Тилли Бэгшоу - Ангел тьмы
В этот момент вошел Мэтт. Дэнни не видел его с их встречи в Лионе в прошлом году. И сейчас едва сдержал возглас удивления. Тонкий, как прут, когда-то веселые глаза запали и казались глубокими ямами на пепельно-сером лице, виски серебрились сединой. Мэтт выглядел так, словно состарился на двадцать лет. Неудивительно, что Клер тревожится.
— Здравствуйте, Дэнни.
Они пожали друг другу руки. Несмотря на истощение и бледность, Мэтт, очевидно, был рад его видеть.
— Привет, Мэтт.
В комнату вбежали двое детей Клер и стали дергать дядю, пытаясь привлечь его внимание.
Мэтт повернулся к Дэнни:
— Посидим в беседке. Там большинство моих файлов, да и спокойнее нам будет. Никто не помешает…
Следующие два часа мужчины сравнивали заметки. Дэнни рассказал о всех последних новостях по делу. Анализы ДНК, странные провалы в биографиях жен, и главное — анонимный перевод огромных денег в две детские благотворительные организации, базирующиеся в Гонконге.
— Мы точно не знаем, деньги ли это Барингов. Пока что не удается отследить их происхождение. Но судя по времени и сумме, похоже, это так.
Последние известия невероятно расстроили Мэтта.
— Как только деньги будут получены, у него не будет причин щадить ее. Он убьет Лайзу, как остальных! — Его глаза наполнились слезами. — Как я мог заснуть? Почему ничего не услышал? Не почувствовал? Это он увел ее, Дэнни. Украл прямо из постели. О Иисусе!
Дэнни постарался его успокоить.
— Давайте не будем забегать вперед. Прежде всего мы точно не знаем, что именно Лайза перевела деньги. Далее, мы точно не знаем, что сталось с остальными вдовами. Тела не были найдены.
Мэтт вскинул брови, но Дэнни не сдавался:
— Далее, вы предполагаете, что Лайза была похищена. Но гораздо разумнее предположить, что она ушла сама.
— Нет, — покачал головой Дейли.
— Но, Мэтт, вам же что-то подмешали в виски. Кроме нее, некому. Ей нужно было, чтобы вы заснули, чтобы спокойно уйти самой.
— Нет! — Мэтт ударил кулаком по журнальному столику. Каким-то рациональным краем сознания он понимал, что Магуайр скорее всего прав. Но сердце не позволяло ему в это верить или по крайней мере не позволяло признать правду вслух. — Она любила меня. И не пошла бы с ним добровольно.
— Я не сказал «добровольно». Может, ее принудили. Может, этот тип имеет какую-то власть над ней.
Мэтт смотрел в какую-то точку над плечом Дэнни.
— Мы собирались убежать. В Марокко.
— Вы… собирались… куда? — оторопел Дэнни.
— Лю пытался повесить на нее убийство, — пробормотал Мэтт. — Нужно было убраться подальше. Исчезнуть.
— А я? Вы собирались исчезнуть и для меня тоже? Я никого не пытаюсь ложно обвинить. Все, чего я добиваюсь, — правды. Узнать, кто совершил эти кровавые убийства. Узнать, что случилось с этими женщинами. И что происходит с Лайзой Баринг сейчас.
— Не надо! — Мэтт закрыл руками уши и зажмурился, раскачиваясь взад-вперед, как ребенок-аутист. — Я этого не вынесу.
«Может, его сестра права, — подумал встревоженный Дэнни. — Может, он действительно сломлен».
Но Дэнни тут же вспомнил, в кого превратился сам после исчезновения Анджелы Джейкс. Несмотря на все страхи Селин, Магуайр никогда не любил Анджелу так, как Мэтт — Лайзу. Но мрачные мысли об Анджеле, пытаемой, униженной или убитой, по-прежнему приводили Дэнни на грань нервного срыва. Неудивительно, что с Мэттом творится такое!
— Все в порядке, — тихо сказал он. — Мы найдем ее. Но для этого необходимо работать вместе. И вы должны обещать, что не наделаете глупостей.
— Глупостей? Каких именно?
— Вроде очередного побега. Или вроде самостоятельных поисков Лайзы. Единственное, что мы знаем наверняка, — этот убийца чрезвычайно опасен. Предоставим профессионалам делать свое дело как ради Лайзы, так и ради нас.
Мэтт спрятал лицо в ладонях.
— Я не могу сидеть сложа руки. Не могу, пока она… она… — Голос его оборвался мучительным стоном.
— Я не прошу вас ничего не делать. Я прошу лишь помочь мне. Помогите мне помочь ей.
— Как?
— Ничего не утаивая.
Дэнни включил карманный диктофон.
— Расскажите о Лайзе Баринг, Мэтт. Расскажите все, что знаете.
К вечеру, вернувшись в гостиницу в Санта-Монике, Дэнни улегся на кровать с большим пакетом чипсов «Лэйз» и стал вносить все, что узнал от Дейли, в файлы «Азраила».
