Лоуренс Гоуф - Случайные смерти
Лулу сказала:
— Рада познакомиться, Ньют.
У гнома, который состоял при Ньюте, была такая темная кожа, что рядом с ним Ричард Прайор мог показаться малокровным. А пряжки, большей, чем огромная резная серебряная бляха, что красовалась у него на поясе, ей не доводилось видеть никогда.
— Ты Рикки, верно?
— Ты слышала про меня?
— Видела фотографию.
Рикки нахмурился. Удивительно, сколько людей думают, раз ты из Лос-Анджелеса, значит, бизнесмен.
— На почте, — объяснила Лулу.
Рикки сверкнул глазами на Фрэнка. Фрэнк сказал:
— Это шутка.
— Да?
Рикки помог Ньюту подняться, не сводя глаз с Лулу, что-то прошептал ему на ухо. Тот попытался заглянуть Лулу за вырез. Она дружески ему улыбнулась.
Фрэнк нарочито небрежно взглянул на часы. Золотой «Ролекс», не мог не заметить Ньют. Если Фрэнк купил часы на его кредитную карточку, его песенка спета. Фрэнк, все еще глядя на часы, сказал:
— Что-то вы припозднились. Надеюсь, обошлось без неприятностей?
Ньют рухнул на табуретку рядом с Лулу. До чего белокожая. Он сказал:
— Мы тут гуляли, любовались городом, какие чистые улицы.
Лулу спросила:
— Откуда у тебя фонарь, Рикки, слишком пристально смотрелся в зеркало?
Бармен принес Лулу и Фрэнку свеженаполненные бокалы.
Ньют заметил, что им выбили счет. Платить будет девочка? Вряд ли. Бармен ждал. Ньют спросил воды со льдом, Рикки — пива. Бармен отошел. Ньют небрежно положил влажную руку на обнаженное плечо Лулу, наклонившись поговорить с Фрэнком. В кассовом аппарате неплохо бы сменить ленту, но, насколько он мог разглядеть, в счете стояло 111.48 доллара. Ньюта чуть удар не хватил. Принесли воду, он прижал ледяной стакан к пылающему лбу.
Это его денежки пропиваются — у Фрэнка не хватит своих.
Фрэнк спросил:
— И когда же вы прилетели, Ньют?
— Недавно.
— Хорошо долетели?
— Было бы о чем спрашивать. Знаешь, что такое самолет, Фрэнк? Лифт с крыльями. — Ньют сжал молочно-белое плечо Лулу. — С кем в последний раз на свиданку бегала, с Бела Лугоши?
— Что-что?
— Ты такая бледная, — сказал Ньют. — Не заметила?
— Я альбинос.
Рикки уставился на нее. Ньют сказал:
— Знаешь что надо сделать, чтобы у блондинки загорелись глаза? Посветить фонариком в ухо.
Фрэнк начал разворачиваться к нему.
Лулу сказала:
— Слушай, я была бы очень признательна, если б ты убрал свою лапу с моего плеча.
— И куда ее положить, киска?
— Засунь в одно место, глубоко-глубоко, и сделай тете ручкой через рот, пупсик.
Рикки хмыкнул в бокал, утер пиво с подбородка. Ньют вдруг заинтересовался пианистом. Некоторое время пощелкав пальцами не в такт, он сказал:
— Классная девочка, Фрэнк. А завести она умеет?
Но это было слишком слабо и слишком поздно, он сам понимал, и все остальные тоже. Ньют мрачно отхлебнул из бокала.
Фрэнк заметил, что в пределах его бокового зрения кто-то маячит. Он оглянулся. Роджер. Он махнул рукой, и Роджер исчез.
Затем появился Фил Эстрада, он так плавно приближался к ним, что Фрэнк не удержался и покосился вниз, нет ли на нем роликовых коньков.
Рикки окинул службиста с блестящих черных башмаков до нежной плоти под подбородком быстрым, свирепым взглядом. Это напомнило Фрэнку, как на пирсе в Санта-Монике молниеносно и одним махом рыбак вспорол брюхо рыбине. Фил и ухом не повел. Он улыбнулся Лулу всеми своими зубами, затем обернулся к Фрэнку:
— Познакомишь меня с новыми дружками?
Прежде чем Фрэнк успел ответить, Рикки сказал:
— Нам пора, да?
Ньют согласно кивнул. Допил воду, ткнул пальцем в сторону Фрэнка и сообщил:
— В моем номере завтра утром в десять ровно. Явка обязательна.
Фрэнк кивнул.
Фил Эстрада улыбнулся Ньюту. Его зубы были словно оттерты отбеливателем и заточены.
— Джентльмены живут в отеле?
Рикки допил пиво и поставил пустой бокал на клавиатуру рояля. Пианист поднял на него глаза. Рикки сказал:
— Знаешь что? Ты играешь, как моя собака поет.
— Ей нужен агент? — отозвался пианист, не сбившись с ритма.
Фил Эстрада тихо засмеялся, похлопал его по плечу и удалился.
