Алексей Макеев - Рандеву с петлей на шее (сборник)
– В общем-то, да, – ответил тот. – Все ваши прежние планы для меня ясны. Вам нужно срочно придумывать новые, но на это у вас нет ни времени, ни возможности.
– Ну почему же… Я легко могу все это перечеркнуть одним движением пальца. Сначала застрелю вас… – Настя направила пистолет Гурову в лицо.
– А потом Марину, – с пониманием кивнул полковник. – Чтобы обвинить ее в моей смерти. Вы мастерски умеете подставлять других, Настя. Теперь вы хотите подставить Марину. А Кулешов? Ну, что Кулешов… Отсидится там, куда его отвезли, выползет потихоньку наружу и узнает потрясающую новость: его невеста свихнулась, задушила своего отца, потом еще застрелила полковника МВД, который ее разоблачил, а потом и себя убила. Кошмар, да и только, кто бы мог подумать! Ну, погорюет-погорюет и успокоится. А про вас, Настя, все и думать забудут. Уже почти забыли. Вы остаетесь в стороне. Правда, и без наследства, но теперь уж не до жиру. Теперь самой бы уцелеть и выйти сухой из этой истории. Уехать и на новом месте искать себе новую жертву. Вы хищница, Настя. Вы проглатываете людей. Но самое опасное – вам нравится убивать!..
Марина вдруг отшатнулась, с широко раскрытыми глазами глядя на свою подругу. Сейчас она как будто увидела ее наконец в истинном свете.
– Отличный план, господин полковник! – медленно и решительно заговорила Передреева. – Вы мне прямо подсказали, что делать! Хочу сказать вам искреннее спасибо напоследок! – И вздернула руку вверх.
Послышался щелчок и одновременно высокий пронзительный крик. Наперерез Насте вдруг, отчаянно крича, бросилась Марина. От неожиданности та покачнулась, Марина, не владея правой рукой, вцепилась в кисть Передреевой зубами. Настя взвизгнула и стволом ударила Водопьянову по лицу. У Марины брызнула кровь, она отлетела в сторону, а Передреева, не обращая на нее внимания, несколько раз быстро нажала на курок, направив пистолет на Гурова.
Буквально на глазах на ее лице поднялась волна недоумения. Не понимая, что происходит, она как заведенная жала на курок, а полковник как стоял перед ней, так и продолжал стоять. Он даже не защищался, а спокойно смотрел Насте в глаза.
– Тебе не надоело? – послышался сзади насмешливый окрик, а следом рука Насти была перехвачена полковником Крячко. Он отобрал у нее пистолет, ловко застегнул на руках наручники и с удовлетворением проговорил:
– Вот так совсем хорошо.
Настя не сопротивлялась, не вырывалась, она стояла прямая, как столб, и не мигая смотрела лишь на Гурова. Потом вдруг тело ее согнулось, она засмеялась – нехорошо, зло, пока не начала задыхаться, а на глазах не выступили слезы.
– Как?! – низким голосом вскрикнула она. – Как такое может быть?
– Да элементарно, – спокойно ответил Гуров. – Я еще вчера позаботился о том, чтобы вынуть из пистолета патроны. Неужели вы думаете, что я позволил бы убийце играть заряженным пистолетом?
– Когда, – не в силах остановить смех, в котором слышалась бессильная злоба, выговорила Передреева. – Когда? Как?
– Так, ладно! – вмешался Крячко, не любивший тратить время попусту. По его мнению, дело уже было сделано, и лишние разговоры только затягивали его. – Заходи, ребята! – крикнул он, и в комнате тут же появились трое оперативников.
– В машину ее? – кивнув на Настю, спросил один из них.
– Да, только следите хорошо, баба борзая, может выкинуть чего-нибудь, – предупредил Станислав.
Оперативник развернул Настю лицом к двери, собираясь увести, как вдруг неожиданно проявила себя Марина. Она попыталась рвануться вперед, к Насте, но крепкая рука полковника Гурова удержала ее. Одновременно с этим Лев надел на нее наручники.
– Настя, как ты могла так со мной? Я же тебе верила! – пытаясь вырваться, выкрикнула она. – Ты хуже их всех! Я ненавижу тебя! Слышишь? Ненавижу!
– В машину и эту! – коротко бросил Крячко своим подчиненным и повернулся к Гурову: – Ну что, Лева, поедем в главк?
Гуров не успел ответить – у него зазвонил сотовый телефон. На связи была Маргарита Водопьянова, и полковник поморщился. Ему предстояла самая неприятная задача – рассказывать ей всю историю, которая, разумеется, не могла ее порадовать. Очень хотелось переложить эту миссию на кого-нибудь другого. Но на кого? Не на Марию же…
Крячко сразу все понял по лицу друга и предложил:
– Хочешь, я ей сообщу?
– Не надо. Я сам, – отказался Гуров. – Только позже. Сначала надо разобраться с Кулешовым. Нашли его, кстати?
