Джон Сэндфорд - Безмолвный убийца
— Привет, — поздоровался Рич, входя в квартиру.
Лили указала ему на кресло — она выбрала его, чтобы Лукас мог видеть лицо визитера — и сказала:
— На кухне еще один парень.
— Что?
Рич, усевшийся было в кресло, приподнялся и посмотрел в конец коридора.
— Не вставай, — резко сказала Лили, заставив его опуститься на место.
— Что здесь происходит? — спросил он, по-прежнему глядя в сторону кухни.
— У нас есть человек, который сумел близко подобраться к Робин Гуду. Может быть. Он не хочет, чтобы ты видел его лицо. Он не знает, кому можно верить. Если ты не желаешь говорить со мной в его присутствии, мы можем закончить на этом. Тебе будет достаточно перейти в спальню, а он уйдет. После этого мы останемся вдвоем… но я хотела, чтобы ты знал.
Сжав ладонями ручки кресла, Рич облизнул нижнюю губу. Через мгновение он расслабился.
— Не вижу, как это может мне повредить.
— Конечно, — согласилась Лили. — По большей части он будет просто слушать, возможно, задаст пару вопросов. Почему бы тебе не повторить то, что ты рассказал Уолту? Если кому-то из нас понадобится что-нибудь уточнить, мы тебя прервем.
Рич немного подумал, посмотрел в темноту, словно надеялся что-то увидеть, и кивнул.
— Ладно.
Он находился дома, когда ему позвонил бывший взломщик Лоуэлл Джексон, которого он несколько раз арестовывал. Джексон старался порвать с криминальным прошлым, работал маляром, и дела у него шли неплохо.
— Он сообщил, что ему позвонил приятель, Корнелл по прозвищу Рыжий. Корнелл сказал, что видел, как убили Фреда Уэйтса, и это были не обычные бандиты — один из преступников, немолодой белый мужчина, сидел в машине; Рыжий решил, что он полицейский. Джексон дал мне адрес.
«Немолодой белый мужчина?»
— Ты пытался найти Корнелла? — спросила Лили.
— Да. У меня ничего не вышло. Тогда я отправился на встречу с Джексоном. Он сказал, что сразу после разговора со мной видел Корнелла на его обычном месте — на Сто восемнадцатой улице. Все это есть в моем рапорте.
— Продолжай, — велела Лили.
— Корнелл сказал, что уезжает из города домой. Никто не знает, куда он делся. Его фамилия Рид. Корнелл Рид. У него есть судимость. Наркоман, подсел на крэк. Впрочем, раньше он учился в колледже. Иными словами, это не обычный хулиган с улицы.
— Сколько ему лет? — спросила Лили.
— Около двадцати пяти.
— Он из Нью-Йорка?
— Нет. Предположительно приехал с юга, возможно, из Атланты. Живет здесь несколько лет, но Джексон сказал, что они никогда не говорили о том, откуда он родом. Тут что-то было… не так. Корнелл не рассказывал о своем прошлом. Когда он напивался, то часто плакал, когда ему задавали вопросы.
— Сколько раз его задерживали?
— С полдюжины, ничего серьезного. Кражи в магазинах, небольшие дозы наркотиков. Мы попытались найти что-то на него в информационном центре, но там ничего не оказалось — его первые аресты были в Нью-Йорке, а адреса в Гарлеме.
— И он исчез.
— Найти его не удалось. Мы проверили Атланту, но они ничего о нем не знают.
— Возможно, он мертв?
Рич нахмурился.
— Не думаю. Когда его видели в последний раз, он был в новых туфлях, а в руках держал большую нейлоновую сумку. Так говорят парни со Сто восемнадцатой улицы. Корнелл пришел с ними попрощаться. Потом сел в такси, и больше его никто нигде не встречал.
— Вы написали об этом в рапорте?
— Да. И мы продолжаем его разыскивать. Честно говоря, он единственная наша зацепка.
— А что вы делаете по убийству Петти? — поинтересовался Лукас.
— Главным образом следим за парнями, — ответил Рич. — Если честно, я испытываю тревогу. Пытался увильнуть от участия в расследовании. Мне не нравится наблюдать за своими.
— Как вас выбрали? — спросил Лукас.
— Понятия не имею. Наверное, решение приняли наверху, — наморщив лоб, ответил Рич. — Мой начальник сказал мне, что я должен прибыть в Сити-Холл для получения задания. Он также не знает, что происходит.
— Хорошо, — произнес Лукас. — С чего Корнелл взял, что белый был немолодым человеком?
— Понятия не имею. Если я его найду, обязательно спрошу. Может быть, он уже встречал его раньше…
Разговор продолжался еще полчаса, но Рич лишь повторил то, что было в отчетах. Лили поблагодарила его и отпустила.