Лулу дождалась, когда Ньют, Рикки и Фил окажутся вне пределов слышимости, обернулась к Фрэнку и спросила:
— Почему ты ничего не сделал?
— Например?
— Ну, я не знаю. Как звучит для начинающих «убил обоих»?
— Оглянись вокруг. Что ты видишь? Бармен, пианист, вон тот парень с бородкой, Фил, эти два голубка за угловым столиком, которые держатся за ручки…
— Золотая свадьба, — сказала Лулу, — правда, милые?
— Роджер, который скорей всего прячется за какой-нибудь цветочной кадкой. Свидетели. Я вышибу мозги Ньюту с Рикки, даже если за дело, и любой из этих людей опознает меня в суде, даст показания и отправит за решетку на ближайшие четверть века. «Инопланетянина» видела? Когда я выйду, буду точь-в-точь такой.
Лулу улыбнулась.
— Вот кого ты мне напоминаешь, Джона Уэйна.
— Ерунда. Он был хороший. Я плохой.
— Не на мой вкус. К тому же люди меняются, Фрэнк.
— Вот это верно. Они стареют и теряют оптимизм. — Фрэнк залпом допил виски, сделал знак повторить. — И поворотливость тоже. Мне не справиться с ними, когда они вместе.
— По-моему, ты кое о чем забыл.
— О чем?
Лулу показала на себя.
— Обо мне.
Глаза Фрэнка смотрели мрачно, печально.
Лулу взяла его руку в свою, поцеловала костяшки пальцев, одну за другой.
— Что будем делать?
— Выживать, — сказал Фрэнк. — Я думаю, это главное, чем нам нужно заняться, — выживать.
— Ты хочешь сказать, нам нужно делать ноги?
— Мне это не нравится. Мне все это не нравится. Рикки — с ним каждый дурак справится. А Ньюту не светит Нобелевская премия. Но, с другой стороны, я работал на него два, почти три года. Его чеки всегда оплачивались. На Рождество он отправлял нас в Палм-Спрингс, мы все праздники ели индейку и играли в гольф, и это не стоило мне ни гроша.
— Понятно, а что ты для него делал?
— То-то и оно — почти ничего. Смеялся над его тупыми шутками. Садился за руль, когда его надо было куда-нибудь отвезти. Иногда ломал кому-нибудь руку.
— Ты кого-нибудь убивал?
— Нет, конечно нет.
Лулу обернулась к пианисту, который, казалось, стал в два раза больше, чем пару минут назад.
— Мы пытаемся поговорить без свидетелей, один на один. Будь добр, отсядь на тот конец скамейки — и играй погромче.
Фрэнку она сказала:
— Значит, было так: ты выполнял легкую работу, а для тяжелой был Рикки?
— Более-менее.
— Тогда почему Ньют послал убивать в Ванкувер тебя?
Фрэнк сказал:
— Как я уже объяснял, Паркер ранила его несколько лет назад, и ему стукнуло в голову отомстить, даже разделаться с ней. И он подумал, что я не откажусь, поскольку тоже был ранен и знаю, что это такое.
— Больно?
— Да.
— Но Паркер не стреляла в тебя, верно?
— Да, но она раскопала мое дело.
— Она просто выполняла свою работу.
— Знаю, знаю.
— Как ее зовут?
Фрэнк заколебался, потом сказал:
— Клер.
— Как ты можешь убить человека с таким красивым именем, Фрэнк?
Фрэнк пристыженно потупился.
— Не знаю.
— Когда Ньют предложил тебе, ты вел себя так, будто хотел это сделать?
— Да нет. Я сказал, что лучше бы воздержался.
— Тогда почему Ньют не послал Рикки? Мне показалось, ему нравится убивать людей.
— Ты правильно поняла.
— Ну и что?
Фрэнк задумался. Ему не приходил в голову этот вопрос.
— Может, Рикки его подговорил послать меня. Мы с Рикки не особо ладим.
— Почему?
— Не знаю. Рикки помешан на себе, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Малыш бреется три-четыре раза в день, без конца чистит ногти, причесывается. У него зубная щетка всегда с собой, куда бы он ни шел, я даже видел, как он чистит зубы за столом, между переменами.
— Ты хочешь сказать, он тщеславный человек.
— Еще какой! Но тут-то и начинается самое смешное. Допустим, мы в ночном клубе, или в ресторане, или на дне рождения какого-нибудь придурка… — Фрэнк замолчал, не зная, как объяснить. Он бросил на стойку Ньютову кредитную карточку — на ней было напечатано имя Фрэнка, но, поскольку основным владельцем был Ньют, он и отвечал за все счета.
Лулу подхватила:
— Я знаю, что ты хочешь сказать — что девочки перешагивали через Рикки, торопясь к старине Фрэнку. — Она улыбнулась, глядя в глаза, взъерошила ему волосы. — Ты ведь знаешь, почему это происходит, правда? Потому что женщины понимают: ты настоящий мужчина, а Рикки просто жалкий, омерзительный, грязный слизняк-недомерок.
— Я тебе немножко нравлюсь, потому ты так говоришь?
Лулу легко провела пальцами по его бедру.
