Эрл Гарднер - Дело нервного соучастника

— У меня больше нет перекрестных вопросов. Судья Седгвик удивленно поднял глаза. Гамильтон Бюргер с облегчением вздохнул.

— Это дело штата, ваша честь. Обвинительная часть завершена.

— Продолжает защита, — объявил судья Седгвик.

— Да, ваша честь, — отозвался Мейсон.

— Вызывайте своего первого свидетеля, — распорядился судья Седгвик. Или вы вначале хотите сказать вступительное слово?

— Нет, ваша честь. Я пропускаю свое вступительное слово, так как вызываю своего первого свидетеля… — Он обвел взглядом зал суда. — Энрайта Харлана.

На лице Гамильтона Бюргера отразилось явное удивление.

— Выйдите и займите свидетельское место, мистер Харлан, — указал судья Седгвик.

Энрайт Харлан вышел вперед, поднял правую руку и принес присягу.

— Ваше имя Энрайт Харлан? Вы муж обвиняемой на этом процессе?

— Да, сэр.

— Вы проживаете в этом городе на Ламисон-авеню, 609?

— Да, сэр.

— Вы спортсмен, любитель подышать свежим воздухом, охотник?

— Я часто хожу на охоту и на рыбалку.

— Вы занимаетесь бизнесом по недвижимости?

— Да.

— Как агент по продаже недвижимости, вы продали миссис Рокси Клаффин земельный участок к северу от участка «Силван Глэйд девелопмент компани»?

— Минутку, — раздался голос Гамильтона Бюргера. — Я протестую, это неправомерно, неуместно и необоснованно.

— Это предварительный этап, — возразил Мейсон.

— С позволения суда замечу, — продолжал протестовать Гамильтон Бюргер, этого свидетеля я не мог бы вызвать. Закон особо оговаривает, что в деле такого рода муж не может свидетельствовать на процессе над его женой без согласия последней. Поэтому защита вызывает этого свидетеля, расположенного весьма и весьма дружески к обвиняемой. И я настаиваю, чтобы допрос проводился строго в рамках, оговоренных законом.

Судья Седгвик вынес решение:

— Совершенно очевидно, что вопрос предварительный. Свидетель может на него ответить.

— Да, — сказал Энрайт Харлан, — я выполнял определенную работу для миссис Клаффин.

— Когда вы впервые встретились с миссис Клаффин?

— Примерно… примерно восемь-десять месяцев назад.

— Как вы с ней встретились?

— Она сама ко мне обратилась.

— Вы не были представлены ей кем-либо из директоров «Силван Глэйд девелопмент компани»?

— Нет, — Харлан слабо улыбнулся. — Ситуация была совершенно противоположная. Она представила меня одному из директоров, Герберту Докси.

— Она вас знакомила с кем-нибудь еще из директоров компании?

— Нет.

— У вас есть коллекция револьверов?

— Да, у меня семь револьверов.

— Сколько их у вас сейчас?

— У меня они все на месте, кроме одного, изъятого полицией. Он представлен в этом деле как орудие убийства.

— Итак, у вас осталось шесть пистолетов?

— Верно.

— Вы слышали заключение о револьвере, представленном в качестве вещественного доказательства, который считается орудием убийства в настоящем деле?

— Да.

— Это ваш пистолет?

— Мистер Мейсон, — сказал свидетель, — вы ставите меня в неловкое положение. Я не хочу свидетельствовать против своей жены в этом деле, и я…

— Тем не менее, — настаивал Мейсон, — нравится вам это или нет, но я прошу вас отвечать на вопросы.

— Ну, я… да, это мой пистолет. Я послал за ним свою секретаршу, когда покупал его. Поэтому подпись в журнале регистрации оружия сделана не моей рукой.

— Теперь, — сказал Мейсон, — вы довольно хорошо знаете миссис Клаффин в связи с вашим бизнесом?

— Что вы имеете в виду?

— Вы много занимались с ней бизнесом?

— У нее были некоторые вопросы относительно недвижимости и…

— Отвечайте на вопрос. Вы много помогали ей в бизнесе?

— Довольно много, да.

— Она жила одна в доме, расположенном к северу от владений «Силван Глэйд девелопмент компани»?

— Да.

— В довольно хорошем доме?

— Да.

— Вы когда-либо обсуждали с ней вопрос о ее личной безопасности ввиду того, что живет она одна, в отдаленном районе?

— Протестую! Вопрос неправомочен, неуместен и необоснован, дает свидетельствовать понаслышке, — возразил Гамильтон Бюргер.

— Принято, — произнес судья Седгвик.

— Вы когда-нибудь давали ей уроки стрельбы из револьвера?

— Да.

