Джеймс Эллрой - Белый Джаз
– На бокс.
– Мур против Руиса?
– Ну да.
– Ставьте на мексиканца. Я надысь трахал сеструху Стиви Мура, так она говорила, что Стиви уже да-ав-ненько не тот.
Мой жетон провел меня на самые удобные места – хоть я и опоздал.
Был «брейк» после шестого раунда – по рингу процокали каблуками девушки с номером раунда. Зрители скандировали: «„Доджерс" – по! Руис – говно!» Свист, крики – пачукос против комми.
Звонок:
Рокаби Рубен кружит по рингу – Мур делает выпады правой. Схватываются в клинче посреди ринга – Руис ослабил хватку, и негр высвободился.
«Брейк! Брейк!» – мечется туда-сюда рефери.
Мур медлителен – поднял локти, оставив нижнюю часть раскрытой. Головорез Рубен – ленивые, несильные хуки, отступает назад.
Ленивый, скучающий Рубен.
В мозгу мелькает: его подговорили, чтобы он проиграл.
Мур – ни натиска, ни пыла. Руис: ленивые хуки, нехотя выпады правой.
Мур напирает, тяжело пыхтит; Руис принимает удары, блокирует удары – негр раскрывается полностью.
Руис – ленивый хук слева.
Удар Мура приходится мимо – низкая защита.
Р-раз – падает – не тот.
Пачуко свистят.
Пинко[20] возмущенно орут.
Рубен – с видом «вот черт!» – тупо ждет отсчета.
Тянет время – медленно отползая в нейтральный угол.
Шесть, семь, восемь – Мур, пошатываясь, поднимается на ноги.
Руис – лениво кружит по центру ринга. Мур – защищается, пытаясь, ко всему прочему, махать кулаками. Последовала череда сильных ударов – Рубен принялся молотить соперника – наобум, промахиваясь. Десять, двенадцать, четырнадцать – и все мимо.
Руис – деланно глотает воздух, роняет якобы обессилевшие руки.
Мур – резкий прямой удар.
Рокаби Рубен пошатнулся.
Мур – резкие удары левой-правой.
Рубен рухнул на ковер – закатив глаза в фальшивом обмороке. Семь, восемь, девять, десять – Мур расцеловал сидевшего у самого ринга Сэмми Дэвиса-младшего.
На открытой трибуне – войнушка – на «красных» – мексикашки швыряют на ринг пивные стаканчики с мочой– Прочие пытаются заслониться плакатами, как щитами, – бесполезно – пачукос принялись размахивать велосипедными цепями.
Я рванул к выходу – кофе в забегаловке на углу – пусть перебесятся. Через двадцать минут – обратно – куча патрульных автомобилей и закованных в наручники комми.
Вхожу – иду на едкую вонь мази. Раздевалки – Руис в одиночестве наворачивает тушеную фасоль.
– Браво, Рубен. Лучшая фальсификация, которую я когда-либо видел.
– Ага, и заварушка потом ничего получилась. Эй, лейтенант, – что говорят эти кони педальные?
Я прикрыл дверь – в коридоре было довольно шумно – репортеры осадили Мура. «Что ты знаешь, как развлечь избранных».
Глотая пиво: «Надеюсь, что матч смотрел и Хоган Кид Бэсси, поскольку по условиям сделки Мура должны были перевести в вес петуха, а меня – наоборот, в вес пера, – и устроить этот поединок. Ну ничего, я ему еще успею задницу надрать. Слышь, лейтенант, – мы ведь с тобой, почитай, не виделись с того дня, когда Джонсон выпрыгнул из окна.
– Называй меня Дейв.
– Слышь, лейтенант, – если мексиканец и неф одноименно спрыгнут с шестого этажа, кто приземлится первым?
– Я слышал эту шутку, но продолжай. ~~ Черномазый, потому что мекс непременно задержится на полпути написать на стене батлончиком с краски– «Рамон и Кики навсегда». Вежливое «ха-ха».
– Так вот, лейтенант, – я видел, что ты заметил тогда в «Рейвин», что за мной следит Уилл Шипстед. Позволь убедить тебя и мистера Галлодета, что я рад, что я стал вашим «человеком для связи с общественностью», – особенно я обрадовался, когда моего брата не стали привлекать за ту кражу. Ну ладно, признаюсь – я опять федеральный свидетель, – но на сей раз Нунан хочет, чтобы я дал показания по какому-то делу столетней давности – про какую-то букмекерскую контору, что ли, и я не собираюсь закладывать ни Микки, ни твоего дружка Джека Вудса.
– Я всегда знал, что ты – умненький мальчик.
– Для избранных?
– Ага. Бизнес есть бизнес, и ты согласился подставлять своих, чтобы угодить окружному прокурору.
