Алексей Макеев - Эхо дефолта
Гуров молчал, напряженно смотря в окно. Подробности убийства Ветринова начали складываться из добытых кусочков мозаики.
* * *Александр Ветринов оказался неплохим собеседником, если привыкнуть к неторопливому книжному разговору, немного заумному, немного скучному, но все-таки занимательному.
Правда, для окончательного примирения с существованием такого собеседника нужно еще обладать некоторой долей мазохизма.
Стас себя мазохистом не считал, поэтому, когда Александр начал подробное изложение истории происхождения китайской кухни и через сорок минут дошел только до эпохи Сражающихся царств – а это было хрен знает когда, – Стас прервал научную лекцию удивленным возгласом:
– Ребята! – Посмотрев в сторону Нонны, Стас куртуазно поправился: – И девушки! А не выпить ли нам за здоровье? То есть, я хотел сказать, за знакомство!
Никто не возразил.
– Помнится, читая в детстве книжку про барона Мюнхгаузена, я вычитал про сногсшибательное китайское вино, из-за которого барону султан какой-то там чуть голову не отрубил кривым ятаганом. Такой начался ажиотаж от этого напитка. Какие тут вина?
Александр, услышав вопрос, неуверенно закусал себе губы.
– Понимаете, Стас… – промямлил было он, но Нонна его перебила.
– Стас, – со знанием дела сказала она. – Саша сейчас предложит тебе жутко полезную для здоровья и потенции водку «Дацен» с заспиртованной змеей, но ты не соглашайся. Мне почему-то кажется, что проблемы потенции тебя волновать не должны, – добавила она на полтона ниже.
– Со змеей? – переспросил Стас. – Ну вот, опять какие-то извращения! А нельзя попроще, Саша?
Александр Ветринов вздохнул.
– Китайская культура настолько специфична, что…
Нонна, снова захватив всеобщее внимание, не собиралась его выпускать:
– Культура – это самое главное, что есть в человеке! Я все это прекрасно знаю, не один месяц выслушивала! Поэтому давайте просто выпьем хорошего вина и этим удовлетворимся, ладненько? И, кстати, Саша, Анатолий, если он нас сейчас видит, – Нонна при этих словах взглянула на потолок, где медленно колыхалось красное полотнище с набором золотых иероглифов, и зачем-то подмигнула этому полотнищу, – Анатолий одобрил бы только вино и ничто больше. Есть что-нибудь достойное?
– Есть, – признался Саша и помахал рукой официантке. – Я заказал для Толи неплохие варианты, но судьба распорядилась иначе.
Официантка подошла, и Александр попросил ее принести отложенные три бутылки.
– Вас следователь еще не вызывал? – спросил Стас у Александра.
Тот покачал головой.
– Не считают нужным, наверное. А что, – он наклонился к Стасу и понизил голос: – Это же получится международный скандал, как я понимаю?
– Чего ради? – удивился Стас. – Что вы называете скандалом?
– Ну как же. – Александр слегка покраснел от волнения и зачесался. Сперва он почесал левую ладонь, затем правую, потом потер их. – Как я слышал… мне сказали… В общем, Анатолий отравился вином. А оно было импортировано.
– Отравился вином, – согласился Стас. – А кем оно было завезено?
– Ах вот как… – пробормотал Александр. – Импортер будет отвечать! А это скорее всего наши ребята.
– Кто такие? – небрежно спросил Стас.
– Так откуда же я знаю! – инфантильно произнес Александр. – Если бы я знал, то…
– То что бы вы сделали? – улыбнулся Крячко. – Вменили бы им счет за моральный ущерб?
– Ну зачем вы так? – Александр укоризненно поджал губы и взглянул на Стаса с осуждением. – Я предупредил бы Анатолия заранее, что у них брать не нужно. Я знаю хороших поставщиков таких вин. Их всего два в России, и один еще есть на Украине, или, как сейчас говорят, «в Украине». Вся повседневная политика Украины есть барахтанье в густом бульоне постколониального мышления. Ведут себя, как зимбабвийцы после обретения независимости.
– Вы отвлеклись, Саша, – Стас направил разговор в прежнем направлении. – Кто же поставил вашему брату это вино?
– Понятия не имею, – признался Александр. – Это очень стильный напиток из дома хороших традиций… Ему могли привезти и в подарок, но тогда бы он похвастался, а так… Странно, знаете ли…
– Странно еще и то, что он не показал вино вам. А вы тоже любитель?
– Нет, какой уж я любитель! – Александр жалко улыбнулся. – Мы с братом хорошо жили и знали слабости друг друга. Если он собирал вкусы вин, то я их упаковку. У меня дома есть неплохая коллекция журналов, прайсов и прочей информации по алкогольным напиткам. Мне это интересно.