Позже он прикажет Ричарду Стури поработать над полученными сведениями. Посмотреть, встраиваются ли они в его статистические графики. Дэнни восхищался Стури, способным придать голым фактам жизнь и смысл, как скульптор, создающий шедевр из куска глины. Но Дэнни серьезно относился и к тому, от чего Стури отмахнулся бы, как от суеверной чепухи, — к инстинктам. Интуиции. Особенно своей.
Что важного сказал сегодня Мэтт? Что можно выделить из всех мелочей и деталей, которые так и сыпались из него?
Дэнни, не раздумывая, стал печатать:
«Нью-Йорк. Марокко. Сестра».
Он приехал в Лос-Анджелес главным образом чтобы поискать сведения о Лайле Реналто. Но сегодняшняя встреча с Мэттом заставила его передумать. Ключ ко всему — Лайза Баринг. Если он узнает, ктотакая Лайза, есть шансы понять, гдеона. А если он найдет Лайзу, то уж точно найдет и убийцу. Он просто в этом уверен!
В нескольких милях отсюда, на другом конце города, Мэтт Дейли тоже лежал в постели, глядя на экран компьютера. Только компьютер принадлежал не ему. Лайзе.
Этим утром он даже подумывал отдать его Магуайру. Может, компьютерные специалисты Интерпола сумеют обнаружить что-то такое, что упустил он сам. Но, по правде говоря, как ни нравился ему Дэнни, все же полностью довериться этому человеку он не мог. Хороший парень, с душой и сердцем. Но он не убежден в невиновности Лайзы. Дэнни не назвал ее подозреваемой, но Мэтт чувствовал это в его вопросах, выражении лица, всем том, о чем умолчал Магуайр.
Его работа — найти убийцу. Притащить в суд. Мэтт Дейли тоже хотел этого, но теперь его цель стала другой. Он должен спасти Лайзу.
С тех пор как он тайком провез ее ноутбук из Азии, он проверил в нем все, каждую строчку — от старых е-мейлов до фотоальбомов и вордовских документов, пытаясь найти хоть что-то, что могло подсказать имя любовника Лайзы, того, кого она защищает, того, кто украл ее у Мэтта, но ничего не нашел. Единственной находкой стал любительский снимок, на котором Лайза и какой-то мужчина держались за руки. Судя по лицу Лайзы, снимок сделан сравнительно недавно, год-другой назад, не больше. Она была совсем такой, какой Мэтт видел ее во сне каждую ночь. Но на лицо мужчины падал слепящий свет, и черты разобрать было невозможно. Очень яркое солнце или отраженная вспышка камеры. Оба были в шортах и майках и стояли перед старой каменной оградой порта.
Мэтт снова вывел фото на экран и стал его рассматривать. Ограда похожа на европейскую. Европа летом. И тут его внимание привлекла табличка в левом углу. Он навел на нее курсор, подождал, пока изображение станет четким, и снова щелкнул мышкой. И наконец увидел единственное слово, написанное курсивом: «Gelato» [5].
Италия! Они были в Италии. Итальянский порт. Где-то на побережье.
Мэтт вдруг вспомнил о Бали. Вот они с Лайзой на веранде виллы… она смотрит на огонь… наблюдает, как танцует пламя. Это было в ту ночь, когда они впервые занимались любовью. Что она сказала тогда?
«У нас был такой же очаг в Позитано. Майлзу он нравился».
Но мужчина на снимке не был Майлзом Барингом. Может, этот снимок сделан во время путешествия к побережью Амальфи?
Мэтт обещал Магуайру, что не наделает глупостей. Но нарушение обещаний, данных Магуайру, становилось у него дурной привычкой. Закрыв дрожащими руками компьютер, он стал собирать вещи.
Глава 21
Дэвид Айшег, глупо улыбаясь, смотрел в окно своего офиса на двадцать третьем этаже в деловом центре Мумбаи.
Он не был идиотом. Отпрыск матери-индианки и англичанина еврейского происхождения, Дэвид Радж Осман Капири Айшег был одним из самых уважаемых предпринимателей своего поколения. У него были инженерные дипломы Оксфорда и Массачусетского технологического института. Кроме того, он был основателем и генеральным директором «Айшег электроникс», самого быстрорастущего индийского экспортера электронных компонентов. Ему исполнилось сорок восемь лет, хотя выглядел он гораздо моложе, унаследовав от матери гладкую кожу цвета кофе, а от родителя — чеканные черты патриция. Дэвид Айшег был красив, умен и неприлично богат. Хотя сам он считал себя индийцем, «Айшег электроникс» имел филиалы по всему миру. Но башня в Мумбаи, выходящая на Нариман-Пойнт, всегда оставалась штаб-квартирой компании. В действительности Дэвид Айшег был истинным гражданином мира. Выросший в Индии, получивший образование в Англии и Америке, воспитанный не в одной и даже не в двух, а в трехрелигиях — христианстве матери, иудаизме отца и индуизме родины, — Дэвид чувствовал себя своим почти повсюду. Помимо блестящего ума, он отличался широтой кругозора и способностью общаться с людьми всех культур и верований, что делало его поистине феноменом.