— Какой револьвер вы использовали?

— Один из моих револьверов.

— Из вашей коллекции?

— Да.

— Когда-нибудь, — спросил Мейсон, — вы давали Рок-си Клаффин револьвер из вашей коллекции для самозащиты?

— Протестую, вопрос неправомочен, неуместен и необоснован, — отозвался Гамильтон Бюргер.

— Отклоняется, — сообщил судья Седгвик, в его голосе вдруг послышался интерес.

— Отвечайте на вопрос, — сказал Мейсон.

— Я… да, действительно, такое было.

— Когда?

— Могу сказать, примерно… ну, когда-то в апреле.

— Примерно за два месяца до убийства?

— Что-то вроде этого.

— Оружие у нее все еще при себе?

— Нет, она мне его вернула.

— Когда?

— Возражаю, вопрос неправомерен, неуместен и необоснован, — сказал Гамильтон Бюргер.

Судья Седгвик посмотрел сначала на Мейсона, потом на окружного прокурора. Вдруг заметив что-то в лице Мейсона, судья откинулся на спинку своего вращающегося стула и распорядился:

— Протест отклонен. Отвечайте на вопрос.

— Она вернула мне пистолет тридцатого мая, — ответил Харлан, — и сказала, что боится пистолета больше, чем воров, тем более что она так плохо стреляет, что все равно не попадет в человека.

— Это было тридцатого мая?

— Да.

— Что вы сделали с этим пистолетом?

— Вернул его в свою коллекцию.

— Когда?

— Днем того же числа.

— Что это был за пистолет?

— Револьвер системы «смит-и-вессон».

— Похожий на тот, что представлен как вещественное доказательство?

— Того же типа. Я покупаю пистолеты попарно, чтобы соревноваться с кем-либо в стрельбе по мишени из оружия одного типа.

— Ваше оружие застраховано?

— У нас полная страховка, включающая поломку, кражу или утерю.

— У вас хранится запись номеров вашего оружия?

— Протестую, вопрос неправомочен, неуместен и необоснован, — заявил судебный заседатель Марвин Пайерсон. — С позволения суда, это совершенно посторонний вопрос, не имеющий никакого отношения к делу.

— Протест отклонен.

— Да, у меня есть список номеров.

— Этот список у вас с собой?

— Нет, конечно нет.

Мейсон повернулся и встретился взглядом с Полом Дрейком. Адвокат подал знак детективу.

Некоторое время Мейсон смотрел на Энрайта Харлана.

— Где вы храните оружие, мистер Харлан? — спросил он.

— Винтовки и дробовики я храню в специальных шкафчиках с застекленными дверцами. Мои дробовики…

— А как насчет ваших револьверов?

— Они хранятся в спрятанном и запертом контейнере.

— Запертом контейнере?

— Да, это специально сконструированный ящик.

— Этот контейнер или ящик всегда держится запертым?

— Да, сэр. Я за ним внимательно слежу. У меня там очень сложный замок. Я уверен, что к нему невозможно подобрать ключ. Существуют лишь два ключа от этого замка. Я всегда опасался, что какой-нибудь бродяга проникнет ко мне в дом, украдет мои пистолеты и использует их в своих преступных целях. Поэтому револьверы содержатся в запертом укрытии в стене, спрятанном за скользящей панелью.

— Существуют два ключа от этого хранилища?

— Да.

— Один находится у вас?

— Да.

— У кого другой ключ?

— Минутку, — прервал свидетеля судья Седгвик. — Не отвечайте на этот вопрос, мистер Харлан. Мистер Мейсон.

— Да, ваша честь?

— В деле создалась своеобразная ситуация.

— Да, ваша честь.

— Как указал окружной прокурор, обвинение не вправе вызывать этого свидетеля. Нельзя задавать ему вопросы относительно обвиняемой без согласия последней.

— Я знаком с этим законом, ваша честь.

— Поэтому, как мне представляется, этот свидетель может представить улику, наносящую прямой ущерб обвиняемой, причем только вы в силе вызвать его на эти показания.

— Да, ваша честь.

— Но вам поручено представлять интересы обвиняемой. Суд не желает рисковать интересами обвиняемой. Суд напоминает о вашей профессиональной ответственности по этому вопросу.

— Да, ваша честь.

— После этого вы продолжаете настаивать на своем вопросе?

— Да, ваша честь.

— Это крайне необычно, — сказан судья Седгвик.

— Само дело необычно, ваша честь. Судья поджал губы:

— Суд не в состоянии предотвратить эту ситуацию, если… Миссис Харлан.

Сибил Харлан подняла глаза.

— Вы не возражаете против участия вашего мужа в этом деле в качестве свидетеля? — спросил судья Седгвик.