– Ему интересно не пить, а читать про то, как другие пьют, – вмешалась Нонна. – Вон несут твои три бутылки, как три желания.
Официантка принесла на подносе три бутылки и три высоких фужера.
Посматривая на незнакомые названия, Стас подумал: а не та же самая фирма-поставщик, что поднесла бутылку Анатолию Анатольевичу, прислала и эти три сюрприза?
От этой мысли стало как-то невесело.
Поминать банкира Ветринова и самому после этого стать объектом поминания не хотелось, но, покосившись на лица Александра и Нонны, Стас заметил, что только его одного посетили эти неприятные ассоциации.
Крячко сделал вывод о своем чрезмерном профессионализме, мешающем ему спокойно жить, и приказал себе смириться с неизбежным будущим.
Пока подошедший официант в китайской куртке открывал бутылки, Стас обратил внимание на то, что в зале появились еще двое посетителей. Этих мужчин он уже видел в квартире Ветринова, когда приезжал туда первый раз. Это были Лористонов и Бурляев.
Стас еще не общался ни с одним из них и даже толком не помнил, кто из них кто.
– Это ваши коллеги? – спросил он Ветринова.
– Кто? Какие коллеги? – Ветринов завертел головой и, увидев вошедших, признался с тяжелым вздохом: – Да уж. Коллеги.
– А почему так грустно, Саша? – Нонна показала пальчиком на ближайшую к себе бутылку и приказала официанту: – Вот это нам, пожалуйста.
Официант кивнул и начал разливать вино по бокалам.
– Они почему-то постоянно заставляют меня чем-то руководить, – начал жаловаться Ветринов. – Брат им говорил, что не нужно меня озадачивать всеми этими производственными темами, но эти два спеца постоянно мне указывают, что я директор и должен руководить, руководить, руководить… – Ветринов забормотал одно слово, как заезженная грампластинка, и замолк только тогда, когда подошли, как он выразился, «спецы».
– Добрый вечер, – старший из «спецов», стриженный под ежик высокий джентльмен, поздоровался тихим голосом, по-хозяйски пододвинул к себе стул от соседнего столика и сел напротив Стаса.
Второй, помоложе, плавный в движениях и во взглядах, как-то незаметно и почти неслышно устроился рядом с Нонной и спрятался от Стаса за нее. Может быть, у него это получилось и не нарочно, но у Стаса возникла именно эта мысль – спрятался.
– Нас не представляли еще? – первый обратился напрямую к Стасу. – Я видел вас в квартире, вы из милиции, верно?
– Полковник Крячко.
– Лористонов Дмитрий Олегович, – Лористонов внимательно взглянул на Стаса и обратился к Ветринову: – И как дела в вашем заведении? Все нормально?
– Будто сами не знаете, – пробормотал Ветринов. – Что здесь может произойти?
– Будем надеяться, что ничего не произойдет, – сухо сказал Лористонов, – но, в случае чего, телефон вы мой знаете, звоните, вызывайте помощь, прискачем сразу же.
Ветринов кивнул, а Стас, повернувшись и вытянув шею, чтобы лучше было видно из-за Нонны, обратился ко второму из гостей.
– А вы Бурляев? – спросил он.
Тот молча кивнул.
– Как странно вы сели, словно постарались максимально замаскироваться.
– Мне врачи и жена не разрешают пить, – голос Бурляева показался Стасу знакомым, но непонятно откуда, – а вы, я вижу, приготовились заняться этим делом, так что… – Бурляев развел руками и улыбнулся.
– Мы собрались помянуть Толю, – сказала Нонна, – неужели, Федя, ты откажешься?
– Помянуть шефа? – Бурляев опустил голову и покивал ею. – Ну только если чуть-чуть.
Официантка, не ожидая сигналов и распоряжений, поднесла еще два фужера, молча их поставила, замерла на минутку и, видя, что на нее никто не обращает внимания, развернулась и ушла.
Вновь подошедший официант налил в эти фужеры вина.
Стас оценил, что если первый раз Ветринову пришлось махать руками, то теперь уже все пошло, как по накатанной колее. Ресторан «Харбин» действительно был неплохим местом, с вышколенным персоналом.
– Ну, давайте за Анатолия, – Лористонов, хоть пришел и не первым за этот столик, но как-то естественно взял руководство в свои руки. Он поднял бокал, за ним – и другие. Лористонов помолчал, подумал и тихо проговорил: – Хороший был человек Анатолий Анатольевич. Жили мы с ним по-разному. И плохое было, и хорошее, как все оно и бывает в жизни. А вот не стало его – и как будто что-то опустело и в мире, и внутри у меня…
