Алексей Макеев - Мелочи сыска
– Про Белинкова первым узнал Майк, – сказал он наконец. – Они с женой через одного знакомого попали на актерский капустник. Он любит всякие такие тусовки… Какого-то юбиляра там чествовали – может, даже самого Белинкова, не знаю. Вот там он про деньги, которые Белинков скопил, и услышал. Актеры вроде между собой что-то такое говорили… Он потом еще специально уточнял. После капустника, когда все навеселе уже были, скорешился с актером… этот… как его фамилия – Томилин, что ли? Уволок его в ресторан, подпоил хорошенько и между делом все выведал. Белинков-то, дурак, своих дел ни от кого не скрывал – в театре каждая собака про них знала…
Гуров вспомнил, что тоже мог попасть на этот капустник – Мария настоятельно туда его приглашала, – но ему, как всегда, помешала работа. Кто знает, будь он там, может, все повернулось бы по-другому? Хотя вряд ли – этот Майк, похоже, ушлый тип и беспринципный до крайности, несмотря на свою любовь к философии. А Белинкова, выходит, его партнер – вечно второй – Томилин заложил. Странные фортели выкидывает иногда судьба. Показания Новикова прозвучат на суде, и уже никто не поверит, что Томилин сделал это без задней мысли. Наверное, кончится тем, что Томилину придется уходить из театра, и тут даже авторитет Гурова не поможет. Да что там Гуров – теперь уже и Мария ничего не сможет исправить. Язык мой – враг мой.
– Я понимаю, что Белинков дурак, а вы все умные, – с неожиданным злом сказал он. – Только что же вы, такие умные, не подумали, для чего Белинков эти деньги копил? Он же не на "Мерседес" новый собирал, а на операцию отцу! Нос дерете, что с уголовниками ничего у вас общего! Да вы и есть самые настоящие уголовники – без чести и совести! Даже еще хуже. В воровском мире таких, как вы, отморозками называют. Вы вроде доисторических чудищ, которые вдруг вылезли невесть откуда – из ледника какого-то, – головка с кулачок, пасть как у носорога, слюна от жадности течет. Почему у того есть, а у меня нету? Вот и ходите с раскрытой пастью – где бы чего отхватить… Мерзавцы!
Новиков заметно побледнел. Лицо его словно окаменело. Он стиснул зубы и с тоской посмотрел в окошко на свет ночных фонарей.
– А мы одни, что ли, такие? – глухо спросил он. – Посмотрите, что вокруг делается! И Белинков ваш такой же. Откуда у него триста тысяч на операцию? Честным трудом нажил? Да я кучу людей знаю, которые всю жизнь ишачат и даже на похороны себе накопить не могут! Вот и получается, что у кого-то все есть, а у кого-то ни хрена! Это вы как раз правильно сказали.
– А вы, значит, нашли путь, как исправить эту несправедливость? – язвительно спросил Гуров. – В свою пользу, разумеется. Только, какие бы вы красивые слова ни говорили, хищник все равно остается хищником. Когда стало жарко, вы и своих жалеть перестали. Рассказывай, что с твоим дружком произошло!
Защитная реакция у парня была недолгой. Он выдохся. Глаза его потухли, плечи опустились. И после недолгой паузы он снова заговорил – почти без эмоций, просто перечисляя факты:
– Короче, мы узнали, где Белинков живет, и тут Влад вдруг говорит, что нам здорово повезло. Напротив Белинкова журналист один живет, который сейчас в отъезде. Квартира совершенно пустая. А Влад хорошо знал сына этого журналиста и пообещал все разведать. Все вышло как нельзя лучше – он встретился с этим чудиком, погудел с ним немного, поговорил и вдобавок слепки с ключей сделал. Поэтому мы безо всяких забот собрались в этой квартире и стали ждать, когда Белинков дверь откроет. Мы знали, что он недавно развелся и теперь живет один. А в квартиру журналиста могла прийти его дочь, но это нас не особенно беспокоило – с ней-то мы без труда справились бы. Но она не пришла. Ну а потом Белинков вышел из квартиры, и мы выскочили и взяли его в оборот. Он, кажется, даже не понял, откуда мы взялись. Сопротивляться и не думал – сразу деньги отдал. Эти знаменитости, они всегда за свою драгоценную жизнь больше всего переживают.
– Эх, и дремучий ты! – вздохнул Крячко. – Я теперь не удивляюсь, что ничего хорошего у тебя в жизни не выходит – нет в тебе настоящего понимания! А ты не догадался, что эта знаменитость не только о себе в тот момент думала? О родных, о коллегах по работе, о любимой женщине, может быть… Ведь этого ни за какие деньги не купишь. Это только для вас они – свет в окошке.
– А что же про открытку ничего не сказал? – вдруг спросил Гуров.
