Крис Симмс - Сдирающий кожу
— Номер три, Чико. В схватках ты сегодня должен стоять как скала.
— Номер шесть, Бэмби, ты должен выпрыгивать, как лосось из реки.
— Номер четырнадцать, Куки. Держи своего противника. В прошлый раз он заносил без помех.
— Номер семь, Слайсер. — Рубашка ударилась Джону в грудь. — Действуй как обычно. Пусть они пожалеют, что родились на свет.
Джон кивнул, приятно удивленный, что кличка Слайсер — Нож, которую ему дали, когда он играл за Стокпорт, нашла его и здесь. Двое игроков, сидевших рядом с ним на скамейке, хихикали над картинкой в мобильном телефоне.
— Посмотри-ка, Джон. Подружка Эша сделала себе новые сиськи. Видал?
Весь экран мобильника занимало изображение молодой женщины. Она с гордым видом улыбалась в объектив; коротенький топик обтягивал колоссальных размеров груди.
Джон поднес телефон поближе к глазам, а потом поглядел на Эша:
— Она правда твоя подружка?
Тот кивнул, сияя от гордости, и изобразил руками в воздухе воображаемую грудь.
— Раньше у нее была чашка B, а теперь стала два D. Чудо современной медицины.
— Ну и как они на ощупь?
— Твердые как камень. Даже не колышутся, когда она лежит на спине, а я — сверху. Мне нравятся.
Футболка угодила ему в лицо.
— Эш! Ты об игре должен думать, а не о силиконовых сиськах!
Джон с озадаченным видом вернул телефон. Во время беременности размер груди у Элис увеличился, но, хотя поначалу новизна ощущений еще прельщала, Джон не мог себе представить, что теперь ее грудь всегда будет такой. Слава Богу, Элис его успокоила.
Через полчаса они вернулись с тренировочного поля в раздевалку, чтобы получить последние указания перед битвой. Шипы клацали по бетонному полу, лица блестели от пота. Джон тихо сел в самый угол. Глубоко дыша, глядя в пол прямо перед собой, он мысленно проигрывал в голове первые секунды матча. Нужно сразу же навязать противнику свою волю, подорвать его уверенность в себе.
— Ладно, — объявил капитан. — Сейчас все быстренько сходите пописайте. Чтобы через минуту были здесь.
Джон положил ладони на ляжки и покачивал коленями вверх и вниз, думая о моменте, когда судья даст свисток к началу игры.
— Я требую полной сосредоточенности на игре. Через десять минут после начала матча ваши противники должны почувствовать себя так, словно по ним проехались паровым катком. Не дадим писклявым скаусам[3] у нас хозяйничать!
Несколько игроков прорычали:
— Не дадим!
— Я сказал: не дадим писклявым скаусам хозяйничать у нас дома!
— Не дадим! — в один голос проревела вся команда.
Капитан расхаживал взад и вперед посредине узкой комнаты, смазывая брови вазелином.
— Встали! В круг!
Все встали, положив руки на плечи друзей по команде. Капитан стоял посредине, медленно оборачиваясь вокруг своей оси.
— Всем смотреть мне в глаза! Хорошо. Я чувствую. Я вижу. Вам нужна победа. На раскачку времени нет. Валите их с ног, прежде чем они успеют очухаться. Ну все, ребята, пошли.
Они дружно ринулись к дверям, но тренер, бывший морской пехотинец — гора мышц при полном отсутствии шеи, — ухватил Джона за рукав и отвел в сторонку.
— Слайсер, ты пропустил игру в гостях, но нам сильно подгадил их правый крыльевой форвард. Эта скотина симулирует офсайд, придерживает мяч в руках и при первой возможности выбивает за боковую линию. Не давай ему и пальцем к мячу прикоснуться. Ты меня понял?
— Понял, командир, — кивнул Джон.
После матча в баре было полно народу. Сюда пришли обе команды, но у игроков «Айронсайд» глаза светились ярче. Собравшись в небольшие группки, они обсуждали самые острые моменты прошедшего матча.
Джон стоял в конце барной стойки, к правой руке у него был примотан пакет со льдом. Он пил апельсиновый сок — после матча организм требовал восполнения жидкости.
Подошел капитан.
— Отличная игра, Джон.
— Спасибо, — ответил он, скосив глаза в другую сторону бара, где собрались игроки команды противников.
Капитан проследил за направлением его взгляда.
— Парня немного шатает, но в целом все нормально. Ты здорово ему врезал.
Джон пожал плечами:
— Сам напросился.
Несмотря на небрежный тон, Джон почувствовал облегчение. На поле он всегда бился до последнего, однако после финального свистка приходило понимание, что в команде противника играют обычные парни, такие же, как он. Им тоже надо кормить семью. А кто это будет делать за них, если они валяются на больничном с сотрясением мозга?
