Александра Маринина - Черный список
На улице я сразу увидел Сережу Лисицына, который крутил головой, высматривая меня.
– Как дела, участковый? – весело спросил я, подходя ближе.
– Пока все тихо, – улыбнулся Сережа, и я понял, что он рад моему возвращению.
– Девочки в порядке?
– Да, я утром к ним заезжал, перед тем как ехать вас встречать. Я вам новое жилье нашел на той же улице, чтоб поближе к ним. Ничего?
– Отлично, молодец, – похвалил я. – Сейчас я вернусь на старое место, а вечерком, как стемнеет, зайду к новым хозяевам, представлюсь.
Мы сели в машину и поехали на Первомайскую улицу изображать счастливое возвращение страстного любовника.
– Что-нибудь удалось узнать про наши путевки? – спросил я.
– Очень немногое. Видите ли, та туристическая фирма, название которой указано в ваших анкетах, у нас не зарегистрирована. Круиз на «Глазунове» организован туристической фирмой «Лада». За три дня до отплытия теплохода, в пятницу, кто-то заплатил бешеные бабки и выкупил две каюты из директорского фонда. Действовали, по всей вероятности, через директора круиза, иначе он хрен отдал бы свои «люксы». Но к этому директору на кривой козе не подъедешь, у него шикарный дом с вооруженной охраной, и какого-то вшивого участкового они и на метр к воротам не подпустили.
– Не уважают, стало быть, родную милицию, – зло усмехнулся я.
– А кто ж ее нынче уважает, Владислав Николаевич, – вздохнул Лисицын. – Об нас только ленивый ноги не вытер.
– Это точно. А знаешь, дружок, у вас в «управе» кто-то жопу рвет, чтобы спустить четыре трупа на тормозах. Мой паренек поинтересовался в министерстве сводками, и знаешь, что он там прочитал? В гостинице убита гражданка Доренко, прописанная в Москве. При попытке ограбления убита гражданка Довжук, прописанная в Московской области. Во время проведения массового мероприятия в толпе погиб гражданин Юшкевич, прописанный в Санкт-Петербурге. Во время купания в нетрезвом состоянии утонул гражданин Бабаян. Здорово, да? Такие сводки никому в глаза не бросятся. Тем более что в нашем министерстве сейчас вообще никому ни до чего дела нет. После Буденновска нашего министра сняли, за ним часть заместителей полетит, начнутся кадровые перестановки, так что всех волнует в основном это, а не какие-то там граждане и гражданки, которым не повезло умереть во время пребывания на курорте. А я-то, дурак, все удивлялся, почему по таким броским преступлениям до сих пор бригада не создана.
Моя хозяйка Вера Ильинична встретила меня как родного. Когда мы вчера уезжали, я сказал ей, что у Лили началась солнечная крапивница и ее нужно срочно отвезти в Москву, и пообещал вернуться как можно быстрее. При этом я делал страдальческое лицо и бросал выразительные взгляды в сторону Татьяны. Вера Ильинична понимающе кивала и даже пыталась мне подмигнуть, давая понять, что вполне одобряет наше «молодое дело».
– А девочки с Юрием Сергеевичем ушли на пляж, – посетовала она, отдавая мне ключ от комнаты. – Мы вас так скоро не ждали. Погода плохая, солнышка нет, но они все равно пошли. Сказали, морским воздухом дышать полезно.
– Ничего, – беззаботно ответил я, – я их там найду. Я знаю, где они обычно устраиваются.
Бросив сумку и переодевшись, я с бодрым и веселым видом отправился к морю. Пляж, несмотря на пасмурную ветреную погоду, вовсе не был таким пустынным, как я ожидал. Видно, приехавшие отдыхать курортники решили не ждать, пока погода исправится, раз уж потрачены деньги на то, чтобы сюда приехать. В конце концов, море – оно и есть море, а для профилактики простуды существуют давно испытанные народные средства в виде крепких спиртных напитков.
Свою компанию я нашел там, где и ожидал. Ирочка дремала, лежа на топчане и укрывшись курткой Мазаева, а Татьяна с Юрой играли в карты. Я издалека увидел знакомый нежно-сиреневый свитер Тани, ее забранные высоко на затылок белокурые волосы над полной почти не загорелой шеей и внезапно понял, как сильно влюблен в нее. Маргарита очень удивилась бы, узнав, что я способен на столь сильное чувство. Да я и сам удивлялся.
– Не смей обыгрывать мою даму, – сказал я, подходя к ним. – Моя месть будет страшной.
Таня выронила из рук карты и, вскочив с топчана, крепко обняла меня.
– Дима, – пробормотала она, уткнувшись лицом в мою шею, – Димочка. Ты вернулся.
