Эван Хантер - Охота на сыщиков
Она застыла в неподвижности, не сводя с него глаз.
— Слушай, я много повидал в этой жизни, ох как много! И баб у меня было столько, что тебе и не сосчитать. Но эта! С этой все по-другому. С самого начала, с первой минуты. Когда без этой женщины просто не можешь… С тобой творится такое, что не можешь есть, не можешь спать, все из рук валится. Только о ней и думаешь целый день. И что остается делать, когда осознаешь, что не можешь быть с ней пока… Как бы это сказать… Пока ты… Да какого черта! Она ведь просила у него развода! Разве я виноват, что он оказался таким упрямым, просто как осел. Ну, ни в какую, ни себе, ни людям. Вот и остался со своим упрямством… Только теперь в могиле.
Тедди наконец оторвала глаза от его лица. Взгляд ее устремился на дверь за его спиной, потом остановился на дверной ручке.
— Да еще двух дружков с собой потащил. — Он посмотрел в свой опустевший стакан. — Ничего не попишешь. Сам не захотел образумиться, стоял и стоял на своем. Такая женщина, как она… Господи, да что угодно ради такой женщины сделаешь… Все, что угодно! Только увидишь ее, а тебя уже всего дрожь коло…
Тедди завороженно уставилась на дверную ручку. Внезапно она вскочила на ноги, размахнулась и что есть силы бросила свой стакан ему в лицо. Стакан задел ему лоб, джин, содовая и кусочки льда миниатюрным водопадом плеснули на его широкие плечи. Он взметнулся из кресла с перекошенным болью и злобой лицом, пистолет дернулся вверх, нацеливаясь в голову Тедди.
— Сука безмозглая! — взвыл он. — Ты что, взбесилась?!
Глава 22
Ровно в шесть тридцать Карелла пулей вылетел из участий.
Хэвилленд еще не вернулся с ужина, но ждать Стив дольше уже не мог ни минуты. Он не хотел оставлять Тедди одну в ее квартире после того идиотского трюка, что выкинул Сэвидж.
До Риверхеда Стив добрался в рекордное время, не обращая внимания ни на дорожные знаки, ни на сигналы светофоров. Он вообще не замечал ничего вокруг. Им владела только одна мысль, и одна эта мысль замкнулась на вооруженном пистолетом убийце и лишенной дара речи девушке.
Подъехав к дому, Карелла тут же взглянул на ее окно. Шторы были опущены. Все казалось очень спокойным. Он перевел дыхание и вошел в парадное. Но когда начал подниматься по лестнице, сердце опять почему-то тревожно заколотилось. Он понимал, что беспокоиться вроде нет оснований, но не мог избавиться от неотступного чувства, что писанина Сэвиджа поставила Тедди под прямую угрозу.
Карелла остановился у ее двери и прислушался. Из квартиры доносилось беспрерывное монотонное бормотание, словно там было включено радио. Он взялся за дверную ручку. Как и всегда, несколько раз медленно повернул ее из стороны в сторону, ожидая услышать приближающиеся шаги Тедди, зная, что она устремится к двери, как только увидит условный сигнал.
В квартире раздался скрип отодвигаемого кресла, и вдруг кто-то со стоном взвыл:
— Сука безмозглая! Ты что, взбесилась?!
Он все понял в то же мгновение. Выхватил револьвер, резко толкнул дверь и нырнул через порог, падая ничком на пол.
Человек в черном обернулся, пистолет в его руке дернулся.
Карелла повел стволом невысоко над полом. Его первые две пули попали человеку в черном в бедро. Тот рухнул лицом в пол, пистолет выпал и откатился в сторону.
Карелла взвел курок револьвера и остался лежать, выжидая.
— Сволочь ты! — простонал человек в черном. — Какая же ты сволочь!
Стив медленно поднялся на ноги, не сводя глаз и револьвера с лежавшего, подобрал пистолет и засунул его в задний карман брюк.
— Ты как, Тедди, в порядке? — На миг подняв к ней голову, спросил он.
Тедди кивнула. Она тяжело дышала, не сводя расширившихся глаз с лежавшего на полу человека.
— Спасибо, что предупредила, — успокаивающе улыбнулся ей Карелла и повернулся к раненому.
— Вставай, — приказал он.
— Как я встану, сволочь ты этакая, — простонал тот. — Ты за что меня искалечил?
— А за что ты убил трех полисменов?
Человек в черном умолк.
— Имя? — спросил Карелла.
— Мерсер. Пол Мерсер.
— Ты что, не выносишь полисменов?
— Я их обожаю.
— Тогда в чем дело?
— Вы же все равно проверите мой пистолет, а? Будете сравнивать с теми пулями, что у вас уже есть?
— Можешь не сомневаться, — подтвердил Карелла. — У тебя никаких шансов, Мерсер.
