Мишель Лебрен - Весь свет на Сильвию

На Елисейских полях я вдруг вспомнил о свидании с незнакомкой и направился к «Мадригалу». По дороге купил в киоске «Кинематограф» и «Техник», намереваясь просмотреть журналы до прихода девицы, так как еще не было и трех часов. На террасе было людно, говорили здесь на всех языках. Два молодых человека, снимавшихся в моей последней картине, устремились из последнего ряда ко мне и не отставали, пока я тщательнейшим образом не записал их адреса.

В зале было поспокойнее. Поразмыслив секунду, не подняться ли на второй этаж, я ограничился более или менее тихим уголком внизу. К столику подскочил официант.

— Фруктовый сок.

По соседству уселся бородатый верзила в засаленной сорочке с волосами до плеч — изгой общества, опустившийся на самое его дно, — и, заказав «Чинзано», уткнулся в пухлую книжку. Мне тут же пришла в голову мысль использовать двух-трех похожих типов в какой-нибудь сцене для создания атмосферы… Но применимо ли это к роману Франка? Пилкой для ногтей я принялся разрезать страницы, просматривая по ходу дела отдельные места в книге. Франк явно работал с прицелом на кино. С монтажом проблем не будет.

Заинтересованный, я погрузился в диалог и прочел, не отрываясь, страниц десять. Роман был написан немного небрежно, но в превосходном ритме, с живыми диалогами. Работа мне предстоит несложная.

— Мсье Браун…

Я поднял голову и увидел ее. В одно мгновенье все стало ясно. Будет просить у меня роль, это очевидно. Типичная представительница тех юных девиц, которые считают, что кино—это самый легкий способ сделать карьеру.

У нее были длинные белокурые, слегка вьющиеся, как того требовала мода, волосы. Довольно короткая черная юбка, плотно облегающая белая блузка с глубоким вырезом, дымчатые очки.

Нижнюю часть туловища скрывал стол. Она всего-навсего хотела роль. И с поразительной бесцеремонностью этих маленьких карьеристок осмелилась позвонить мне, условиться о встрече, возбудить мое любопытство… Сейчас она увидит. Я довольно холодно сказал:

— Присаживайтесь.

Она села, сняла очки. И при виде ее глаз все мое недовольство отошло на задний план. Большущие глаза, бездонно-синие, обрамленные длинными ресницами, по-детски прозрачные, в них светилось легкое беспокойство и застенчивость.

Она положила руки на стол, одну рядом с другой, и замерла. Я спросил обычным голосом:

— Как вас зовут?

— Сильвия.

— Сильвия, а дальше?

Она еще больше смутилась. Казалось, она уже жалеет, что пришла. Опустив глаза, девушка прошептала:

— Сильвия Сильвиа…

Я рассмеялся. Поджав губы, она вскочила. От резкого толчка упал стул. Подбежал официант. Он поднял стул, вытянулся по стойке смирно и, слегка возбужденный, сказал:

— Слушаю вас.

Я указал девушке на стул.

— Сядьте. Что будете пить?

Она глянула на соседний столик и заказала наобум: — Кофе со сливками.

Разорять меня она не собиралась. Она села, разгладила на коленях юбку. Очарованный бородач пожирал ее глазами. Она снова надела темные очки, и ее лицо в тот же миг стало похоже на мордашку куклы. С легким намеком на вызов она оказала:

— Я обманула вас по телефону. Ничего важного у меня нет. Просто я хотела, чтобы вы дали мне работу, но, видно, для меня у вас ничего нет. Извините, что побеспокоила.

Сцепив пальцы рук, она судорожно сжимала и разжимала их. Я сказал:

— Вообще-то маленьких проныр я обычно отсылаю к своему ассистенту. И знаете, что он с ними делает? Устраивает небольшую пробную съемку и затаскивает их в постель. Потом показывает пробы мне, чтобы я их забраковал. Вас я к ассистенту не пошлю.

На ее лице промелькнула слегка презрительная улыбка.

— К себе я вас тоже не поведу, ясно? Чем вы занимались? На что способны?

Положив руки на стол ладонями вниз, она сказала тихо, но твердо:

— Я хочу сниматься в кино. Я буду сниматься, И стану звездой. Я обивала пороги кинокомпаний, снималась в эпизодах, в семи фильмах. Могла получить и небольшие роли, но надо было уступить. Но я неуступчивая. Тогда я подумала о вас. Я знаю, что вы — муж Флоры Браун и как будто любите свою жену. Вот почему я решила встретиться с вам.

