» — показался ему невероятным. В документе просто систематизировали ту информацию, которая в общем-то была известна и Гвидо, и большинству его коллег в Европе, так что шокирующими оказались масштабы и организованность этого бизнеса.
Схема одурачивания девушек мало чем отличалась от той, которую применили к Маре: молоденькой девушке из развивающейся страны обещали новую жизнь в Европе. Кого-то из них легковерными делала любовь; большинство же вполне устраивала перспектива стать домработницей или, к примеру, артисткой. Девушкам рассказывали сказки о достойной жизни и возможности посылать деньги на родину, а со временем перевезти своих близких сюда, в Европу, и жить с ними вместе в этом земном раю.
Однако по приезде их ждали неприятные открытия, вроде тех, что выпали на долю Мары. Выяснялось, в частности, что в контракте, подписанном ими до отъезда, был пункт, обязывающий их «вернуть» пятьдесят тысяч долларов тому, кто привез их в Европу. Паспорт у несчастных выманивали под разными предлогами в первый же день и внушали им, что в чужой стране они находятся незаконно и что им грозит арест и длительное тюремное заключение, поскольку в соответствии с подписанными ими бумагами они должны очень крупную сумму денег. Многие не сдавались и в этой ситуации, даже перспектива ареста их не пугала. Таким устраивали групповые изнасилования, и они покорялись. Если и это не помогало, находились еще более жестокие методы убеждения. Некоторые из девушек погибали. Слухи обо всем этом распространялись быстро. Все меньше и меньше жертв решались оказывать сопротивление.
В результате бордели развитых стран пополнялись экзотичными темноволосыми и темнокожими красавицами: тайскими женщинами, чья мягкая скромность так льстит мужскому самолюбию и питает их чувство превосходства; очаровательными метисками из Доминиканской Республики — мы ведь с вами знаем, черные только об этом и думают; ну и, конечно, этими горячими бразильянками — ясное дело, прирожденными шлюхами.
Далее в отчете констатировалось, что при современной низкой стоимости перевозок существует реальная возможность расширения рынка за счет стран Восточной Европы, где тысячи голубоглазых блондинок остались без работы или лишились всех своих сбережений из-за инфляции. Жестокая нужда, к которой им пришлось привыкнуть за семьдесят лет существования коммунистических режимов, сделала их легкой добычей: увлечь их красивыми сказками о жизни на Западе не составляло ровным счетом никакого труда. Вот они и старались всеми правдами и неправдами, кто в легковых машинах, кто в грузовиках, кто пешком, а кто и на санях, перебраться к западному соседу и обрести там свой Эльдорадо. Вот только, когда они туда добирались, у них отбирали все: документы, права, а главное, надежду.
Брунетти ни на секунду не усомнился, что все именно так и происходило, и его потрясла эта страшная цифра: полмиллиона человек. Он открыл последнюю страничку отчета и пробежался по списку составлявших его людей и организаций: этого хватило, чтобы убедиться в достоверности выводов, но количество жертв все равно не укладывалось в голове. В некоторых провинциях Италии едва ли набралось бы полмиллиона жительниц. Это число было сопоставимо с населением целого города.
Дочитав документ, Гвидо положил его на середину стола, а потом взял и отодвинул подальше, словно боясь замараться. Он открыл ящик, достал карандаш, листок бумаги и набросал список, в котором было всего три человека. Первым был майор бразильской полиции, с которым он познакомился на семинаре в Париже несколько лет тому назад, вторым — владелец фирмы по импорту-экспорту с офисами в Бангкоке и, наконец, проститутка по имени Пия. Все они были чем-то обязаны Брунетти, вот он и даст должникам шанс расплатиться с ним информацией.
Следующие два часа он висел на телефоне, наговорив на баснословную сумму, от которой, впрочем, не осталось и следа, стоило одному небезызвестному сотруднику СИП нажать пару кнопок на клавиатуре. В результате всех этих разговоров он не узнал почти ничего нового, однако теперь у него сформировалось собственное, более личное и более полное представление о ситуации.
Майор де Ведиа из Рио не разделил ужаса и возмущения Брунетти. Что толку думать о таких мелочах, когда на прошлой неделе арестовали семерых из находящихся в его подчинении офицеров: они были чем-то вроде карательного отряда, нанятого местными торговцами. Для того чтобы отстреливать беспризорников, толпившихся у входа в магазины и мешавших покупателям.