— Пустая трата времени, — сказала она Лукасу.
— Мы должны были попытаться. Что тебе о нем известно? Я имею в виду, о Риче.
— На самом деле не слишком много.
— Он хороший детектив?
— В целом — да. Вполне компетентен, но не более того.
— Хм.
Лукас коснулся разбитой щеки, опустил голову и задумался.
— Что такое?
— У меня возникли кое-какие идеи, — сказал он, поднимая голову. — Давай пройдемся.
— Хочешь прогуляться? Осмотреть ресторан?
— Далеко до него? — спросил Лукас.
— Если не спешить, минут десять или пятнадцать.
— А в нас не будут стрелять, когда мы выйдем на улицу?
— Нет. О'Делл попросил двух полицейских поговорить с управляющими соседних домов, — ответила Лили. — Они следят за подозрительными типами, которые появляются поблизости.
На улице было пусто, но Лукас внимательно оглядел окна на противоположной стороне через дверь вестибюля.
— Нервничаешь?
— Нет. Просто пытаюсь понять, — ответил он.
Лили внимательно посмотрела на него.
— Что?
— Ничего.
Он покачал головой. Рич не вызвал у него подозрений.
— И все же…
— Правда, ничего…
— Ладно, — с тревогой сказала Лили, продолжая изучать его лицо.
Гринвич-Виллидж был тихим симпатичным местечком: повсюду ухоженные кирпичные дома, на подоконниках горшки с цветами, тут и там кованые решетки. Впечатление несколько портила колючая проволока на оградах. Люди здесь выглядели иначе, чем в других районах города, чувствовалось присутствие богемы: сандалии и парусиновые шорты, бороды и волосы до пояса, старомодные велосипеды и деревянные ожерелья.
Ресторан «Манхэттенский кабальеро» находился на улице красных каменных зданий. Небольшое заведение, название и фирменный знак были написаны на стекле, в соседнем окне красовалась реклама пива.
— Они стреляли из третьего окна второго этажа, — сказала Лили, остановившись на тротуаре возле двери в «Кабальеро» и показывая на другую сторону улицы.
— Если у тебя есть лазерный прицел, то промахнуться невозможно, — заметил Лукас, посмотрев наверх. Потом он перевел взгляд на тротуар. — Должно быть, Петти стоял здесь — видны царапины.
Увлеченный геометрией и техническими подробностями убийства, он перестал обращать внимание на свою спутницу. Повернувшись к Лили, он увидел, что она опирается на окно ресторана, словно у нее закружилась голова, а ее лицо побледнело и приобрело восковой оттенок.
— Господи, извини…
— Я в порядке, — пробормотала Лили.
— Мне показалось, что ты сейчас упадешь в обморок.
— Это гнев, — сказала она. — Когда я вспоминаю о Уолте, мне хочется кого-нибудь убить.
— Все так плохо?
— Так плохо, что я не могу в это поверить. Словно я потеряла ребенка.
Они взяли такси, чтобы добраться до квартиры Петти. Когда они ехали по Бруклинскому мосту, Лили спросила:
— А ты когда-нибудь здесь был? В Бруклин-Хайтс?[23]
— Нет.
— Отличное место. Я собиралась сюда переехать, но если ты успел пожить в Гринвич-Виллидж, то уже не хочешь его покидать.
— Да, выглядит неплохо… — сказал Лукас, глядя в окно такси. — Женщина из дома, где расположена квартира Петти…
— Логан.
— Да. Кажется, она утверждает, что кто-то находился в его квартире, когда он уже был мертв, еще до того, как прибыли полицейские?
— Да, совершенно точно. Она вспоминает, что подумала тогда: он вернулся домой, а потом опять ушел. В тот вечер она смотрела телевизор и вспомнила название передачи, даже сумела уточнить, какая часть шла в тот момент. Мы проверяли — он был мертв уже десять минут.
— Кто-то действовал быстро.
— Даже очень. Он с точностью до минуты знал, когда в Уолта будут стрелять. И ждал этого. Только непонятно, как он сумел попасть в квартиру. У него должен был быть ключ.
— Это довольно просто, если речь идет об операции, разработанной отделом сбора информации.
— Тебе это должно быть известно, — усмехнулась Лили.
Дом из темного кирпича, в котором находилась квартира Петти, стоял на склоне пологого холма, в тупике. Место казалось немного запущенным, но приятным. Дверь Марси Логан была слева, в крохотном вестибюле.
— Как вы поздно, — сказала хозяйка, глядя на полицейский значок Лили.
Цепочку она не сняла. Логан была пожилой женщиной лет шестидесяти пяти, с седыми волосами и светлыми глазами.
— Вы сказали, что придете в десять часов.