По меньшей мере минуты на две я потерял дар речи. Не каждый день увидишь девицу, которая не ложится в постель с режиссером. И которая во всеуслышание заявляет об этом! Мне доводилось — и не раз — давать работу незнакомкам с многообещающими взглядами и блузками, которые распутничали только на словах. Но здесь не тот случай.

Нелепый рефлекс: я огляделся вокруг, как бы ожидая увидеть поблизости маму, что сразу бы объяснило это дикое целомудрие, но никого не заметил.

— Откуда БЫ узнали, что я собираюсь снимать фильм? — спросил я.

Она пожала плечами.

— Из газет, сегодня утром. Я сразу же позвонила вам. Тем более что вы будете снимать «Огонь и страсть», а для меня там есть роль.

У меня просто дыхание перехватило. Играя лежавшей передо мной книгой, я возобновил допрос: — Наверняка это главная роль?

— Нет. Всего лишь роль ее сестры. Я знаю, что у Фредерики Мэйан контракт с «Аргусом» и что главную героиню играет она. А вот сестра — это для меня.

— Кроме эпизодов, чем вы еще можете похвастаться?

— Я закончила школу драматического искусства в Ницце, двухгодичный курс.

— Сколько вам лет?

— Двадцать один.

Меня так и подмывало расхохотаться. Им всем было двадцать один. Тем, которые еще не достигли этого возраста, и тем, которые его уже давно перешагнули. Выглядела она на восемнадцать, но это было не суть важно.

— Снимите очки.

Я окунулся в ее глаза и моментально — издержки профессии— увидел их на экране очень крупным планом. Эффект был потрясающим.

— Назовите мне вашу фамилию, настоящую, и адрес. Я пришлю вам записочку, когда начну распределять роли.

— Сильвия Шантен, улица дю Сантье, дом 9.

Запершись в комнате наверху — в моей башне из слоновой кости, — я серьезно взялся за работу. Несколько раз перечитал «Огонь и страсть», родил несколько страниц сценария и отослал их Паркеру, Тот попросил меня добавить текста главному персонажу, — пожелание Фредерики Мэйан. Я принял это к сведению и продолжил работу. На все ушло около десяти дней, и когда сценарий был одобрен звездой и продюсером, я связался с моим ассистентом Легофом.

Мне нравилось работать с Легофом — немногословным, деятельным человеком, на которого я мог смело положиться во всех второстепенных вопросах. Он также одобрил мой сценарий и даже подбросил парочку разумных идей. Затем, вооружившись профессиональным справочником, мы вместе приступили к поиску актеров. В картине — пять важных ролей, распределить которые не так просто. На роль младшей сестры героини Легоф предложил молодую актрису, одну из своих знакомых, — по моим предположениям, она была в данный момент его любовницей. Не сказав ни «да», ни «нет», я, в свою очередь, предложил Сильвию. Он попросил повторить ее фамилию и поинтересовался:

— Вилли, где вы слышали об этой девице?

— Она сама разыскала меня недавно, и мне кажется, вполне может подойти на эту роль. В любом случае мы попробуем и ее, и вашу протеже. Посмотрим, какая из них лучше.

— Как скажете.

Больше Легоф об этом не заговаривал, но было видно, что он обиделся. Затем, заключив первые контракты, мы вплотную занялись монтажными листами и диалогами. Паркер поручил редактирование автору романа, который, как это часто бывает, принес нам такой скверный текст, что, по сравнению с ним, текст самого романа казался идеальным. Нам с Легофом пришлось всё переделывать заново.

Через месяц диалоговый монтажный лист был готов. Мы торопились, так как приближалась осень, и съемки на натуре надо было завершить в кратчайшие сроки, пока стояли погожие дни.

Однажды утром я отправился в Сен-Морис на кинопробы дополнительных актеров. На почти пустынной площадке я встретил Сильвию в вязаной куртке и черных брюках. Волосы рассыпались у нее по плечам, в руке она держала дымчатые очки. Сильвия неуверенно улыбнулась, и я заметил, что она трусит.

Я спросил ее:

— Еще без грима?

Она поморщилась.

— Сейчас гримируют других. Я — в последнюю очередь. Оставив ее там, я направился к освещенной части площадки и очень удивился, увидев, что гримеры занимаются двумя девушками, тогда как в принципе должна была прийти только одна. Из тени возник человек, положил мне руку на плечо. Я узнал Паркера. Он улыбался и выглядел слегка смущенным.

— Привет, Браун. Послушайте.

Он взял меня за плечо и увлек в тень. Когда мы отошли настолько, что на площадке слышать нас не могли, он сказал:

— Я привез девушку, э-э, молодую актрису, которая, э-э, мне кажется, идеально подходит на роль сестры. Она попробуется, но я… э-э… обещал ее отцу, он мой старый друг, дать ей какую-нибудь роль…