— Это она меня подговорила. — Смуглое лицо Мерсера повело злобной гримасой. — Она и есть убийца. А я только курок спускал. Она сказала, что его нужно убить, другого выхода нет. Остальных мы решили… заодно уж с ним, чтобы обставить, как она задумала, вроде это псих какой с цепи сорвался… Это ее идея. Что же мне теперь одному отвечать?
— Чья идея, о ком ты говоришь? Кто задумал?
— Элис, — ненавидяще процедил Мерсер.
Элис Буш в строгом костюме спокойного серого цвета сидела в кабинете следственно-розыскного отдела, небрежно положив ногу на ногу.
— Сигарета найдется, Стив? — ровным голосом обратилась она к Карелле.
Карелла протянул ей сигарету, но спичку для нее зажигать не стал. Элис посидела немного в выжидательной позе, зажав сигарету в углу рта, пока не поняла, что ей придется закуривать самой. Невозмутимо чиркнула спичкой и неторопливо затянулась.
— Ну, так что? — спросил Карелла.
— А что? — Она равнодушно пожала плечами. — Это уже все позади, Стив.
— А ты ведь действительно ненавидела его. По-настоящему. Господи, как же ты должна была его ненавидеть!
— Хорошо излагаешь, Стив. С чувством. Аж за душу берет.
— Не кривляйся, Элис! — повысил голос Карелла. — Я в жизни на женщину руки не поднял, но клянусь Богом…
— Остынь, Стив. Все позади. Вот получишь свою медальку и…
— Элис! — вновь предостерег ее Стив, едва сдерживая себя.
— Что Элис? Ну что Элис? Чего ты от меня хочешь? — взорвалась она. — Чтобы я билась здесь в истерике? Не дождетесь! Да, я его ненавидела, доволен? Да, да, да! Ненавидела его ручищи, вечно лапает тебя, когда не просят! Ненавидела его дурацкую рыжую шевелюру, вечно торчком, как у клоуна! Ненавидела его идиотские… Да я все в нем ненавидела! Доволен теперь?
— Мерсер говорит, что ты просила у Хэнка развода, это правда?
— Нет. Я не просила у него развода. Он бы никогда в жизни не согласился.
— Почему ты не оставила ему этот шанс?
— Зачем? А он мне давал хоть один шанс? Сиди взаперти в проклятой квартире, жди, когда он соизволит вернуться с какого-нибудь ограбления или поножовщины, или что там у вас еще. И это жизнь? Разве женщина так должна жить?
— Ты знала, что он полисмен, когда выходила замуж.
Элис промолчала.
— Могла бы попросить развода, Элис. Ведь могла бы хоть попробовать!
— Да не нужен мне был развод, черт бы тебя побрал, Стив! Я хотела, чтобы он исчез. Совсем. Навечно.
— Ты своего добилась. Хэнк мертв. Он и еще двое. Можешь радоваться.
Элис неожиданно лукаво улыбнулась.
— Все это меня не очень волнует, Стив.
— Нет? — искренне удивился Карелла.
— Среди присяжных наверняка будут мужчины, — Элис помолчала. — А я мужикам нравлюсь.
Среди присяжных оказалось восемь мужчин. На обсуждение вердикта у них ушло ровно шесть минут. Пока старшина присяжных зачитывал вердикт, а судья выносил приговор, Мерсер жалобно и безостановочно всхлипывал. Элис слушала в холодном бесстрастии, выпрямив спину и плечи, высоко вскинув голову.
Присяжные признали их обоих виновными в убийстве первой степени, и судья приговорил их обоих к смертной казни на электрическом стуле.
19 августа был оглашен приговор Стивену Карелле и Теодоре Фрэнклин.
— Известна ли кому-либо из вас какая-нибудь причина, препятствующая вам сочетаться законным браком? Если среди присутствующих есть кто-либо, кто мог бы представить какую-нибудь вескую причину, препятствующую сторонам сочетаться законным браком, пусть изложит ее сейчас или впоследствии хранит молчание.
Лейтенант Барнс хранил молчание. Детектив Хэл Уиллис не вымолвил ни слова. Немногочисленное собрание родственников и друзей молча любовалось Стивом и Тедди увлажненными глазами, полными умиления.
Клерк повернулся к Карелле.
— Берете ли вы, Стивен Луис Карелла, эту женщину своей женой для совместной жизни в законном браке? Будете ли вы, как и подобает верному мужу, любить, почитать и заботиться о ней в здравии и недугах, в радости и тягостях?
— Да, — заторопился Карелла. — Буду. Я согласен. Да.
— Берете ли вы, Теодора Фрэнклин, этого мужчину своим мужем для совместной жизни в законном браке? Будете ли вы, как и подобает верной жене, любить, почитать и заботиться о нем в здравии и недугах, в радости и тягостях?
Тедди кивнула. Глаза ее были полны слез, но с лица не сходила счастливая улыбка.