Мило улыбаясь: «Семейка-то у меня та еще, так что я решил – родня-то, она важней будет, чем просто мексиканцы. Эй, я целую кое-чью задницу, и от этого домовладельцы вроде тебя и твоей сестры нагреют руки. Видишь ли, Дейв, гребаное Бюро по вопросам земельного и дорожного устроительства подсудобило какие-то трущобы в Линвуде. Там некогда располагался этот, как его, – мотель, переделанный в публичный дом, – и эти крутые ребята собираются переселять туда моих несчастных обделенных соотечественников, так что вы, домовладельцы, – ты и твоя чертова сестренка – можете выкупить первый этаж.
Башковитый – смельчак хренов. «А ты неплохо осведомлен обо мне».
– Слышь, Дейв Клайн по прозвищу Вышибала, – люди говорят о тебе.
Сменим тему: «Джонни Дьюхеймел, часом, не гей?»
– Да ты что! Он юбочник каких поискать.
– Давно его видел?
– Да так, видимся иногда. А что?
– Просто спросил. Он ведь работает над ограблением склада Гурвица, а это серьезное дело для такого новичка. Он тебе про это ничего не рассказывает?
Качает головой – насторожился, скотина. «Нет. В основном рассказывает о работе в Отделе по борьбе с организованной преступностью».
– Что-нибудь конкретное?
– Нет. Говорит, что вообще-то не должен никому ничего рассказывать. А с чего это ты ко мне прицепился?
– А ты с чего так опечалился?
Хук слева, хук справа – в воздухе засвистали кулаки. «Мы с Джонни виделись с неделю назад. Он сказал, что, мол, опять занимался этой гадостью. Особо он не распространялся, но сказал, что ему нужно подраться – так, в качестве наказания. Мы надели перчатки, и он нарочно позволил мне поколотить себя маленько. Помню, у него на ладонях еще были эти, как их, – волдыри».
Обрабатывал людей шлангом – выбивал показания. Как Джонни это, должно быть, противно. «Помнишь сержанта Стеммонса, Рубен?»
– Помню – твой напарник там, в отеле. Причесон У него что надо, вот только сам он, по-моему, тот еще тип.
– Ты его после видел?
– Нет.
– А Джонни – он о нем не упоминал?
– Нет. А что это ты вдруг спрашиваешь про Джонни? – Просто спрашиваю, – улыбнулся я. – Ну да, конечно, так я и поверил. Слышь – знаешь, что получится, если скрестить негра и мексиканца?
– Нет.
– Вор, которому неохота воровать.
– Смешно.
Поглаживая пивную бутылку: «Что-то не слышно чтобы тебе было смешно, и я знаю, о чем ты думаешь; там, в „Чавес Рейвин", Рокаби Рубен сказал, что нам нужно поговорить».
– Так говори.
Настоящий пачуко – открыл крышку бутылки и сделал огромный глоток. «Я слышал, как Нунан говорил о тебе с Шипстедом. Он тебя на дух не переносит. Считает, что это ты тогда выбросил Джонсона из окна и сделал гадость какому-то Мортону Дисканту. Он попытался выдавить из меня подтверждение того, что это ты выкинул Джонсона, и еще он сказал, что доберется до тебя.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Занимаюсь криминалистической экспертизой – на столике в собственной гостиной.
Проверяю на отпечатки: журналы, магнитофон, бобины: куча смазанных и четыре сносных отпечатка. Для проверки снял свои собственные – это подтвердило, что тогда, трясущимися пальцами, я все испортил.
Зазвонил телефон.
– Да?
– Рэй Линкер, Дейв.
– Вы закончили?
– Именно что «закончили». Во-первых, ни одного сносного отпечатка – а ведь мы проверили обе комнаты. В порядке исключения взяли отпечатки пальцев У клерка – он же владелец – сторожа и уборщицы – все трое негры. В комнатах – только их отпечатки – и больше ничьих.
– … Твою мать.
– Вкратце так оно и есть. Мы взяли на анализ мужскую одежду и проверили пятна спермы, обнаруженные на шортах. Группа крови снова первая, резус положительный и биохимия совпадает – так что ваш взломщик, или кто он там, – большой любитель пожить в мотелях.
– Ч-черт.
– Вкратце так и есть; вот с фотороботом нам повезло больше. Клерк и наш художник вместе составили его портрет, который ждет тебя в Бюро. А теперь…
– А как насчет снимков? Вы сказали клерку, что он понадобится нам для опознания?
Рэй вздохнул – почти рассерженно: «Дейв, парень смылся во Фресно. Он намекнул, что твое поведение его обеспокоило. Я предложил ему официальную компенсацию за выбитую тобой дверь, но он сказал, что это его не устроит. Он также сказал, чтобы его не искали, – он ушел, и с концами. Я не стал упрашивать его остаться, так как он заявил, что пожалуется на то, что ты выбил дверь».
– Твою мать… Рэй, ты проверял…
– Разреши предвосхитить твой вопрос. Я спросил остальных служащих, видели ли они того человека, оба ответили, что нет, и я им поверил.
Ч-черт. Мать вашу.
Подавляя зевок: «Сколько шума из-за какого-то 459-го, а, Дейв?