Новиков покраснел, растерялся и с натянутой улыбкой ответил:
– Да, с открыткой я прокололся! Не надо было ее брать. Да очень понравилась. Я подумал – классно будет смотреться, если увеличу! Да и кто знал, что у этого типа все открытки наперечет? Там их море было…
– Да ты не только открытками пробавляешься, – заметил Гуров. – Компьютер-то у тебя чей? Пушкина?
– А такая машина, знаете, сколько стоит? – тихо спросил Новиков. – На свои заработки я бы ее и за десять лет не купил. А мне для работы нужно было.
– Работяга! – подал голос Крячко.
– Тебе для работы, – невозмутимо продолжал Гуров. – А твоему Владу для чего? Вы ведь, кроме всего прочего, взяли в квартире Белинкова карманный компьютер, верно?
– Да, взяли, – потухшим голосом сказал Новиков. – Влад, дурак, его с собой везде таскал и даже не удосужился из памяти все постирать. То есть он вроде стер, как говорит, но, видно, не все – его баба догадалась, что компьютер краденый. В принципе, ничего страшного бы не случилось, но она психанула и выкинула машинку в окно. Влад потом искал, но уже ни хрена не нашел. А потом про этот компьютер как-то дознались менты…
Он осекся и молчал так долго, что Крячко был вынужден слегка его растормошить.
– Ты не спи! – строго сказал он. – Нам вот тоже спать хочется, а мы сидим тут с тобой, мучаемся. Так что ты там про ментов рассказывал?
– Так это, наверное, вы и были? – догадался Новиков. – А я-то, дурак, не понял!.. Ну, в общем, вы про это дело откуда-то узнали и к девке Влада прикатили. Она вам вроде ничего не сказала, а сразу предупредила Влада. Он поговорил с Майком. И тогда они решили, что оставлять ее в живых нельзя – рано или поздно она бы заговорила… Да как я понимаю, Майк сразу не был уверен, что она не раскололась, – после короткой паузы добавил он. – Голову даю на отсечение – он уже тогда решил и от Влада избавиться. На всякий, блин, случай!.. Наверное, Вику к нему подослал, гад! Влад такой подлости не ожидал, конечно. Зачем бы он стал тогда убивать свою бабу? Думаете, ему это просто далось?
– Ну что ты, такая тонкая душа! – саркастически заметил Крячко. – Наверняка он испытывал жесточайшие моральные муки, когда готовил свое черное дело. Обтяпал он его, правда, в два счета, как настоящий профессионал – никто ничего и понять не успел.
– Да вы-то что понимаете! – горько сказал Новиков. – Влад не о себе думал. Он ради всех это делал. Он других спасал.
– Это вот та глупая девчонка – она действительно не о себе думала. А твой Влад свою шкуру спасал, – констатировал Гуров. – Да просчитался маленько. Другие еще шустрее его оказались. Да-а, интересная у вас компания подобралась! И что же ты собирался дальше делать? Ну, если отбросить в сторону наше неожиданное появление. Так бы и продолжал с новыми корешами дела обтяпывать? За ручку с ними здоровался бы, барыши делил?
– А что мне оставалось делать? – неожиданно ответил Новиков. – Влада все равно не вернешь. А мне вслед за ним отправляться не хотелось.
– А для чего же стреляться затеял? – спросил Гуров.
– Это совсем другое, – буркнул Новиков.
– Он тюрьмы больше смерти боится, – пояснил Крячко.
– Да, боюсь! – с каким-то даже вызовом сказал Новиков. – И не стыжусь этого. Тюрьма не для нормальных людей. Это ад.
– Хорошо, хоть это сообразил, – заметил Гуров. – Только слишком поздно – вот что обидно.
– А помните, я вам сказал, что у меня для вас особенная информация есть? – вдруг каким-то странным тоном произнес Новиков, осторожно взглядывая на Гурова исподлобья.
– Ну, допустим, помню, – кивнул Гуров. – И что же? Хочешь продать нам ее в обмен на свободу? Сразу предупреждаю – сделка не состоится.
– Это такая информация, что, если вы захотите ею воспользоваться, вам придется меня отпустить, – почти жалобно сказал Новиков.
Крячко присвистнул и подмигнул Гурову.
– Лихо! Парнишка буквально на ходу подметки режет! – сказал он и укоризненно заметил Новикову: – С виду вроде малахольный, но с тобой, я гляжу, ухо востро держать надо, а то ты мигом лыжи навостришь! Отпустить его! Нет уж, извини подвинься, дорогой…
– Подожди, Стас, – перебил его Гуров и недоверчиво спросил у парня: – Уж не хочешь ли ты сказать, Константин, что ваша банда опять на дело собралась?
Новиков посмотрел ему прямо в глаза, проглотил комок, вставший в горле, и кивнул.
– Ага, послезавтра, – сказал он. – И я в нем тоже должен участвовать.
