Алексей Макеев - Коктейль на крови
— Кажется, нас зовут.
Варенцов наклонился к окну.
Милиционер, который стоял ближе всех к дороге, махал сидящим в машине рукой.
— Пойдем посмотрим, — оживился Варенцов.
Бычков открыл дверцу и спрыгнул на землю. За ним, сгорая от нетерпения, вылез следователь.
— Что там? — крикнул он милиционеру.
— Петров что-то нашел. Зовет вас.
Бычков и Варенцов перепрыгнули через узкую канаву между дорогой и лесом и пошли туда, где уже стояли, собравшись в кучу, трое других милиционеров. Бычков выбирал тропинки, по которым было легче идти, где было меньше кустов и ровнее склон; следователь шел напрямую, раздвигая руками кусты и цепляясь одеждой за ветки, поэтому первым добрался до нужного места.
— Ну что тут? — нетерпеливо спросил Варенцов, подойдя к милиционерам.
Ответил Петров:
— Вон. Какие-то вещи.
Он показал на землю, где в неглубокой яме лежала свернутая одежда.
— Отлично. Это его рубашка и джинсы, — удовлетворенно заметил следователь.
— Что?! Нашли?! — спросил Бычков, подойдя к милиционерам.
— Да.
— Отлично. Теперь можно поработать, — сказал эксперт, снимая с плеча фотоаппарат. — Попроси кого-нибудь принести из машины мой чемоданчик.
— Тут еще туфля невдалеке лежит. Вероятно, где-то есть и вторая, — заметил один из милиционеров.
Через полчаса с соблюдением всех правил и в присутствии двух понятых, машину которых остановили на дороге, в яме и поблизости от нее были найдены: пара туфель и носков, синие джинсы, в кармане которых была связка ключей, и серая рубашка.
После более внимательного осмотра поблизости был обнаружен кожаный бумажник с деньгами и документами на имя Андрея Клотова и толстая тетрадь, на обложке которой было написано розовым маркером «Рецепты».
— Надо еще поискать, — попросил своих помощников Варенцов. — Возможно, где-то поблизости разбросаны другие вещи.
— Ищем что-то конкретное? — поинтересовался один из милиционеров.
— Электрошокер, — пояснил следователь.
— Какого он цвета?
— Вот этого я не знаю.
Все отправились на поиски.
Уже через минуту один из милиционеров позвал Варенцова.
На его зов собрались все.
— Часы, — сказал милиционер и указал пальцем на свою находку.
Следователь сел на корточки.
Массивные часы с синим циферблатом и серебристым браслетом лежали на земле, словно их кто-то обронил.
— Это — ЕГО часы, — сказал Варенцов. — Их тоже выбросили подальше.
Следователь встал.
— Отсюда до ямы всего двадцать метров, — прикинул он. — Женщина не смогла бы бросить дальше. Электрошокер тяжелее часов, если его тоже выбросили, тогда он должен лежать где-то поблизости, в радиусе двадцати метров от ямы. В одну сторону с часами его бы не стали бросать, в сторону дороги — тоже. Вероятнее всего, искать надо там.
Варенцов указал направление.
Бычков с понятыми остались возле часов, а следователь с милиционерами продолжили поиски.
Очень скоро они наткнулись на то, что рассчитывал найти Варенцов. Скрытый наполовину опавшей листвой у ствола дерева лежал серебристый приборчик, в котором милиционеры без труда распознали электрошокер.
Позвали Бычкова. Эксперт подошел, осторожно поднял с земли приборчик и повертел его в руках, стараясь при этом не стереть перчатками отпечатки пальцев.
— Симпатичная штуковина, — заметил кто-то из милиционеров.
— Работает? — спросил Варенцов.
— Сейчас не будем проверять, — благоразумно решил Бычков. — Измерим заряд на аккумуляторе, чтоб знать, как долго эта штука здесь лежит.
Глава 18
— Здравствуйте, Лиза, — произнес Варенцов, когда услышал в телефонной трубке знакомый голос.
— Вы хотите извиниться? — спросила девушка.
Следователь уже привык к тому, что Лиза упрямо игнорировала изобличающие ее факты. Почему она это делала, Варенцов мог только догадываться. То ли девушка не хотела соглашаться с тем, что вина ее рано или поздно будет доказана, то ли она считала Варенцова доверчивым и легковерным и пыталась завоевать его расположение и помощь. Как бы то ни было, следователь не удивился такому нелепому вопросу.
— Нет. Я прошу вас приехать в прокуратуру.
— Просите?
— Если вы откажетесь, мне придется вызвать вас повесткой.
— Хорошенькая просьба.