Реакция Мазаева была более спокойной. Он, казалось, был ничуть не удивлен моим неожиданным появлением. Я оценил это по достоинству, ибо понял: он все время незаметно посматривал по сторонам, чтобы не быть застигнутым врасплох внезапной опасностью. Он давно уже заметил меня, но, не зная моих планов и намерений, решил раньше времени не поднимать шум. И чего его понесло в социологию? Ему бы самое место в уголовном розыске. Впрочем, с чего я решил, что он социолог? С его слов? Мысль о том, что Юра Мазаев – не тот, за кого себя выдает, мне в голову раньше не приходила. Может быть, напрасно? Стасов, ты утратил не только кураж, но и профессиональную осторожность. Тебе действительно пора на пенсию.
– Как Лиля? – спросил он, пожимая мне руку. – Ты ее устроил?
– Да, все в порядке. А как вы тут без меня?
– Как видишь, – усмехнулся Юра. – Ирина дрыхнет без задних ног. После вчерашнего происшествия с книгой она так переволновалась, что всю ночь не спала. Зато теперь расслабилась. Ириша! Просыпайся! – громко позвал он, похлопывая Ирочку по бедру. – Просыпайся, красавица, Стасов приехал.
Ирочка с трудом разлепила глаза и уставилась на меня непонимающим взглядом.
– Владик… – произнесла она хриплым со сна голоском. – А ты разве не улетел?
– Я уже обратно прилетел. Вставай, подруга, труба зовет. Я приглашаю вас обедать в ресторан.
– По какому поводу? – нахмурился Мазаев.
– А просто так. В честь моего счастливого возвращения.
Ирочка, сидя на топчане, крутила головой, стараясь прочухаться и сбросить с себя тяжелую сонную одурь. Я погладил стоявшую рядом Татьяну по мягкому теплому плечу и прижал ее к себе. Интересно, если я сделаю ей предложение, она согласится или откажется? Скорее всего, откажется.
Через полчаса мы заходили в приморский ресторан с нависающей над свинцово-серым морем верандой. Свободных мест было совсем мало, что и неудивительно при такой-то погодке. Сделав заказ, я вышел из зала якобы в туалет и отправился искать вход на кухню. Рядом с этим входом должно находиться то место, которое мне было нужно.
Кухню я нашел довольно легко. Воровато оглядываясь, сунул за деревянную дверцу, прикрывавшую пожарный кран, привезенную из Москвы записку, вытащил изо рта комочек жевательной резинки и прилепил его на металлическую задвижку дверцы. Резинка была сигналом о том, что в тайнике находится записка. Эту связь мне дали в Москве, потому что в этом южном городе у меня не было никого, кроме Сережи Лисицына, а на него надежда слабая, тем более что от оперативной работы его отстранили. В моем бумажнике лежала еще одна записка, и ее еще предстояло положить в заранее оговоренное место.
Когда я вернулся в зал, закуски уже стояли на столе. Обслуживали здесь быстро, что меня порадовало. Это был тот же самый ресторан, в котором мы несколько дней назад ужинали вместе с Лилей, и мне было любопытно, вспомнит ли меня толстый усатый официант, который нас тогда обслуживал. Я ведь и столик сегодня выбирал специально в той части зала, которая была за ним закреплена.
Официант меня вспомнил. И это тоже меня порадовало.
– А где ваша дочка? – спросил он, ставя перед нами огромные тарелки со стейком и жареной картошкой.
– Пришлось отправить ее домой. Представляете, у нее развилась солнечная крапивница, – посетовал я. – И температура поднялась, и чешется вся, бедненькая.
– Жаль, – посочувствовал он. – Такая славная девчушка.
Пока все шло по плану. Я не только не скрывал своего возвращения, но стремился сделать свое присутствие в городе как можно более заметным. Конечно, у меня не было ни малейших оснований подозревать толстого официанта в связях с невидимой организацией, которая так старалась от меня избавиться. Но из десятка случайных выпадов один или два обязательно попадут в болевую точку. Даже в таком огромном городе, как Москва, эта тактика срабатывала, а уж здесь-то…
После ресторана мы отправились бесцельно бродить по городу. Впрочем, бесцельной эта прогулка была для кого угодно, только не для меня. Я целенаправленно тащил своих друзей на улицу Сапунова, где находилось самое крупное в городе фотоателье. Мне нужно было не только это ателье, но и телефонная будка рядом с ним.
Фотоателье выглядело солидно и располагалось в отдельном одноэтажном здании. Размещенные в витрине щиты доводили до сведения граждан, что здесь осуществляются все виды фоторабот: съемка, проявка пленок черно-белых и цветных, изготовление слайдов и фотографий, фото на документы и художественные портреты. Принимаются заказы на выездную съемку торжественных событий. И даже ремонт фотоаппаратов.
