Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё - Пер Валё

– Имел место поджог, – сообщил Йельм.

Леннарта Кольберга нельзя было назвать сдержанным на язык человеком, однако на этот раз он словно на целую минуту окаменел и молча смотрел в окно на шумный пригород и промышленный пейзаж, окружающие Южное управление полиции. Наконец он слабым и недоверчивым голосом произнес:

– Что? Что ты сказал?

– Разве я недостаточно ясно выразился? – ехидно поинтересовался Йельм. – Пожар возник не случайно. Другими словами, имел место поджог.

– Поджог?

– Да. В этом нет теперь абсолютно никакого сомнения. Кто-то поместил в матрац детонатор замедленного действия. Маленькую химическую зажигательную бомбу с часовым механизмом.

– Бомбу с часовым механизмом?

– Совершенно верно. Это хитрая штука. Она проста по своему устройству, легка в обращении и размером не более спичечного коробка. От нее, естественно, мало что осталось.

Кольберг ничего не сказал.

– Остатки ее можно было обнаружить только в результате очень тщательного обследования, – подчеркнул Йельм. – Причем обязательно нужно знать, что именно ищешь.

– И ты знал? Я имею в виду, случайно?

– В нашей профессии нельзя полагаться на случай. Я просто отметил некоторые детали и сделал соответствующие выводы.

Кольберг вышел из себя. Он нахмурил свои кустистые брови и сказал:

– Слушай, прекрати себя расхваливать. Ради бога, если у тебя есть что сказать, говори.

– Я уже все сказал, – надменно ответил Йельм. – Если желаешь, могу повторить все сначала. Кто-то положил химическую бомбу в матрац Мальма. Бомбу, начиненную химическим веществом, с детонатором, связанным с маленьким, оснащенным пружиной устройством, похожим на простейшие часы. Вы получите более подробную информацию, когда у нас будет время, чтобы обследовать остатки.

– Ты в этом уверен?

– Уверен ли я? В нашем деле нельзя полагаться на домыслы. И все-таки немного странно, что никто не обратил внимания на столь необычный факт: одежда и кожа на спине трупа обуглились, хотя он находился в позе фехтовальщика. Или на другой: матрац полностью сгорел, а кровать почти не пострадала.

– Зажигательная бомба в матраце, – недоверчиво произнес Кольберг. – Бомба с часовым механизмом величиной со спичечный коробок? До первого апреля еще целых десять дней.

Йельм что-то неразборчиво пробормотал. Слова Кольберга звучали не слишком вежливо.

– Я никогда ни о чем подобном не слыхивал, – сказал Кольберг.

– А я слышал. Для Швеции это ново, но мне известно несколько подобных случаев на континенте, в основном во Франции. Я даже видел похожее устройство. В Париже. В Сюрте[13].

В кабинет без стука вошел Скакке. Он остановился как вкопанный, глядя на растерянное лицо Кольберга.

– Вам не помешало бы слегка расширить свой кругозор, – ядовито заметил Йельм, – и хотя бы иногда покидать свои кабинеты.

– Сколько времени может работать часовой механизм в этой дьявольской штуковине?

– То устройство, которое я видел в Париже, было рассчитано на восемь часов, причем время срабатывания детонатора устанавливалось с точностью до одной минуты.

– А бомбу можно услышать? Она громко тикает?

– Не громче, чем наручные часы.

– И что же происходит, когда детонатор срабатывает?

– Начинается химическая реакция с большим выделением тепла. Через две секунды вспыхивает пламя, которое нельзя погасить обычными способами. У спящего человека почти нет шансов спастись. И в девяти случаях из десяти полиция считает, что пожар произошел из-за курения в постели, или выдвигает какие-либо сходные предположения… – Йельм сделал театральную паузу и закончил фразу: – Если криминалист-эксперт, расследующий дело, не обладает исключительными знаниями и наблюдательностью.

– Нет! – внезапно воскликнул Кольберг. – Это совершеннейшая нелепость! Не может ведь быть таких совпадений. Ты что же, пытаешься убедить меня, что Мальм пришел домой, заткнул все щели и отдушины, открыл газ и лег в постель, куда кто-то уже поместил бомбу с часовым механизмом? И что он покончил с собой и уже был мертв, когда его убивали? И что бомба вызвала взрыв газа, в доме начался пожар и еще три человека сгорели заживо под носом у самого тупого детектива в мире за всю историю криминалистики? Того, который стоял снаружи и глазел на происходящее разинув рот? Как ты можешь это объяснить?

– Это не входит в мои обязанности, – заявил Йельм. – Я всего лишь изложил тебе факты. Объяснения я оставляю вам. По-моему, именно для того и существует полиция, так?

– До свидания, – сказал Кольберг и положил трубку.

– Что случилось? – спросил Скакке. – Кто-то умер? А Рённа нет…

– Помолчи. И впредь стучи, когда входишь в кабинет начальника. Не забывай о том, что случилось со Стенстрёмом. – Кольберг встал и подошел к двери. Надел пальто и шляпу. Потом, направив на Скакке свой толстый палец, сказал: – У меня есть несколько очень ответственных заданий для тебя. Позвони в главное управление и вызови Мартина с совещания. Найди Рённа и Хаммара, а также Меландера, даже если для этого тебе придется взломать дверь туалета. Скажи им всем, чтобы они немедленно позвонили Йельму в Институт судебной экспертизы. То же самое передай Эку, Стрёмгрену и любому другому идиоту, которого сможешь обнаружить в отделе. Когда ты все это исполнишь, можешь отправляться к себе в кабинет позвонить Йельму и самостоятельно поинтересоваться у него, что случилось.

– А вы уходите? – спросил Скакке.

– Служебные дела, – бросил Кольберг, глядя на свои часы. – Встретимся на Кунгсхольмсгатан через два часа.

Его едва не остановили за превышение скорости на Вестберга-алле.