— Те, кому удается попасть в Европу, просто счастливицы, Гвидо, — сказал он, прощаясь.
Такое же непонимание встретил Брунетти и у предпринимателя из Бангкока.
— Комиссар, больше чем у половины местных проституток СПИД. Тем, кому удается уехать из Таиланда, по-настоящему везет.
Самым ценным источником информации оказалась Пия. Брунетти застал ее дома. Она не могла отойти от своей любимицы, золотистого ретривера Луны, которая должна была вот-вот ощениться. Пие было известно все об этом виде деятельности, и она очень удивилась, что им вдруг заинтересовалась полиция. Когда комиссар рассказал ей, что его интерес связан с убийством троих бизнесменов, она разразилась долгим и громким хохотом. Успокоившись, она стала рассказывать, что девушек привозят со всего света. Некоторые работают на улице, большинство же держат в домах, поскольку так за ними следить легче. Да, их, бывает, и поколачивают — если не те, на кого они работают, то клиенты. Жаловаться? А кому тут пожалуешься? Документов у них нет; хозяева старательно убеждают глупышек, что в Италии они вне закона; многие даже итальянского не знают. Правда, не сказать, чтобы от профессионалок в этом деле требовалось блестящее красноречие.
У Пии не было к ним особой враждебности, хотя, конечно, конкуренция не вызывала у нее восторга. И она, и ее подруги обходились без сутенеров, и их материальное положение было относительно стабильным: по крайней мере у каждой была квартира, машина, у некоторых даже собственный дом. У иностранок же не было ничего, поэтому они не могли позволить себе послать клиента, какими бы дикими ни оказывались его требования. Такие вот залетные девицы, да еще наркоманки, были самыми большими их конкурентками, потому что мирились с чем угодно, на все соглашались и ничему не сопротивлялись. Полностью беззащитные, они нередко становились жертвами жестокого обращения и, что самое страшное, переносчицами заболеваний. Он спросил, сколько таких работает на панели в округе Венето. Она рассмеялась в ответ и сказала, что он и цифры подходящей не знает. Тут Луна так пронзительно гавкнула, что ее расслышал даже Брунетти, и Пия сказала, что ей пора бежать.
— Кто же всем этим заправляет? — спросил он, надеясь выудить из собеседницы еще хоть что-нибудь.
— Это же big business, комиссар, — отозвалась она. — С тем же успехом можно спросить, кто руководит банками или фондовой биржей. Их нетрудно узнать по отличным стрижкам и костюмам на заказ. Каждое воскресенье они ходят в церковь, в будние дни на работу, а потом, тайком от всех, считают барыши, которые наварили на тех, кто работает на спине. Эти женщины для них не более чем товар. Вот увидите, скоро нас будут выставлять на фьючерсной бирже. — Она хохотнула и предложила весьма грубое название для подобного «товара», но тут Луна отчаянно взвыла, и Пия поспешила положить трубку.
На том же листочке с фамилиями Брунетти стал производить нехитрые вычисления. Сначала он решил прикинуть, сколько в среднем можно заработать, если брать с клиента, как тогда с него, по пятьдесят тысяч лир, но тут же был вынужден признать, что понятия не имеет, сколько у девочек бывает таких клиентов в день. Он остановился на десяти, просто чтобы легче было считать. Даже если исходить из того, что работают они по пять дней в неделю, хотя Брунетти сильно сомневался, что владельцы балуют их двумя выходными, — получалось, что на них зарабатывали два с половиной миллиона в неделю, то есть десять миллионов лир в месяц. Грубо говоря, на одной проститутке зарабатывали в год по сто миллионов лир. Ну не сто, а, скажем, пятьдесят — с поправкой, пусть очень приблизительной, на все возможные ошибки, которые он мог допустить по ходу расчетов. Попробуем теперь умножить эту сумму на количество проституток, ввозимых в Европу, на пятьсот тысяч. Он и правда не знал, как назвать получившуюся цифру, поэтому решил посчитать нули: получилось двенадцать. Пия оказалась права: это действительно большой бизнес.