Приятный немного грустный голос, даже искаженный телефонной трубкой, по-прежнему произвел на следователя особенное впечатление. С одной стороны, Варенцов был строг, понимая, с кем имеет дело, но, с другой стороны, ему все сильнее хотелось поверить в то, что перед ним прекрасная заблудшая овечка, жизнь которой по какой-то трагической ошибке свернула не на ту тропинку.
— Вы ведь знаете, где прокуратура?
— Да.
— Мой кабинет номер шестнадцать.
— Когда мне приехать?
— Желательно прямо сейчас. Я вас подожду. Сможете?
— Хорошо.
— Можете приехать с адвокатом.
Девушка положила трубку. В гостиной, кроме нее, никого не было. Это было к лучшему: не надо было никому объяснять, зачем и кто ей звонил. В этот момент Лизе меньше всего хотелось врать. Она знала, что ей вскоре предстоит поупражняться в этом непростом деле в кабинете следователя Варенцова.
Лиза в который раз попыталась связаться по телефону с мужем, но его телефон по-прежнему не отвечал. Утром Валере позвонил Варенцов и, как сейчас Лизу, попросил приехать в прокуратуру. С тех пор девушка не могла связаться с мужем и узнать о том, как прошел допрос. Сотовые телефоны часто находятся в зоне плохого приема, но в сложившейся ситуации Лизу настораживал и пугал тот факт, что она не может дозвониться до Валеры.
Она подумала, что ей следовало спросить Варенцова о том, как прошел разговор с Валерой. Однако момент был упущен.
Лиза спустилась во двор дома и попросила Геннадия отвезти ее в город. Тот согласился помочь.
Собиралась девушка долго, но не потому, что была медлительной, этого недостатка у нее в характере не было. Просто она думала о предстоящей встрече, и эти мысли постоянно отвлекали ее. Поэтому времени на макияж и на сборы у Лизы ушло гораздо больше, чем обычно.
Когда девушка спустилась во двор дома, ее лицо было бледным и напряженным. Геннадий, который и раньше не отличался особенной наблюдательностью, не заметил ничего странного ни в поведении, ни во внешнем виде своей родственницы. Он по-прежнему был разговорчив, но его любопытство ограничилось вопросом: «Зачем тебе в прокуратуру?» И ответ «Бумажки подписать» его вполне удовлетворил.
Геннадий, как и обещал, отвез Лизу к зданию районной прокуратуры. Он никуда не спешил и пообещал, что подождет девушку.
Возле здания прокуратуры Лиза увидела машину своего мужа. Это придало ей уверенности. Она решила, допрос ее мужа еще не закончен.
Перед тем как войти в здание, Лиза снова набрала номер сотового телефона мужа, но тот опять был недоступен.
Она убрала телефон в сумочку и вошла в прокуратуру. Оформив пропуск, Лиза спросила у дежурного, где находится шестнадцатый кабинет, и ее направили на второй этаж. Разыскав нужную дверь, девушка негромко постучала и вошла.
Варенцов находился в кабинете. Он приветливо улыбнулся Лизе, встал из-за стола и указал рукой на стул, предлагая девушке сесть. Лизе настроение следователя показалось обнадеживающе приподнятым и миролюбивым.
Она впервые видела следователя в форме. В синем кителе Варенцов выглядел намного представительнее, чем в своем недорогом и уже не новом костюме.
— Вы без адвоката? — спросил Варенцов.
— Я искренне надеюсь, что он мне не понадобится, — ответила Лиза и села на стул.
Она вела себя уверенно и спокойно. Поставив сумочку на колени, девушка выжидающе посмотрела на следователя.
— Не знаю. Не знаю. Хотя в настоящий момент наш разговор носит неофициальный характер. Воспринимайте его не как допрос. Скорее всего, его можно назвать попыткой достучаться до вашей совести.
— Ну, ты, Женя, загнул, — усмехнулась Лиза.
Как правило, она обращалась к следователю на вы, но иногда позволяла себе фамильярничать с Варенцовым, поскольку видела, что нравится ему… Не как интересный человек, а как красивая девушка. Следователь вопреки своим принципам и привычкам снисходительно сносил это. Вероятно, Варенцову нравилось, что Лиза, несмотря на его грубую прямоту и принципиальность, продолжает относиться к нему с очевидной симпатией.
— Где мой муж? — поинтересовалась девушка.
— Если не возражаете, об этом — попозже.
Варенцов сел за стол и сразу перешел к делу.
— Вчера я вам сказал, что я думаю об исчезновении майора. Я считаю, что вы в понедельник вечером отвезли его на берег моря и утопили… Вы по-прежнему отрицаете это?
Следователю не понравились его собственные слова. Ему хотелось, чтоб их разговор с Лизой проходил по-другому. В менее жесткой манере. Без прессинга. Может быть, ему следовало выбирать другие, менее резкие фразы. Однако то, о чем он собирался говорить, трудно было облечь в приятные его собеседнице формы.