— Как рука? — спросил капитан.
— Заживет.
— Пиво будешь?
Джон взглянул на свой почти пустой стакан.
— Нет, спасибо, приятель, мне пора.
Капитан понимающе кивнул.
— Придешь на тренировку?
— Постараюсь. С последним делом у меня работы выше головы.
Он допил сок и выскользнул в боковую дверь.
Едва Джон ступил на кухню, как Панч ринулся к нему, скребя когтями по полу. Элис и его младшая сестра Элли сидели, склонившись над каким-то журналом. Инспектор швырнул сумку к стиральной машине, так что она пролетела пару метров, скользя по линолеуму, и потянулся к собаке. Панч сразу же принялся обнюхивать его раненую руку.
Джон раздумывал о том, какая все-таки у собаки удивительная способность чувствовать травмы, когда Элис воскликнула:
— О Господи!
— Что такое?
— У тебя рука как воздушный шар! Что случилось?
Джон поднес ее к глазам, словно в первый раз увидел.
— Наверное, кто-то наступил.
— Да, это мы уже слышали, — сказала Элли с ехидной усмешкой. — Чья-то физиономия случайно налетела на твой кулак.
Джон бросил на нее быстрый взгляд.
— И что хорошего в этой дурацкой игре, не понимаю, — вздохнула Элис. — Возьми лед в морозильнике.
Джон открыл холодильник.
— Хочешь пива, сестренка?
— Давай.
— Элис, тебе достать что-нибудь попить?
— Нет, спасибо, не надо.
— Что за фигню вы тут читаете? — спросил он, заглядывая в глянцевый журнал, разложенный на столе.
— «Вторая молодость с ботоксом», — ответила Элли, не поднимая глаз.
Текст перемежался фотографиями знаменитых женщин, выходящих из знаменитых косметических клиник.
— Ха! — воскликнула Элис с торжествующим видом. — Я так и знала! Слишком уж хорошо она выглядит!
— Какая там была премьера, на которой она выглядела просто ужасно?..
Джон понял, что в разговор его не приняли. Он опрокинул поднос со льдом в раковину, набрал пригоршню кубиков и положил их на полотенце. Завязав полотенце в узел, с силой швырнул его об пол. Лед с треском раскололся. Панч тут же на всякий случай начал обнюхивать место удара.
Джон присел и опустил левую руку на большой живот Элис.
— Как маленький?
— Сейчас уснул. А чуть раньше пихался как ненормальный.
Указывая пальцем в следующую статью, Элли сказала:
— Я хочу попробовать эту диету.
Джон повернул к ней голову:
— У тебя нет лишнего веса.
Элли улыбнулась:
— Спасибо. Диета примитивная. А главное, иногда можно побаловать себя чем-нибудь вкусненьким.
— Элис, — взмолился Джон, — скажи, что ей не надо худеть.
Элис не отрывала глаз от страницы.
— Да, на первый взгляд все просто. Давай вместе попробуем, когда ребенок родится. Мне точно понадобится сбросить пару фунтов.
Джон грустно посмотрел на Панча:
— Ну что, посмотрим «Симпсонов»?
Он только-только сел поудобнее в кресле, когда в дверь заглянула Элис.
— Ты надолго-то не устраивайся. Мы сейчас уходим, не забыл?
Джон демонстративно вытянул ноги, ломая голову, куда это они договорились пойти.
— Таки забыл? О Господи, Джон, какая ты свинья!
Джон сделал вид, что массирует больное колено.
— Я не забыл.
— Да? И куда же мы идем?
В момент, когда молчание достигло критической точки, он вспомнил.
— На курсы будущих родителей в центре здоровья. Что, пора?
Элис посмотрела на него с подозрением.
— Да, в половине седьмого, как всегда. Ты поведешь.
Она перенесла свой живот из дверного проема в гостиную, а Джон с сожалением поставил банку пива на стол. Обстановка на этих занятиях действовала на него удручающе: организаторы с радостными лицами весело и бодро рассказывали о возможных осложнениях, и хотя на лицах будущих родителей играли счастливые улыбки, в их глазах ясно читалось смятение.
— До скорого, Панч. — Джон выключил телевизор и безропотно побрел к двери. В коридоре он услышал доносящийся с кухни стук посуды.
— Ты что-то там готовишь, сестренка?
— Спагетти. Возвращайтесь.
— Добрый вечер. Чай или кофе? — приветствовала их пожилая женщина, пока Джон придерживал дверь центра здоровья населения, пропуская Элис.
Забрав свои стаканчики, они прошли по ковровой дорожке внутрь, в комнату, где проходили занятия. Половина жестких пластиковых стульев была занята; по большей части тут присутствовали пары, но между ними затесалось и несколько одиноких женщин, чувствовавших себя явно неловко.