– Пока нет, – помрачнел Стас. – К родителям съездили, те не в курсе, а других родственников у него нет.
– Родителей не переполошили?
– Обижаешь, Лева! Все сделали – комар носа не подточит! Девиц надо дожимать! Пусть колются! Ну, эта штучка вряд ли что-то скажет, а вот увечную можно дожать. Она уже как пластилин.
– Ладно, пойдем, – согласился Гуров, и они вместе с Крячко вышли из квартиры.
– Так, а опечатывать будем? – деловито осведомился Крячко.
– Комитетчикам сообщим, пусть сами все сделают.
– Лева, да ты что? – воскликнул Крячко. – Каким комитетчикам? Это мы дело раскрыли!
– Стас, это вообще-то их дело, – напомнил Лев.
– Дело их, а раскрыли мы! – стоял на своем Станислав. – А мы им теперь его на блюдечке преподнести должны? С чего такие щедрые подарки? Они что-то не спешат перед нами расщедриваться! Ты помнишь, как в прошлом месяце…
– Угомонись, Стас! – махнул рукой Гуров. – Комитетчики так просто не сдадутся. Зачем нам сейчас с ними портить отношения? Да и дело это нам особой погоды не сделает, у нас сейчас все в ажуре перед комиссией.
– Так комиссия не пришла, нам надо новый план составлять! Одним словом, Лева, как хочешь, а я против!
– Подожди, Стас, давай решим вопрос с Кулешовым!
– Сейчас я поговорю с этой девицей. – Крячко направился к служебной машине, в которую поместили Марину Водопьянову.
– Не надо, я сам, – отстранил его Лев и пошел к машине.
Однако поговорить с Мариной ему не удалось. Она полулежала на сиденье бледная, с посиневшими губами, а хлопотавший над ней растерянный молодой оперативник неумело пытался привести ее в чувство.
– Вот, товарищ полковник, – проговорил он испуганно. – Лежит как мертвая!
Гуров пощупал пульс и убедился, что Марина жива.
– Вызывай «Скорую», – распорядился он, а сам возвратился к Крячко.
– Что там? – полюбопытствовал тот.
– Обморок. Или приступ. Не знаю, сейчас врачи приедут – разберутся.
– Ладно, будем ждать, – пожал плечами Крячко.
– Слушай, Стас, есть у меня одна идейка, – задумчиво проговорил Гуров. – Давай-ка по-быстрому смотаемся в Лесное.
– Куда, в Лесное? Да ты что, Лева? Это же край земли!
– Не преувеличивай, на моей машине доедем за полчаса.
– Но зачем? – недоумевал Крячко. – Ты что, думаешь, Кулешов там?
– А почему нет? Комитетчики все осмотрели, делать им там больше нечего. Из семьи Водопьяновых тоже туда никто не попрется в ближайшее время, у них похороны на носу. Где ему еще быть, подумай сам! Друзей, близких настолько, чтобы смогли поселить его у себя, у него нет. И потом, если наши девицы-красавицы задумали его убить, то где это сделать безопаснее всего, как не на своей территории?
Последний аргумент показался Крячко убедительным. Он пожал плечами и сказал:
– Черт его знает, может, ты и прав.
– Поехали! – Гуров сел за руль.
До дачи Водопьяновых в Лесном они добрались даже быстрее, чем рассчитывали, – минут за двадцать пять, так Лев гнал свой автомобиль.
Ворота, как и следовало ожидать, были заперты. Он нажал на кнопку звонка, но никто не отозвался. Крячко скептически осмотрел современный кодовый замок и почесал в затылке:
– М-да, такой с полпинка не откроешь. Может, прострелить, к чертовой матери?
Гуров подошел вплотную к воротам и, набрав в легкие побольше воздуха, крикнул:
– Илья, выходите! Вы в безопасности!
По-прежнему никто не отвечал, и ему пришлось еще несколько раз прокричать, что это из полиции и что Кулешову ничего не угрожает.
В конце концов вмешался Крячко. Он раскатисто пророкотал на всю округу:
– Так, Илюха, не дури! Взяли мы всех злодеев, понял?
Так что выходи давай!
Это возымело действие, спустя минуту за воротами послышался шорох, потом звук отпираемого замка, а следом из-за приоткрывшихся ворот выглянуло настороженное лицо Кулешова.
– Вы вдвоем? – спросил он.
– Ага, парой с Тамарой! – пробурчал Крячко с облегчением, что Кулешов жив-здоров.
Он шагнул вперед, оттеснив Илью. Всегда аккуратный, на сей раз аспирант выглядел помятым и потрепанным. Волосы его были взъерошены, лицо осунулось. Видимо, ночь он провел тревожную и беспокойную. Поверх рубашки на нем была накинута какая-то шуба с чужого плеча.
– Холодно здесь, – пожаловался Илья. – Не смог отопление включить.
– Это Марина вас сюда привезла? – спросил Гуров.
– Да.
– Поехали домой, Илья. Идите в машину.
